– Что ты собираешься делать? Ты ведь не хочешь уйти от меня? Из-за того, что я один раз переспал с другой? Парижанки бы это поняли и простили!

– Сомневаюсь. Я ни от одной женщины не слышала, в какой бы стране она ни жила, что ей нравится, когда ее бьют. Пусти меня!

– Нет! Я не позволю тебе уйти! К тому же куда ты пойдешь? Собирается дождь, а у тебя здесь никого нет.

– Я поеду в аэропорт. Не знаю, когда будет первый рейс в Америку, но, надеюсь, мне удастся на него попасть.

Жан-Поль схватил ее за руку, пытаясь остановить.

– И это потому, что я ударил тебя? Потому, что я однажды переспал с другой? Будь благоразумна, Челси, остановись.

Челси ненавидела себя. Она встретила другого Лорана и не увидела этого раньше!

Впопыхах Челси уложила свои немногочисленные вещи и направилась к выходу.

– Я не позволю тебе уехать! – не унимался Жан-Поль.

– Ты можешь снова ударить меня, закрыть дверь, но это не имеет значения. Рано или поздно ты уснешь или пойдешь к себе в студию, и тогда я уйду. Поэтому не делай глупостей. Давай разойдемся по-хорошему.

Он долго молча смотрел на нее. Она подумала, что Жан-Поль будет запугивать ее. Через какое-то время он отошел в сторону и освободил проход. Челси перенесла свои вещи к двери, нашла твердую бумагу и завернула в нее полотна.

– Как ты со всем этим собираешься добраться до аэропорта? – угрюмо спросил Жан-Поль.

– Вызову такси. – Она не хотела просить его помочь ей.

Он подошел к телефону и набрал номер.

– Пришлите такси по адресу Руа Делакруа, дом шестнадцать, – сказал он диспетчеру по-французски.

– Спасибо, – тихо произнесла Челси.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала…

– Пришло время, Жан-Поль. И не только потому, что ты меня ударил, хотя этого было бы вполне достаточно. Мне не нравятся свободные отношения в сексе, и я думала, что тебе тоже.

– Я никогда ничего подобного не говорил, – защищаясь, произнес он.

– А разве я в чем-нибудь тебя упрекаю? – Голос ее дрогнул, еще немного и она простит его. Но простить – значит остаться. «Нет», – мысленно сказала себе Челси и вслух продолжила: – Кажется, я все время делаю глупый выбор.

– Мне будет не хватать тебя. – Жан-Поль грустно покачал головой.

Челси попыталась улыбнуться.

– Я буду скучать по старому Жан-Полю, – тихо и нежно сказала она.

Подъехало такси. Челси подняла с пола свои вещи и, не говоря ни слова, вышла из дома. Она была рада тому, что он не предложил своей помощи и остался стоять на пороге.

Приехав в аэропорт, Челси заплатила шоферу, и тот помог ей занести вещи внутрь. Ни один самолет не летел этой ночью в Штаты. Она села в кресло в зале ожидания и попыталась расслабиться. Хорошо еще, что ее виза в паспорте не просрочена, что купить билет на ближайший рейс не составило труда. Каждый раз, когда открывалась входная дверь, Челси вздрагивала, боясь увидеть Жан-Поля, который мог или силой, или уговорами увезти ее обратно. Но он, слава Богу, не появился.

Утром Челси, наконец, села на самолет. Она так устала, что даже не вспомнила о своей боязни полетов. Наконец-то у нее будет время выспаться.

Самолет начал набирать высоту. Слезы застилали ей глаза. Челси посмотрела в иллюминатор. На улице шел дождь. Казалось, небо плакало вместе с ней. Ей вдруг стало спокойно, как никогда в жизни. «Немного сна, и все будет нормально», – подумала она и закрыла глаза. В Нью-Йорке Челси пересела на другой рейс и вскоре прилетела в Даллас. Она до такой степени устала, что с трудом держалась на ногах. Теперь оставалась самая малость – взять такси и доехать до дома.

Через час Челси уже открывала дверь своей квартиры.

Электричество было отключено.

В потемках она нашла свечи и спички. В слабом пламени свечи милые сердцу стены казались ей раем земным.

– Господи! Как хорошо оказаться дома! – вслух произнесла Челси.

Приняв душ и несколько придя в себя, она вдруг обнаружила, что голодна, как стая волков. Надо бы заказать пиццу, но как? Телефон отключен вместе с электричеством.

Весело рассмеявшись, Челси стала при свете свечи распаковывать свои вещи. Ей хотелось как можно быстрее избавиться от чемодана, как можно быстрее забыть эти кошмарные перелеты.

Хватило и недели, чтобы Челси почувствовала себя так, словно никуда не уезжала. Люди, которые арендовали у нее гараж, уехали, но она смогла быстро найти им замену, да еще и за более высокую плату. Теперь в гараже занимались реставрацией старых машин. Это было как нельзя кстати: денег хватало не только на жизнь, но и на пополнение своего банковского счета.

Карен не звонила, и Челси решила ей позвонить сама. Разговора не получилось, и это сильно огорчило Челси. Но на следующий день позвонил Райн и пригласил ее на ужин. После некоторых сомнений она согласилась, надеясь, что с его помощью ей удастся помириться с Карен.

Челси была тепло встречена Райном и даже вечно скучающей дома Эшли. Судя по всему, девочка обрадовалась ее приезду. Карен же вела себя так, словно они были едва знакомы.

– Как живешь? – спросила Челси у Эшли. – Такое впечатление, что я уезжала не на несколько месяцев, а на несколько лет.

– Да уж. – Эшли приветливо улыбнулась.

– Она нас не слушается, – сказала Карен, недовольно глядя на наряд дочери. – Заставить ее прилично одеться к ужину просто невозможно.

Эшли закатила глаза и запрокинула голову на спинку дивана, демонстративно выставив голую коленку; ее джинсы были сплошь усеяны дырками, камуфляжная рубашка с металлическими клепками на спине и по-прежнему наполовину бритая голова дополняли картину. Все это выглядело бы очень стильно и необычно, если бы не серьги размером с блюдце, уродующие ее милые ушки.

– Тебе нравится учиться в восьмом классе? – поинтересовалась Челси.

– Ненавижу. – Эшли закатила глаза и притворилась, что не слышала замечания матери.

– Она снова прогуливает школу, – сказала Карен.

Райн был на кухне, но в этот момент появился в гостиной и услышал то, что сказала его жена.

– Вроде бы мы договорились покончить с пропусками. – Он вопросительно посмотрел на дочь.

– И ты ей поверил? – Карен хмыкнула.

– Я бы хотела, чтобы ты увидела Париж, Эшли. Это одно из самых восхитительных мест в мире, – пытаясь найти нейтральную тему для разговора, сказала Челси.

– Мама говорила, что ты жила там с тем французом, который приходил однажды к нам в гости. Это правда?

– Эшли! – воскликнул Райн.

– Да, – холодно произнесла Челси. – Это правда. Но у нас ничего не вышло.

– Поэтому ты вернулась обратно?

– Не совсем. Были и другие причины.

– А почему ничего не вышло?

Карен сердито посмотрела на дочь:

– С тебя довольно! Немедленно извинись!

Эшли посмотрела на свою мать так, словно не могла понять причину ее гнева.

– Я всего лишь спросила.

– Все нормально, – поспешно произнесла Челси. – Я не обижена. Я училась у Менэйра, и мне казалось, что счастливее меня нет никого на этом свете. Но вскоре уроки живописи превратились в нудные лекции. Я перестала чему-либо учиться и заметила, как быстро тают деньги. Жизнь в Париже очень дорогая.

– Возможно, когда-нибудь я побываю там. – Эшли перекинула ноги через спинку кресла. – Найду себе богатого француза и…

– Иди к себе в комнату! – прикрикнула на дочь Карен. – Бессовестная!

– Я не знаю, чего ты добиваешься своей грубостью, но ты сказала больше, чем требовалось, – заметил Райн, обращаясь к Эшли.

Девочка не сдвинулась с места. Челси показалось, что основная задача Эшли – вывести из себя Карен. Похоже, ей это удалось.

Челси присела к ней на диван:

– Знаешь, что мы могли бы сделать с твоими джинсами? Мы могли бы все дыры зашить разными по цвету лоскутками так, чтобы это все напоминало книжку в виде дома с окошками, которую я тебе подарила, когда ты была маленькой. Помнишь? Ты открывала окошки, чтобы разглядеть картинки.