Июнь 1914 Арлесгейм Антропософам С любовью и благодарностью М.В. Сабашниковой Мы взметаем в мирах неразвеянный прах, Угрожаем обвалами дремлющих лет; В просиявших пирах, в набежавших мирах Мы – летящая стая хвостатых комет. Пролетаем в воздушно-излученный круг. Засветясь, закрутясь, заплетайся в нем, — Лебединый, родимый, ликующий звук Дуновеньем души лебединой поймем. Завиваем из дали спирали планет; Проницаем туманы судьбин и годин; Мы – серебряный, зреющий, веющий свет Среди синих, любимых, таимых глубин. Февраль 1913 Москва Младенцу Играй, безумное дитя, Блистай летающей стихией: Вольнолюбивым светом «Я», Явись, осуществись, – Россия. Ждем: гробовая пелена Падет мелькающими мглами; Уже Небесная Жена Нежней звездеет глубинами, — И, оперяясь из весны, В лазури льются иерархии; Из легких крыльев лик Жены Смеется радостной России. Март 1918 Москва Родине Рыдай, буревая стихия, В столбах громового огня! Россия, Россия, Россия, — Безумствуй, сжигая меня! В твои роковые разрухи, В глухие твои глубины, — Струят крылорукие духи Свои светозарные сны. Не плачьте, склоните колени Туда – в ураганы огней, В грома серафических пении, В потоки космических дней! Сухие пустыни позора, Моря неизливные слез — Лучом безглагольного взора Согреет сошедший Христос Пусть в небе – и кольца Сатурна, И млечных путей серебро, Кипи фосфорически бурно, Земли огневое ядро! И ты, огневая стихия, Безумствуй, сжигая меня Россия, Россия, Россия — Мессия грядущего дня! Август 1917 Поворовка Голубь Вестью овеяны, Души прострем — В светом содеянный Радостный гром. В неописуемый, В огненный год, — Духом взыскуемый Голубь сойдет. Март 1918 Москва Чаша времен Открылось! Весть весенняя! Удар молниеносный! Разорванный, пылающий, блистающий покров: В грядущие, Громовые Блистающие весны, Как в радуги прозрачные, спускается – Христос. И голос Поднимается Из огненного облака: «Вот чаща благодатная, исполненная дней!» И огненные Голуби Из огненного воздуха Раскидывают светочи, как два крыла, над ней. Июнь 1914 Арлесгейм Антропософии Из родников проговорившей ночи В моем окне Нежданные, мерцающие очи Восходят мне. Блистает луч из звездной рукояти, Как резвый меч; Мой бедный ум к ногам смущенных братии Слетает с плеч. Я – обезглавлен в набежавшем свете Лучистых глаз Меж нами – Он, Неузнанный и Третий: Не бойтесь нас. Мы – вспыхнули, но для земли – погасли. Мы – тихий стих. Мы – образуем солнечные ясли. Младенец – в них. Слепую мглу бунтующей стихии Преобрази. Я не боюсь: влекут, Христософия, Твои стези. Ты снилась мне, светясь… когда-то, где-то… Сестра моя! Люблю Тебя: Ты – персикова цвета Цветущая заря. Как вешний вихрь, гласят неумолимо — Гласят в голубизне — Твои слова, пронесшиеся мимо, Но сказанные мне. В свои глаза – сплошные синероды Меня возьми; Минувшие, глаголющие годы Мои уйми. В Твоих глазах блистают: воды, суши, Бросаюсь в них: Из глаз Твоих я просияю в души, Как тихий стих. И сердце – обезумевшая птица — В немой мольбе Пусть из груди – разорванной темницы — Летит к Тебе. Мы – вспыхнувшие, вспыхнувшие дети — В нежданный час: Меж нами – Он, Неузнанный и Третий: Не бойтесь нас! Март 1918 Москва Христиану Моргенштерну От Ницше – Ты, от Соловьева – Я: Мы в Штейнере перекрестились оба… Ты – весь живой звездою бытия Мерцаешь мне из… кубового гроба. Свергается стремительно звезда, Сверкая в ослепительном убранстве: — За ней в обетованный край, – туда — Пустынями сорокалетних странствий! Расплавлены карбункул и сапфир Над лопнувшей трубою телескопа… Тысячекрылый, огнекрылый мир! Под ним – испепеленная Европа!.. Взлетаем над обманами песков, Блистаем над туманами пустыни… Антропософия, Владимир Соловьев И Фридрих Ницше – связаны: отныне… От Ницше – Ты, от Соловьева – Я; Отныне будем в космосе безмерном: Tы – первозванным светом бытия, Я – белым «Христианом Моргенштерном». |
