Август 1918 Москва Звезда Упал на землю солнца красный круг. И над землей, стремительно блистая, Приподнялась зеркальность золотая И в пятнах пепла тлела. Всё вокруг вдруг стало: и – туманисто; И – серо… Стеклянно зеленеет бирюза, И яркая заяснилась слеза — Алмазная, алмазная Венера. Май 1914 Арлестейм Самосознание Мне снились: и море, и горы… Мне снились… Далекие хоры Созвездий Кружились В волне мировой… Порой метеоры Из высей катились, Беззвучно Развеявши пурпурный хвост надо мной. Проснулся – и те же: и горы, И море… И долгие, долгие взоры Бросаю вокруг. Все то же… Докучно Внимаю, Как плачется бездна: Старинная бездна лазури; И – огненный, солнечный Круг. Мои многолетние боли — Доколе?.. Чрез жизни, миры, мирозданья За мной пробегаете вы? В надмирных твореньях, — В паденьях — Течет бытие… Но – о Боже! — Сознанье Всё строже, всё то же — Февраль 1914 Базель Карма 1 Мне грустно… Подожди… Рояль, Как будто торопясь и споря, Приоткрывает окна в даль Грозой волнуемого моря. И мне, мелькая мимо, дни Напоминают пенной сменой, Что мы – мгновенные огни — Летим развеянною пеной. Воздушно брызжут дишканты В далекий берег прежней песней… И над роялем смотришь ты Неотразимей и чудесней. Твои огромные глаза! Твои холодные объятья! Но незабытая гроза — Твое чернеющее платье. 2 Мы роковые глубины, Глухонемые ураганы, — Упали в хлынувшие сны, В тысячелетние туманы. И было бешенство огней В водоворотах белой пены. И – возникали беги дней, Существовании перемены. Мы были – сумеречной мглой, Мы будем – пламенные духи. Миров испепеленный слой Живет в моем проросшем слухе. 3
И знаю я; во мгле миров: Ты – злая, лающая Парка, В лесу пугающая сов, Меня лобзающая жарко. Ты – изливала надо мной Свои бормочущие были Под фосфорической луной, Серея вретищем из пыли. Ты, возникая из углов, Тянулась тенью чернорогой; Подняв мышиный шорох слов Над буквой рукописи строгой. И я безумствовал в ночи С тысячелетнею старухой; И пели лунные лучи В мое расширенное ухо. 4 Летучим фосфором валы Нам освещают окна дома. Я вижу молнии из мглы. И – морок мраморного грома, Твое лучистое кольцо Блеснет над матовою гаммой; И – ночи веют мне в лицо Своею черной орифламмой. И – возникают беги дней, Существовании перемены, Как брызги бешеных огней В водоворотах белой пены. И знаю я: во мгле миров Ты злая, лающая Парка, В лесу путающая сов, Меня лобзающая жарко. 5 Приемлю молча жребий свой, Поняв душою безглагольной И моря рокот роковой, И жизни подвиг подневольный. Июль 1917 Поворовка Современникам Туда, во мглу Небытия, Ты безвременным, мертвым комом Катилась, мертвая земля, Над собирающимся громом. И словно облак обволок Порядок строя мирового, И презирающий зрачок, И прорастающее слово. Толчками рухнувших Мессин, Провалом грешной Мартиники Среди неузнанных руин Приподымался смысл великий. Развили грозные огни Все беспокойней, все нестройней — Нечеловеческие дни, Нечеловеческие бойни… И я к груди земли приник И понял: в гром землетрясений Склоняет исполинский лик Из дней глаголющий нам Гений. Он – Справедливый Судия. — Мерцая мрачным приговором, Давно смятенного меня Опламенил глухим прозором. И видел там, за громом битв Восстанье Светлого Завета В волне рыданий и молитв И набегающего Света. И ныне знаю: морок злой Нас обуявших ослеплений Перегорит, как ветхий слой, И Солнце спустится, как гений, — И громовая полоса, Огнем палящая глазницы, — Далекий грохот колеса Золотордяной колесницы. |
