Он ещё что-то говорил, но я не слушал. Я понимал, что в госпитале справятся и без меня, а я взял с собой такие зелья, которые помогут в войне, но в данный момент я нахожусь далеко от боевых действий. Иногда на небе видны всполохи от магии и слышится далекий гул орудий, но в округе всё довольно тихо и спокойно. Только вот я хотел приехать сюда не для того, чтобы обрабатывать раны. Нужно найти способ включиться в битву. Но как? Надо подумать и посоветоваться с Родионом Романовичем.

На следующее утро заявился комендант Михалыч с охапкой еловых веток в руках.

— Вы чего дрыхните до сих пор? — удивился он. — Завтрак уже готов. Подкрепитесь и в строй!

Он воткнул одну ветку в щель между дверным косяком и стеной и обвязал её красной лентой.

— Велено подготовиться, — ответил он на мой вопросительный взгляд. — Чтобы все прочувствовали дух праздника.

— На кой-мне этот дух праздника, если я здесь? — буркнул Глеб и подошёл к умывальнику, висящему в углу.

— Погоди, сегодня ещё и ужин праздничный будет. С оливье, с запеченной курочкой и пюре, — Михалыч расплылся в улыбке. — Даже нальют по рюмашке, но не всем, а только тем, кто дежурство сдал.

Комендант провели кристаллы в обогревателях и вышел. Мы с Глебом двинулись в столовую. На каждом столе стояло блюдо с мандаринами и графин со сладким клюквенным морсом.

Завтрак был сытный: рисовая каша, тефтели, варенные яйца и бутерброды с сыром. Судя по лицам тех, кто был в столовой, ни у кого не было праздничного настроения. Да и какой может быть праздник, когда в это самое время где-то умирают люди от рук врагов.

Сегодня я проснулся полный решимости найти способ покинуть госпиталь и приблизиться к фронту. Самостоятельно покинуть лагерь нереально, ведь мы были закрыты магическим куполом. Мне нужно прибиться к отрядам, которые идут воевать с османами. Но как это сделать?

Трофим дежурил ночью, поэтому сейчас его в госпитале не было. Я как обычно поздоровался сначала с графом Орловым и спросил его о самочувствии.

— Всё хорошо, Сашка. Завтра возвращаюсь в Москву.

— А что потом?

— Снова в бой. Отсиживаться я не собираюсь. К тому же для меня дело чести — найти предателя.

— Сергей Кириллович, как бы мне попасть на фронт? — понизив голос, спросил я.

— Зачем тебе туда? — удивился он.

— Хочу быть полезен в бою, а не в тылу. Лекари справятся без меня.

— Хм, — он задумчиво прикусил губу. — Я могу взять тебя с собой.

— Отлично! — я не смог сдержать восторга. — Когда?

— Сначала в Москву. Послезавтра выезжаю. Тебе придётся ехать со мной, потому что сюда я, возможно, не вернусь, а с новым отрядом сразу включусь в бой.

— Хорошо. Значит, я с Глебом послезавтра с вами выезжаю в Москву, — решительно заявил я.

— Едем, — кивнул Орлов. — Но ты предупреди главного лекаря и начальника лагеря. Без их ведома ты не можешь покинуть территорию.

— Ясно. Предупрежу.

Первым делом я навестил Родиона Романовича и рассказал о том, что возвращаюсь в Москву. Он признался, что не хотел бы этого, но удерживать силой не будет.

— Ты же сам понимаешь, что у нас каждый человек на счету. Другие лагеря ближе к фронту и более укомплектованные, чем мы. Лекарей первым делом отправляют туда, а потом уже по остаточному принципу назначают к нам.

— Я уже всё решил и договорился с графом Орловым.

Лекарь шумно выдохнул через нос и кивнул.

— Хорошо, пиши рапорт. Если передумаешь и решишь продолжить работу в госпитале, то мы тебя будем ждать, — он протянул мне лист бумаги и ручку.

Я быстро заполнил документ и пошёл в штаб к начальнику лагеря, но дойти не успел. Увидел Апраксина возле казарм и направился навстречу.

— А-а, Филатов, ты-то мне и нужен, — сказал он и помахал каким-то листком. — Только что получил сведения о тебе. Иди за мной, — велел он и, грозно взглянув на меня, двинулся к шатру.

Маг земли Краснов грубо подтолкнул меня и процедил сквозь зубы.

— Пошевеливайся, аптекарь. И смотри у меня, если что выкинешь — живым не уйдёшь.

Вслед за графом Апраксиным, начальником военного лагеря, мы с Красновым зашли в огромную, хорошо охраняемую штабную палатку. Внутри оказалось довольно многолюдно. Офицеры и маги разных чинов в боевом снаряжении находились в постоянном движении и переговаривались. При виде Апраксина все кланялись и вновь приступали к своим обязанностям.

Мы прошли мимо столов с картами и документами, ящиками с документацией, двух радиостанций со связистами, генератора, работающего на магический кристаллах, доски с записями, и за навесом оказались в небольшом кабинете, в котором работали два обогревателя, пытаясь прогнать стужу. В углу стоял стол, стул и сейф.

— Филатов, садись, — велел Апраксин и указал на табурет. — Краснов — можешь идти.

Маг помедлил, бросая на меня злобные взгляды, но не посмел ослушаться и вышел, откинув полог навеса.

Мы с Апраксиным остались вдвоём. Я не знал, что же такого он узнал обо мне, поэтому терпеливо ждал, когда он заговорит.

— Ну как тебе представление? — он подмигнул мне и рассмеялся.

— Что вы имеете в виду? — не понял я.

— Пусть все думают, что ты попал в опалу, — заговорщический зашептал он. — Дело в том, что я знаю о твоих умениях. Демидов мой давний друг. Я у него запросил информацию о тебе, и то, что он ответил, мне очень понравилось, — он откинулся на спинку стула и сложил пальцы в замок на животе.

— И что же он вам ответил?

— Что ты мастер в аптекарских делах. Говорит, у тебя есть такая сыворотка, от которой никто не может врать, — Апраксин вопросительно посмотрел на меня.

— Есть, — кивнул я.

В рюкзаке у меня лежали целых три пробирки с сывороткой «Правды».

— Сегодня будет застолье в честь Нового года. Мне нужна твоя сыворотка, чтобы вывести врагов на чистую воду. Я знаю, что в моём отряде есть дятел, но никак не могу вычислить его.

— Что вы намерены делать сывороткой? — напрягся я, ведь уже догадывался, и мне это очень не нравилось.

— Подолью в угощение праздничное, — оживлённо прошептал он, подался вперёд и потёр руки, будто это отличная задумка, но я в ответ помотал головой.

— Этого нельзя делать.

— Почему? — удивленно приподнял бровь.

— Только представьте, что будет, когда все начнут говорить друг другу то что они на самом деле думают. Война начнётся прямо в лагере.

Он отпрянул, и на его лице отразилось недоверие.

— Как же мне тогда вычислить дятла? Всех по очереди допрашивать — несколько дней уйдёт. За это время предатель может что-то предпринять. Сбежать, например, или совершить диверсию.

— Может, поэтому всех допрашивать не надо.

Апраксин взял со стола ручку и принялся задумчиво щелкать. Время шло, а он всё молчал.

— Ладно, иди, — махнул он рукой, но тут же спохватился. — Только принеси мне эту чудо-сыворотку. Угощу чаем кое-кого из офицеров.

— Сколько заплатите? — прямо спросил я.

Мой вопрос застал врасплох графа. Он удивленно воззрился на меня и даже расстегнул верхнюю пуговицу мундира.

— Ты продаёшь свою сыворотку? — в напряжении в голосе спросил он.

— Конечно. А разве Демидов вам об этом не написал? Он значительно раскошелился, чтобы получить мои зелья.

Апраксин снова подался вперёд и, понизив голос, спросил:

— А если это оформить как благотворительность и помощь армии? Ты пойми, Саша, я ведь не против хоть сколько тебе выписать, только все наши расходы проверяются. Как я объясню, на что ушли средства?

Я сделал вид, будто задумался над его предложением, хотя с самого начала не хотел брать ни копейки. Я мог себе позволить дарить зелья. Но если я просто так отдам, то превращусь в дойную корову, которую постоянно будут дёргать и требовать сделать ещё, ещё и ещё.

— У меня есть предложение, — наконец сказал я. — Я готов отдать сыворотку просто так, но вы должны всё оформить как помощь рода Филатовых в войне с османами.