– Может, он встретил орков и бежал? — предположил Леголас.

– Да, бежал, — ответил Арагорн. — Но вряд ли от орков.

Он не стал делиться своими собственными мыслями на этот счет. Последнее признание Боромира он долго хранил в тайне.

– Похоже, кое–что проясняется, — заметил Леголас. — Фродо на этом берегу нет. Лодку мог взять только он, и никто больше. Ну а Сэм отправился с ним! Иначе куда могла деваться его котомка?

– Значит, остается одно из двух, — подытожил Гимли. — Или мы садимся в оставшуюся лодку и пытаемся догнать Фродо, или на своих двоих отправляемся по следу орков. В обоих случаях уповать особо не на что. Драгоценное время упущено.

– Дайте подумать, — сказал Арагорн. — Да будет мой выбор верным и да положит он конец несчастьям, которые нас сегодня преследуют! — Он постоял немного молча — и наконец решил: — Я отправляюсь в погоню за орками! Обернись все иначе, я повел бы Фродо в Мордор и остался бы с ним до самого конца. Но если я брошусь на его поиски теперь, неведомо куда, в глушь и безлюдье, — Пиппина и Мерри ожидают неминуемые муки и смерть. Сердце внятно говорит мне, что судьба Хранителя уже не в моих руках. Отряд сыграл свою роль. А нам, оставшимся, негоже бросать товарищей в беде, пока у нас есть еще силы бороться за их спасение. В путь! Не берите с собой ничего лишнего. Мы будем гнаться за ними день и ночь, пока не настигнем!

Они вытащили из воды последнюю лодку и перенесли ее в лес. Ненужное добро упрятали под днище лодки — и покинули Парт Гален. Когда они вернулись на поляну, где пал Боромир, уже вечерело. Арагорн быстро отыскал след: особого искусства тут не требовалось.

– Только орки топчут траву так бесцеремонно, — сердился Леголас. — Можно подумать, им в радость давить и крушить своими сапожищами все, что растет и тянется к солнцу, даже если для этого надо сойти с дороги!

– Но ходят они от этого ничуть не медленнее, — напомнил Арагорн, — и, кстати, никогда не устают. А мы, видимо, скоро выйдем на голую, каменистую землю. Там мне придется как следует потрудиться, чтобы не потерять след!

– Ну что ж! В погоню! — воскликнул Гимли. — Гномы тоже отличные ходоки и устают не скорее орков. Но погоня будет долгой: мы позволили им уйти слишком далеко.

– Это так, — подтвердил Арагорн. — Нам всем сегодня не мешало бы занять выносливости у гномов. Но вперед! Есть надежда или нет — мы не отступим и не свернем с дороги. И горе им, если мы их настигнем! Погоня эта войдет в легенду у Трех Племен — эльфов, людей и гномов. В путь, Трое Охотников!

И он, словно олень, рванулся в чащу. Отбросив сомнения, не зная устали, он вел свой маленький отряд все вперед и вперед. Лес и озеро остались позади. На красном закатном небе очертились холмы, к реке протянулись длинные пологие склоны. Смеркалось. Три серые тени исчезли среди камней.

Надвигалась ночь. Позади, в низине, сгустилась вечерняя дымка, туман окутал стволы деревьев, облег тусклые берега Андуина. Но небо оставалось чистым. Зажигались звезды. На западе плыл месяц, уже на прибыли; под камнями залегали черные тени. Трое Охотников вышли к подножию скал, где шаг пришлось убавить: отыскивать след стало труднее. Нагорье Эмин Муйл тянулось с севера на юг двумя неровными грядами. Западные, неприступные склоны обоих каменных хребтов обрывались в пропасть; восточные, прорезанные ущельями и узкими расселинами, сбегали вниз более полого. Всю ночь пробирались по камням трое преследователей. Путь их лежал вверх, на крутой перевал, а оттуда — снова вниз, в темноту, в глубокую, извилистую долину между хребтами.

Здесь, в долине, в тихий и холодный предрассветный час, Охотники ненадолго остановились. Месяц, светивший поначалу прямо в лицо, давно закатился[315], вверху мерцали звезды; первые лучи нового дня в долину еще не проникли — их заслоняли высокие горы, замыкавшие долину позади. Арагорн встал в тупик: следы орков спускались со склона и пропадали.

– Куда же они свернули, как ты думаешь? — спрашивал Леголас. — На север, чтобы короткой дорогой попасть в Исенгард или Фангорн, если ты угадал и они метят именно туда? Или на юг, к переправе через Энтвейю?

– Какой бы ни была их цель, к Реке они не пойдут, — ответил Арагорн. — Я думаю, наши враги не рискнут долго разгуливать по роханским степям и выберут кратчайший путь через них, если только в Рохане все по–прежнему и могущество Сарумана не слишком возросло. Будем искать на севере!

Долина каменным желобом врезалась в скалистое, зубчатое взгорье; по дну, журча среди валунов, бежал ручей. Справа хмурились мрачные утесы; слева вздымались покатые серые склоны, смутно темневшие в сумраке поздней ночи. Охотники прошли еще версты с полторы на север. Арагорн то и дело нагибался, внимательно осматривая входы в каждое ущелье и каждый овраг на западном склоне. Леголас шел чуть впереди. Вдруг он вскрикнул, и все бросились к нему.

– Мы уже кое–кого настигли, — обернулся к друзьям эльф. — Смотрите!

Вглядевшись в полутьму, Арагорн и Гимли поняли, что валуны, грудой черневшие на склоне, — на самом деле не валуны, а сваленные в кучу тела пяти орков. Трупы были жестоко изрублены, а два еще и обезглавлены. По земле растеклась темная орочья кровь.

– Вот вам и еще загадка, — помрачнел Гимли. — Поди пойми, что тут произошло! В темноте не разберешь. Но не ждать же утра!

– Как бы то ни было, для нас это знак надежды, — сказал Леголас. — Враги орков, скорее всего, окажутся нашими союзниками. В этих горах кто–нибудь живет?

– Нет, никто, — ответил Арагорн. — Рохирримы сюда редко заглядывают, а до Минас Тирита далеко. Разве что кто–нибудь решил поохотиться… Но на кого здесь охотиться и зачем?.. Нет, думаю, это не охотники.

– Как же ты все это объясняешь? — спросил Гимли.

– Наши враги привели своих врагов с собой, — сказал Арагорн. — Все убитые орки — с севера, издалека. Среди них нет ни одного великана с тем незнакомым гербом на шлеме. Похоже, у них вышла драка: у этого поганого отродья ссоры — дело обычное. А повздорить они могли из–за чего угодно. Например, из–за выбора дороги.

– Или из–за пленников, — добавил Гимли. — Хочется думать, хоббиты вышли из этой переделки живыми!

Арагорн тщательно обследовал все вокруг, но больше никаких следов не обнаружил. Погоня продолжалась. Небо на востоке побледнело, звезды одна за другой гасли; занимался серый рассвет. Пройдя еще чуть–чуть, Отряд Охотников остановился у оврага, по дну которого пробил себе в камне извилистое ступенчатое русло маленький ручеек. У ручейка росли кусты, по берегам топорщилась травка.

– Наконец–то! — воскликнул Арагорн. — Вот они, следы, которые мы ищем! Они идут вверх по ручью. Сюда орки и двинулись, когда кончили выяснять отношения!

Они свернули вправо и поспешили вдоль ручья, перепрыгивая с камня на камень так легко, словно не было за плечами бессонной ночи. Наконец овраг вывел их на гребень, где налетевший ветер — сильный, холодный предутренний бриз — взъерошил им волосы и взметнул полы плащей.

Охотники оглянулись: вдали, за Рекой, холмов уже коснулись первые лучи рассвета. Из–за темных вершин показался алый край солнца. Впереди, на западе, лежали серые, расплывающиеся в дымке степи, но готовая пробудиться земля на глазах обретала краски: широкие луга Рохана зазеленели, над речными долинами забелели туманы, а слева, далеко–далеко, лигах в тридцати, а может, и больше, сверкнули в розовых лучах солнца блистающие ледники остроконечных Белых Гор Гондора, облаченных в синежь и багряницу.

– О Гондор, Гондор! — воскликнул Арагорн. — Увижу ли я тебя в более счастливый час? Если бы я мог повернуть на юг, к твоим сияющим рекам! Но пока что путь мой лежит в другую сторону…