— Не знаю. Это уж как суд решит, — пожал я плечами.

— Этот Боярышников с самого первого дня к Саше придрался, — буркнул Сеня.

— Понятное дело, ведь он пришёл работать в академию только для того чтобы гадить ему. И как его раньше никто не раскусил? Куда смотрел ректор, когда брал его на работу?

— А мне жалко Мирона Андреевича, — подала голос Лена. — Видела его вчера. Весь осунулся, ещё сильнее постарел. Наверняка себя винит за случившееся.

— Не только он себя винит, но и в газетах пишут, что он как ректор несёт ответственность за всё, что происходит в его академии, — вставил Прохор. — Думаю, недолго осталось ему сидеть на этом месте. Скоро прогонят и поставят кого-нибудь помоложе.

— Только не это, — протянул Влад. — Никогда не знаешь, что ждать от нового человека. А вдруг будет ещё жестче с дисциплиной? И экзамены станут сложнее? Не-е, пусть лучше старая метла метёт.

— При чём здесь метла? — не поняла Аурика.

В это время в столовую забежал один из студентов.

— Вы чего здесь сидите⁈ Победителей объявляют!

Мы встали из -за стола и двинулись к выходу. В своей победе я не сомневался. Мне было интересно, кто станет моим соперником в финале.

Мы вернулись в фойе, где в центре зала стояли судьи и ведущий. Я заметил нервное оживление своих соперников, и невольно напрягся сам. А вдруг я был слишком самоуверен и что-то не учёл? Или кто-то из судий предвзят ко мне и исподтишка что-то испортит или заменит? В общем, уверенности во мне поубавилось.

Когда все участники турнира заняли места под флагами своих академий, вперёд вышел ведущий:

— Вот и подошёл к концу очередной этап ежегодного академического турнира! Участники показали хорошие результаты. Всем нам было интересно наблюдать за вами. А теперь пришёл момент истины! — он сделал паузу, спровоцировав зрителей и болельщиков на одобрительные аплодисменты. — В финал прошли два участника., показавшие лучшие результаты. И это… Александр Филатов из Московской магической академии и Григорий Суриков из Петербургской магической академии! Браво победителям!

Мы переглянулись со студентом, с которым поговорили в коридоре после испытания, и кивнули друг другу. А вот и мой соперник. Ну что ж посмотрим, каков он в деле.

— Сашка, поздравляю! — у меня на шее повисла Лена.

Следом с поздравлениями подошли все, кто поддерживал меня и болел за нашу команду, а это почти все аптекари со всех курсов нашей академии. Ещё никогда за последние годы аптекари не поднимались так высоко, поэтому это было настоящим событием для них. Декан, преподаватели и старшекурсники смотрели на меня так, будто я уже победил.

Друг за другом ко мне подошли все, кроме Харитонова и его друга — Максима Филатова. После объявления победителей они просто ушли. Меня это совсем никак не волновало, но по их виду стало понятно, что отношение они ко мне изменят. Ведь так удобно было пинать того, кто упал. Но сейчас всё кардинально поменялось. Я больше не несчастный отпрыск из ничтожного рода.

— Предлагаю отметить твою победу! — выкрикнул Ваня. — Иначе ты не сможешь в полной мере прочувствовать свой триумф.

— Поддерживаю! — хлопнул в ладоши Федя Размыслов. — Пошли все ко мне! Еду закажем, а за топливом кого-нибудь отправим. Гулять так гулять.

Остальные тоже поддержали, поэтому мы большой дружной компанией двинулись в сторону академического городка. Вообще по правилам проживания вечеринки были запрещены, но администрация смотрела на развлечение студентов сквозь пальцы.

Весь остаток дня мы веселись в доме Феди Размыслова. Тот без устали поднимал тост за меня и не раз сказал, что гордится тем, что я его друг. Он мне тоже нравился: прямой в высказываниях, бесхитростный, честный и справедливый.

Вино лилось рекой, вскоре многие разбрелись по комнатам и не вернулись. Мы с Леной тоже незаметно ускользнули от всех, когда привезли следующую партию алкоголя.

— Завтра финал у огневиков. Жаль, что я не участвую, — подала голос Лена, мы шли по территории академии, держась за руки.

— Не переживай, у тебя ещё будет время показать себя и проверить свои силы.

— Ты всегда так говоришь, но это неправда, — печально вздохнула она. — По факту боевые маги несут скучную, однообразную службу и почти не используют свои способности. Турнир остаётся единственной возможностью попробовать свои силы и показать на что способен.

Я еле сдержался, чтобы не попытаться образумить её. В прошлой жизни я не раз участвовал в боевых действиях в различных столкновениях и войнах, поэтом знал, как ценно мирное небо над головой. Молодые люди всегда идеализируют и романтизируют войну, воспринимая её как испытание или приключение. Думают, что там можно показать себя и получить массу наград. Но всё не так: война — это боль, кровь, смерть, слёзы и страх.

Я подвёз Лену до дома и поехал в особняк Филатовых. Домашние оборвали мой телефон с поздравлениями, а дед пригрозил, что лишит наследства, если я не приеду к ним на ужин. Пришлось согласится, хотя я понимал, что он блефует.

Лида накрыла праздничный стол, а Дима достал из подвала дорогой коньяк.

— Это всего лишь полуфинал, — сказал я, когда мы сели за стол.

— Ты неправильно говоришь. Не всего лишь полуфинал, — передразнил меня дед. — А аж полуфинал! Ты обошёл стольких аптекарей, что теперь все узнают — Филатовы снова на коне, и никакие трудности нас не сломали и не прогнули.

На эмоциях он ударил кулаком по столу, отчего подпрыгнула и звякнула посуда. Лида смерила его таким строгим взглядом, что старику пришлось извиняться за недопустимое поведение за столом.

Лишь поздним вечером мне удалось вернуться домой. Вани ещё не было. Он до сих пор с аптекарями отмечал мою победу.

Я зашёл в свою ванную-лабораторию и решил заняться зельями, чтобы восполнить запас, но тут на столе завибрировал телефон.

Хм, звонка от этого человека я точно не ждал.

— Добрый вечер, баронесса Завьялова. Какими судьбами?

— Здравствуйте, Саша. Видела ваше сегодняшнее выступление на испытании. Вы, как всегда, были великолепны, — сказал она томным, бархатным голосом.

— Благодарю. Вы только за этим звоните?

— К сожалению, нет, — появились печальные нотки. — Всё дело в моём возлюбленном. Он болен.

— Генерал Винокуров болен? Чем?

— Трудно сказать. Его тревожит старая рана. Он храбрится и говорит, что это временно и скоро пройдёт, поэтому отказывается обращаться к лекарям. А я боюсь за него. Каждую ночь я слышу, как он стонет от боли. Он похудел, плохо ест и совсем мало спит. Я так боюсь его потерять, — слезливо закончила она.

— Чем я смогу помочь?

— Приходите к нам в гости. Просто придите в гости и выясните у него про болезнь. Я знаю, что вы сможете ему помочь. Сможете его уговорить принять вашу помощь, ведь он очень гордится вами. А лекари… Он не хочет показаться слабым, поэтому терпит.

— Хорошо. Я понял. Когда приходить?

— Как можно скорее. Умоляю.

— Приду к вам завтра на обед. Только сбросьте сообщением ваш адрес, — я понял, что не знаю, где сейчас обитает баронесса. Вряд ли они вдвоём живут в особняке её брата.

— Хорошо. Богдану скажу, что позвонила поздравить с победой и пригласила к нам на обед. Он не должен знать, что я пригласила вас не как друга, а как аптекаря, которому всецело доверяю.

— Понял. Ничего ему не скажу.

— Большое спасибо, Саша. Я вас буду с нетерпением ждать. Что вы любите? Что вкусного вам приготовить?

— Перепелов, запеченных в печи.

— Поняла. Будут вам перепела. Самые большие и жирные.

Мы попрощались, и я занялся зельями. Не знаю, что за хворь поразила боевого генерала, но зелье «Исцеления» лишним не будет.

Ваня завалился домой только после полуночи, но вместо того, чтобы пойти лечь спать, пробрался в мою комнату и принялся трясти за плечо.

— Сашка, ты спишь? — заплетающимся голосом спросил он, дыша на меня тяжёлым перегаром.