— Ничего, ты теперь моя. Я буду смаковать твое тело, как хорошее вино. Уж слишком долго я ждал этого момента.

Он обернулся и позвал слугу, приказав отнести Пелагею в комнату.

— Подготовь ее, — донеслось до слуха впавшей в панику девки.

Пелагею занесли в какую-то комнату и кинули на кровать. Затем разрезали на ней одежду, не снимая при этом веревок. Снова понесли, но на этот раз в ванную. Где помыли и сменили тряпку во рту на кляп на кожаном ремешке. Веревки тоже сняли, тут же заменив их специальными ремнями. Они хоть не так сильно сдавливали кожу, но выбраться стало еще труднее. И вот такую — полностью обнаженную, с кляпом во рту и ремнями на запястьях рук, связанных за спиной, опять кинули на кровать. Лицо девушки уткнулось в покрывало. По щекам текли горькие слезы. Неужели, все так и закончится?

Звуки вошедшего в комнату князя она узнала сразу, хоть и не видела его самого. Шаг был уверенный, вальяжный. Он подошел сзади и его руки опустились на ее попу, стиснув ее до боли.

— Какая же ты непокорная, — прошептал тот возбужденно и с силой шлепнул Пелагею. — Но ничего, я люблю непокорных. Ты еще будешь умолять меня, чтобы я не забывал о тебе и оказывал свое внимание.

Снова шлепок. Или еще! Пелагея забилась, попыталась закричать от боли, но кляп не давал ей такой возможности. Тут она почувствовала, как князь стал пристраиваться к ней сзади.

«Нет! Только не это!» в ужасе забилась мысль в голове девушки. Но ее никто не слышал. Похоже, ее везение сегодня окончательно покинуло девушку. Никто больше не придет на помощь…

9 — 10 августа 1859 года

В первый миг, как я изложил свой план, Тихон хотел отказаться.

— Вы мне говорите, чтобы я сам голову в петлю совал? — возмутился от страха парень.

— Без твоего участия ничего не выйдет, — развел я руками. — Но если поможешь, то в полиции будешь проходить как свидетель, а не соучастник.

— Вечер уже, — заметил Владимир Михайлович. — Сейчас быстро организовать все, что ты предложил, сложно. Да и скажу откровенно — твой план чересчур авантюрный. В нем столько допущений, что в любой момент все может развалиться.

От этих слов Тихон впал еще в больший страх. Я увидел, что он собирается вот-вот отказаться, поэтому принялся по новой убеждать, только уже Зубова.

— Владимир Михайлович, но что нам еще делать? Это же реальный шанс схватить князя на «горячем»!

— А если его нет в городе? Ведь он, — кивнул на парня мужчина, — его не видел.

— Даже если так, то похитят Пелагею его люди. Просто проследим за ними до земель князя. Это ли не лучшее доказательство будет?

— Полиция так далеко не поедет. Будь задержание в городе — еще можно на скорую руку их поднять. А за пределами, да на территории поместья… — покачал головой мужчина.

— Тогда остановим их здесь, в городе. Люди, что похитят Пелагею — князя, так? Предъявим ему обвинение.

— Он сможет выкрутиться. Скажет, что они сами на это пошли. Только если он в городе и девку доставят прямо к нему, есть шанс взять его с поличным, и он уже не отвертится.

— Ладно, — выдохнул я. — Пусть даже его банду накроем. Лишим его людей, это уже будет знатным ударом по нему.

— Если только так, — пожал плечами Зубов.

— А как же я? — побледнел Тихон.

— А ты в этом случае будешь полностью откровенным с полицией. У тебя выбора нет, — ответил я жестко парню, потому что сюсюкаться с ним не хотелось совершенно. — Или так, или на тот свет.

— Но мне время нужно, — добавил Владимир Михайлович. — Чтобы послать весточку Малышеву, это помощник Губина. Алексей Петрович давно мечтает сам стать капитаном-исправником и уж точно ничего не скажет своему начальнику. И людей привлечет, не завязанных на него. Потом еще людей собрать надо — часа два уйдет, не меньше.

— Нет у меня столько времени, — прошептал Тихон.

— А если только парочку городовых господин Малышев себе возьмет? Тех, кто сейчас на дежурстве? — предложил я.

— Не хватит их для твоей задумки, — заметил Владимир Михайлович.

— Но ведь есть еще матросы в порту. Те, кто за небольшую деньгу согласятся соглядатаями побыть. А потом их можно и как свидетелей использовать.

— Хмм… — задумался Зубов. — Да, таких найти проще. И с князем они точно не связаны. Но все равно — хотя бы час нужен.

— Задержишься, — приказал я Тихону. И как только тот хотел возразить, добавил. — Если твоего князя в городе нет, то дополнительный час ничего не значит. Если он в городе, то ему важнее, чтобы ты Пелагею нашел. С этой новостью тебя никто убивать не станет, только если ни с чем придешь.

В итоге Тихона мы задержали на дополнительные полчаса. С Владимиром Михайловичем мы поехали к помощнику капитана-исправника с личным визитом, чтобы показать всю серьезность ситуации. Ведь это он нам сейчас позарез нужен, а не наоборот. Алексей Петрович уже готовился отходить ко сну, и мы его буквально с кровати подняли. Решение явиться к нему лично оказалось верным. Выслушав нас, немолодой уже мужчина пожевал задумчиво губами.

— Если князя в городе нет, то мы его не прижмем, — повторил он то, что мне сказал Зубов. — А его людей посадим, тут иного мнения быть не может. Но тогда я для него врагом стану. И он все силы приложит, чтобы меня с должности снять. Сами понимаете, через кого. Зачем мне так рисковать?

Может от сонливости он был так откровенен с нами, а может цену набивал — не знаю. Но проблема в том, что нужно было его как-то уговорить. А мыслей-то и не приходило как назло в голову.

— Хорошо, давайте так, — начал я. — Мы сами организуем слежку за человеком, который должен будет похитить девицу. Как только это произойдет — наш человек побежит в участок, заявить о похищении. В обычном порядке. А вы будете в это время наготове, чтобы среагировать в кратчайшие сроки. Далее мы сами вам передадим, куда привезли девицу. Если ее попробуют вывезти за город, мы постараемся остановить похитителей. Если же они останутся в городе, то тогда уже и вам карты в руки.

— Но если вы правы, и эту девицу похитит князь Белов и ее привезут к нему на квартиру, то просто так ворваться мы не имеем права, — добавил Малышев.

Кстати да, как я узнал от Тихона, у князя в Дубовке была личная квартира. И вот сейчас Алексей Петрович заявлял, что не имеет прав на обыск без веских оснований.

— Чем обвинение в похищении человека не основание? — удивился я. — К тому же и свидетели тому будут!

— Все равно — мне нужно будет разрешение мирового судьи, — поджал губы полицейский. — Князя там может и не быть, и тогда он подаст уже на меня иск — за превышение полномочий. Победителей конечно не судят, но вы уверены, что сейчас мы ими станем?

— Тогда поднимем и мирового судью, если потребуется, — веско обронил Владимир Михайлович, подводя черту под нашим спором.

И только когда он замолчал, и Алексей Петрович даже не попытался ему и слово поперек сказать, до меня дошло, почему он со мной так препирался. Да я же в его глазах еще «сосунок»! Пусть и дворянской крови, но все равно — недоросль. И сразу он меня не послал из-за Зубова за моей спиной. И препирался, потому что не мог до конца понять его роль в этом деле — простая моральная поддержка, или он готов поставить на кон свое имя. А сейчас Владимир Михайлович четко дал ему понять, что верен последний вариант. Блин, да я с тетиным мужем так никогда не расплачусь! Снова, получается, должен ему за вот такую поддержку.

Договорившись все же с Малышевым, мы поспешили обратно домой. Возле ворот усадьбы нас уже ждало трое матросов. Владимир Михайлович отправил своего слугу в ближайший кабак с поручением — найти троих ребят для работенки на одну ночь. При этом слуга должен был предупредить, что работа предполагается полностью законная, но рисковая. Все подробности им уже мы должны изложить, чтобы утечки информации раньше времени не произошло.

Тихон до нашего возвращения совсем пал духом. Лицо бледное, уже хоронил себя мысленно парень.