Среди ночи его разбудил свет. Приоткрыв полог, Пиппин увидел Гэндальфа — волшебник расхаживал взад и вперед по комнате, а на столе пылали свечи и были раскиданы пергаментные свитки. Пиппин услышал, как волшебник вздохнул и пробормотал:

– Когда же вернется Фарамир?

– Ау, Гэндальф! — позвал хоббит, высовывая голову из–за полога. — Я уже думал, ты про меня позабыл! Хорошо, что ты вернулся. Длинный был денек!

– А вот ночь будет коротковата, — отозвался Гэндальф. — Я вернулся, чтобы побыть немного одному, в тишине. Спи! Спи, пока у тебя есть возможность спать в постели! На заре мы снова пойдем к Дэнетору. Хотя о какой заре я говорю? Мы пойдем тогда, когда нас позовут. Наступила Тьма. Зари не будет.

Когда Мерри возвратился к Арагорну, Гэндальф уже умчался и стук копыт Скадуфакса смолк в ночи. Мерри прихватил свой легкий узелок — дорожный мешок остался на Парт Галене, так что в узелке не было ничего, кроме пары–другой полезных мелочей, подобранных на развалинах Исенгарда. Хасуфэл ждал оседланный. Леголас и Гимли с Ародом стояли рядом.

– Итак, нас осталось четверо, — подытожил Арагорн. — Дальше мы поскачем вместе. Но мы отправимся не одни, как думал я поначалу. Король тоже намерен выступить. Когда пролетела Крылатая Тень, он изменил свои планы и спешит теперь вернуться под защиту гор, пока не наступило утро.

– А потом? — спросил Леголас.

– Пока сказать не могу, — ответил Арагорн. — Король собирается в Эдорас. Там через четыре дня назначен большой смотр. Думаю, Теодена будут ждать вести о начале войны и роханские всадники двинутся на помощь Минас Тириту. Что же касается меня и тех, кто пожелает ехать со мной…

– Я первый! — перебил Леголас.

– А Гимли — второй! — присоединился гном.

– Мой путь темен, — молвил Арагорн. — Я тоже должен ехать в Минас Тирит, но какой дорогой — пока не знаю. Долгожданный час близок…

– Возьми и меня! — попросил Мерри. — От меня пока было мало толку, но мне что–то не хочется оставаться в стороне. Я себя чувствую лишним мешком в поклаже. Пока все не кончится, о нем не вспомнят… Вряд ли роханцы пожелают со мной нянчиться. Правда, Король обещал посадить меня с собой за стол и послушать байки про Заселье…

– Вот именно, Мерри, — сказал Арагорн. — Твоя дорога — с королем Теоденом. Но не жди, что она кончится веселым пиром. Боюсь, Король не скоро вернется на свой трон в Метузельде. Эта горькая весна унесет с собой много надежд.

Вскоре отряд был готов выступить. Все двадцать четыре лошади стояли оседланные. Из них одна предназначалась Гимли с Леголасом и одна — Мерри с Арагорном. Через полчаса всадники уже мчались в ночь. Но не успели они миновать брод на Исене и курган, как воин, замыкавший отряд, подъехал к Королю и сообщил:

– Государь, нас догоняют какие–то всадники. Еще у брода мне показалось, что я слышу конский топот, а теперь я в этом уверен. Всадники скачут гораздо быстрее нас и вот–вот настигнут.

Теоден немедленно велел отряду остановиться. Роханцы развернулись, держа копья наготове. Арагорн спешился и, опустив Мерри на траву, застыл у королевского стремени с обнаженным мечом в руке. Эомер со своим оруженосцем направил коня в тыл отряда. Мерри, как никогда, чувствовал свою ненужность и лихорадочно соображал: как должен вести себя в бою ненужный мешок? И что будет, если весь немногочисленный королевский отряд погибнет? Пусть даже одному маленькому хоббиту удастся скрыться, благо в поле темно, — но что дальше? Куда он пойдет один, без дороги плутая в бескрайних лугах Рохана?.. «Плохо дело!» — решил хоббит, вытащил меч и потуже затянул пояс.

Тем временем луна, клонившаяся к горизонту, скрылась было в облаке, но тут же опять выплыла, ясная и огромная. От брода явственно донесся стук копыт, и на дороге показались темные силуэты всадников. В лунном свете блеснули копья. Трудно было определить число преследователей, но их во всяком случае было не меньше, чем королевских дружинников, а может, и больше.

Когда они приблизились шагов на пятьдесят, Эомер громко окликнул:

– Стой! Кто скачет по лугам Рохана?

Преследователи резко осадили коней. Наступила тишина. Один из чужаков, спешившись, медленно направился к королевскому отряду. Лунный свет упал на его белую в темноте ладонь, которую он протянул вперед в знак мира, но роханцы не пошевелились; копья по–прежнему направлены были ему в грудь. В десяти шагах незнакомец — темная высокая тень, озаренная луной, — остановился, помедлил и ясным, звучным голосом произнес:

– Рохан? Так это Рохан? Мы рады слышать это слово, ибо спешили сюда издалека.

– Вы на роханской земле, — молвил Эомер. — Перейдя брод, вы пересекли границу. Этой землей правит король Теоден, и никто не смеет вступать в его владения, не имея на то королевского соизволения. Кто вы? Куда держите путь и почему так спешите?

– Я — Халбарад[520], дунадан, Следопыт с Севера, — ответил незнакомец. — Мы ищем некоего Арагорна, сына Араторна. До нас дошла весть, что он в Рохане.

– Ты нашел его вместе с Роханом! — Арагорн, кинув поводья Мерри, бросился к Халбараду и крепко обнял его. — Халбарад! Я ожидал всего, но только не этого!

Мерри вздохнул с облегчением: он до последней секунды опасался, что все происходящее — не что иное, как новые козни Сарумана. Что, если тот вырвался на свободу и помчался вслед за Королем? Ведь он знал, что Теоден едет почти без охраны! Но похоже, отдавать свою жизнь за Короля необходимости пока не было. Рассудив так, хоббит сунул меч в ножны.

– Все в порядке, — объявил Арагорн, возвращаясь к Теодену. — Это мои родичи из далекой страны, где я жил раньше. Зачем они прибыли и сколько их в дружине — тебе скажет сам Халбарад.

– В дружине тридцать воинов, — отозвался Халбарад. — Это все, кого мне удалось собрать, ибо мы спешили. По дороге к нам присоединились Элладан и Элрохир. Мы снялись с места, как только ты нас позвал, и помчались что было сил.

– Я не звал вас, — удивился Арагорн. — Разве что в мыслях! Я часто думал о вас, особенно вчера ночью, но вестей не посылал… Однако сейчас не время разговаривать. Путь опасен. Надо спешить! Присоединяйтесь к нам, если Король даст на то согласие!

Теодена новости порадовали.

– Прекрасно! — молвил он. — Если твои соплеменники похожи на тебя, Арагорн, то эти тридцать воинов заменят целое войско — и сила его будет не в числе!

Всадники поскакали дальше. Теперь Арагорн ехал с дунаданами. Они обменивались вестями с юга и севера, а когда все было сказано, Элрохир обратился к Арагорну:

– Вот что велел передать тебе мой отец: «Дни коротки! Если спешишь — вспомни о Тропе Мертвых».

– Дни всегда казались мне слишком коротки, чтобы успело сбыться заветнейшее из моих желаний, — молвил Арагорн. — Но воистину велика должна быть спешка, чтобы она вынудила меня ступить на эту Тропу!

– Вскоре все прояснится, — сказал Элрохир. — Не будем говорить об этом здесь, в чистом поле!

Арагорн повернулся к Халбараду.

– Что ты везешь, друг и брат мой? — спросил он, ибо увидел у того вместо копья что–то длинное, завернутое в черную ткань и крепко стянутое ремнями.

– Я везу тебе дар от Владычицы Ривенделла, — ответил Халбарад. — Она ткала его втайне, ткала долго — и вот теперь шлет тебе со словами: «Дни коротки! Надежда наша вскоре сбудется, а если нет — конец всем надеждам! Посылаю тебе работу своих рук. Счастья тебе в пути, Эльфийский Камень!»

– Я знаю, чтó в этом свертке, — молвил Арагорн. — Но пока пусть он останется у тебя!

Отвернувшись, Арагорн поглядел на север; там светили яркие, чистые звезды. Остаток ночи он ехал молча.

Близилось утро, и край неба уже побледнел, когда королевский отряд, миновав Западную Лощину, возвратился к воротам Хорнбурга. Здесь можно было ненадолго смежить веки, отдохнуть и решить, как быть дальше.