Кузьма Авдеич угрюмо молчал. Не дождавшись от него ответа, я махнул Корнею.

— Начинай.

Тот только этой команды от меня и ждал. Взяв молоточек, каким лошадям подковы подбивают, он примерился и ударил по большому пальцу правой ноги Тихона.

— А-а-а! — заорал парень от дикой боли.

— Зачем ты скипидар тот взял? — почти ласково спросил после этого Корней у рабочего.

— Да просто так! Думал потом мамке отдать, она бы применение ему нашла.

— Где прятал украденное? — продолжил спрашивать Корней.

— Под стену лесопилки заныкал, где никто не ходит, — выдавил из себя Тихон.

— Под тот самый угол, с которого пожар начался? — тут же уточнил наш слуга.

— Да, — уже гораздо тише буркнул парень.

— А как он загорелся-то? Ты глазки не прячь, а отвечай! — гаркнул внезапно Корней, перейдя от спокойного тона к крику. Да вдобавок по тому же пальцу парню молотком ударил.

— Ы-ы-ы… — уже заскулил от боли рабочий.

— Живо! Говори! Откуда пламя взялось! Ты поджог⁈

— Н-нет, — простонал Тихон.

— А кто тогда? Кто еще с тобой был?

— Оно уж… уже горело, — простонал парень.

— Как сильно горело? — тут же уточнил я.

— Сильно, — выдохнул Тихон. — Я только и успел, что высунуться за дверь, а тут вижу — огонь полыхает. Ну я назад и побежал, всех будить.

— Брешешь, — вдруг прервал его Кузьма Авдеич. — Я когда проснулся, не сразу с койки встал. Минуту ворочался, пока сообразил, что дверь открыта. Ежели б все так было, как ты тут баешь, то я не успел бы встать да с тобой в дверях столкнуться.

Глаза парня забегали.

— Я правду говорю! — выкрикнул он, с опаской глядя на молоток в руках Корнея.

— А пересчитай-ка ты ему все пальцы, чтобы посговорчивее был, — сказал я Корнею. И меня уже не напрягало, что мы по сути пытаем молодого парня. Для меня стало все очевидно — он причастен к тому, что лесопилка сгорела. Если бы Кувалдин не проснулся, еще не факт, что он бы пошел людей будить. И кто знает, чем бы все закончилось. Время, в котором я оказался, было гораздо более жестоким, чем будущее.

— А-а-ы-ы, — завопил Тихон, когда мужик снова ударил его молотком, но уже по мизинцу.

— Корней так будет твои пальцы считать, пока во всем не сознаешься. И лучше тебе бы поскорее это сделать, а то калекой на всю жизнь станешь. Кому ты потом такой нужен будешь? А уж в Сибири еще более тяжко придется, ежели ходить нормально не сможешь. Так и сгинешь ни за грош.

— А-А-А! — прокричал Тихон, когда ему прилетело по следующему пальцу. — Хватит! Х-хватит! Все скажу! Я все скажу-у-у!!!

Корней посмотрел на меня в ожидании приказа. Я помахал рукой, словно успокаивая его, и мужик отодвинулся от парня.

— Ну так говори. Мы тебя слушаем, — поощряюще сказал я.

Глубоко дыша, Тихон переводил дух. Я дам ему несколько секунд, после чего поторопил:

— Корней может продолжить. Ему не сложно…

— Не надо! — тут же со страхом воскликнул парень. — Я скажу, — он сглотнул, собираясь с духом. — Мне приказали устроиться в артель Кузьмы Авдеича, чтобы получить возможность поджечь вашу лесопилку.

На этих словах здоровяк нахмурился. Ему не нравилось, что мы фактически выбиваем из парня ответы, но он нам не мешал. Ведь мы не принуждали к конкретному ответу, желая добиться лишь правды.

— Кто приказал? — тут же подобрался я.

— Меня убьют, если я скажу это вам, — на глазах парня появились слезы.

— Это далеко не факт. К тому же — твой заказчик далеко, а мы — вот, рядом стоим. И калекой ты можешь стать прямо сейчас. Просто назови нам имя. Обещаю, мой слуга и Кузьма Авдеич будут молчать.

— А вы? — покосился на меня Тихон.

— Поделюсь с отцом, — не стал я скрывать от него своих намерений. — Широко распространяться мы не будем. В этом могу дать тебе слово. К тому же, твой заказчик, кем бы он ни был, будет все отрицать, не так ли? Напрямую его не обвинишь. Твое слово против его — мы оба понимаем, кому в суде больше веры будет.

Я не сомневался, что Тихону заказал нашу лесопилку дворянин. И скорее всего — граф Свечин. Лишь ему она поперек горла стоит. Потому следующие слова парня меня удивили.

— Князь Белов, — прошептал он. — Меня нанял князь Белов.

— Точно? Не граф Свечин? — переспросил я, решив, что ослышался.

— Да. Я год работаю на князя. Он пообещал сто рублей за это дело.

— Ты все слышал, — повернулся я к Кувалдину. — Расскажи бригаде все. Только имя князя не упоминай.

— Я не дурной в ваши разборки лезть, — прогудел мрачный Кузьма.

Он ушел, а я посмотрел на парня. И что с ним сейчас делать? Мне он не нужен. К князю скорее всего ему теперь тоже дороги нет. Повесить на него поджог? Можно, но как он отрабатывать долг будет?

Так пока ничего и не решив, я пошел к отцу, рассказать о результатах допроса. Может, ему что в голову придет. Корнею я пока приказал парня не отвязывать.

— Говоришь, князь Белов тот приказ ему отдал, — мрачно протянул отец после моего отчета.

— То его слова. Насколько они правдивы — не знаю. Но когда я Свечина упомянул, тот лишь удивился имени графа.

— А почему ты его упомянул?

— Так, а кому еще наша лесопилка больше всего мешала? — пожал я плечами. — Уж не князю, это точно. Вообще не понимаю, с чего ему к нам человека подсылать для такого дела.

— Вот и я в растерянности, — протянул папа. — Князь не тот человек, что будет просто так темными делишками заниматься.

— За Пелагею мстит? — предположил я.

— Ну не настолько же он мелочный, — всплеснул руками отец.

— А если настолько?

— Даже если так, то девку ему таким образом не вернуть. И сто рублей отдавать душе крестьянской с его-то прижимистостью? Не верю, — покачал головой отец.

— Он мог пообещать, но не отдать, — заметил я.

Папа с удивлением посмотрел на меня, мол, как так?

— Убил бы этого Тихона, как тот бы отчитался о выполнении задания, и дело с концом. Заодно и исполнителя и главного видока против себя убрал.

— Ну… тут больше верю, — со вздохом согласился отец. — Хотя и мерзко это все.

— Мы сейчас тоже не цветочки собирали, — заметил я, имею в виду жестокий допрос парня.

— Мы в своем праве были! — возмутился отец моему сравнению. — А тут — исподтишка князь бьет.

— Пока не поймем его мотивы, любой подлости теперь от него ждать надо. Хоть он цели вроде как своей и достиг — лесопилка сгорела, но остановится ли он на этом? Какова его главная цель? А если он так «тренировался» чтобы потом уже наше поместье поджечь? И даже если нет, то как теперь восстанавливать лесопилку, зная, что на нее новые атаки будут?

— Ох и вопросики у тебя. Будто мне то ведомо, — буркнул папа.

— Надо князя на чистую воду как-то вывести. Или подослать кого к нему, чтобы выведать, чем ему наша лесопилка помешала. Иначе так и будем постоянно в напряжении жить.

— А то я это не понимаю, — уже раздраженно ответил отец. — Ладно, иди пока, думать буду. Ты тоже подумай, может, что и придет тебе в голову.

— С парнем что делаем? — задал я главный на текущий момент вопрос.

— Артели отдай, их человек, пущай сами с ним и разбираются, — отмахнулся отец.

— Вот так просто?

Его решение меня сильно удивило.

— Ну да, — пожал он плечами. — Нам он не нужен. В суд его не сдашь. А у артельных теперь к нему зуб большой будет. Помяни мое слово, в город он если и вернется, то ему же лучше будет поскорее покинуть наши края. Иначе тут ему не жить.

— Как скажешь, — протянул я, все еще не веря, что можно вот так запросто сначала допросить человека с помощью пыток, а затем также легко отпустить. — Но он ведь на нас может городовым пожаловаться. И к тому же князю побежать.

— Ты дураком-то себя не выставляй, — нахмурился папа. — С чего ему к князю бежать? Скорее теперь ему от князя шарахаться надо. Да и к городовым… скажем, что на стройке кирпичи упали ему на ноги. А артельные в том наши слова подтвердят. Им теперь нет смысла его защищать. Он же, получается, их чуть на тот свет не отправил. Можешь так их бригадиру и передать, коли переживаешь.