Но было уже поздно.

— Так-так-так, — вперил в нее тяжелый взгляд отец. — Так вот в чем причина, почему вы всех женихов распугиваете? А это твои проделки, Анна! Ты что, не христианка? Когда же успела веру сменить?

— Ничего я не меняла, папенька, как вы могли подумать? — испуганно воскликнула девушка.

— А что мне еще думать, когда ты такое говоришь? Или не знаешь, что мужчине лишь одна жена положена по нашему закону? Мы же не басурмане какие. Наслушалась инородцев на базаре, что такая блажь тебе в голову стукнула?

— Папенька, ну как нам с сестрой расстаться? Мы же одно целое практически! — схватила отца за руку Анна, с мольбой глядя ему в глаза.

— Ага. А ты в этом «целом» — голова. Настю под себя подмяла и даже слова ей не даешь против сказать. Все, я решил — едем к Винокуровым, и там я с отцом этого Романа буду о помолвке договариваться между ним и Настей. И только попробуй сестру отговорить — вмиг вспомнишь, как строевым шагом ходить!

Анна потеряно откинулась на спинку диване, уставившись пустым взглядом в стену. Привычное течение жизни оказалось под угрозой разрушения и что делать, чтобы сохранить старый уклад, она не понимала. А вот ее сестра, несмотря на страх перед суровыми словами отца в сторону Анны, внутри тихо радовалась. Насте уже надоело быть в тени старшей сестренки, да и познать мужчину она была бы не против. Роман ей и правда внешне понравился, хоть и не был ее идеалом. Вот бы с ним наедине поговорить, когда сестры нет рядом, чтобы узнать того получше, да себя показать. А там и… от образов, что встали перед взором Анастасии, вычитанных из романов, щечки девушки покраснели, а дыхание участилось. И если бы Анна не находилась в шоке от заявления отца, то наверняка бы пошутила над ней. Но сейчас она пыталась осознать, что их жизнь может вскоре сделать резкий поворот.

Утром я снова делал зарядку один. Уже начинаю потихоньку привыкать обходиться без Пелагеи, хотя все равно еще не хватает девушки. На завтрак отправился в столовую. По подсказке домовника нашел одну поблизости. Там в основном рабочие едят, но я не из брезгливых, и спокойно в их компании покушал. Правда и вызвал шепотки среди людей, которые там были и на меня косились. Одежда на мне ну никак не рабочего.

А там уже и по делам отправился. Сначала, как и хотел, в почтовое отделение заглянул, да письмо для отца отправил, доплатив за срочность доставки. И уже после этого по адресу, который мне дал Алексей Юрьевич, поехал.

Антон Антонович Невеселов работал на дому. В Царицыне у него была квартира, в которой он проживал с супругой и двумя детьми. Дверь мне открыла немолодая женщина, которая поначалу приняла меня за приятеля ее старшего сына.

— Здравствуйте. Вы к Павлу? Я его позову, — услышал я, даже не успев и слова вставить. — Павел! К тебе гости!

Вышедший на зов матери подросток примерно моего возраста очень удивился, когда понял, что мы не знакомы. И еще сильнее — когда услышал, что я вообще-то пришел к его отцу по делу, а его мать все перепутала.

— Вот так она всегда, — вздыхал парень. — Сначала сделает, а потом краснеет. Папа, к тебе посетитель, — постучался он в комнату-кабинет, до которого проводил меня.

— Да, войдите!

Сам Антон Антонович даже дома был одет в костюм. Правда без галстука, да и тот был уже помятым, словно архитектор спал в нем прямо на рабочем месте. Но атмосфера в кабинете была вполне рабочей. Письменный стол в одной стороне, стол для черчения с прикрепленным ватманом в другой, поближе к окну. На стене висят в развернутом виде ватманы. Даже от дверей видно, что на них начерчены какие-то здания. Не знаю правда — это какие-то текущие проекты архитектора или он в свободное время пытается что-то свое создать. Сейчас архитектор — тоже в какой-то степени творческая профессия.

— Здравствуйте, Антон Антонович. Мне порекомендовал вас Алексей Юрьевич, — решил я сразу расставить все точки на «и», как говорится. — Меня зовут Роман Сергеевич.

— Очень приятно познакомится, юноша, — отошел от чертежного стола мужчина и пожал мне руку.

Его сын успел нас покинуть, посчитав свою роль провожатого выполненной.

— К сожалению, не могу вам предложить присесть, ибо некуда, — развел он руками, показывая свой кабинет.

Стульев тут и правда не было. Точнее был, но лишь один — у письменного стола, принадлежащий самому хозяину кабинета.

— Ничего страшного, я постою.

— Чем могу помочь?

— Мне нужен проект лесопилки. У меня с собой эскизы, как примерно должно выглядеть здание.

Достав из кармана сложенные листы, я их развернул и протянул мужчине. Тот бегло их осмотрел, после чего вернул обратно.

— Работа над проектом затянется на месяц, — начал он скучающим тоном, вот только я успел заметить некий блеск в его глазах. Да и суетливость, с которой тот брал мои листки, наводила на мысль, что он и сам рад взяться за эту работу.

С чего тогда такой срок?

— Нельзя ли сделать все быстрее? — тут же и спросил я.

— Можно, — тут же самым живым образом отозвался архитектор, — вот только мне придется отложить иные заказы. А некоторые-то и отложить нельзя, поэтому придется работать допоздна, еще и в выходные… Тратить свое личное время, что сами понимаете, должно как-то компенсироваться…

Невеселов так откровенно вымогал из меня дополнительную плату, еще даже не озвучив ценник за основную работу, что я стал подумывать, чтобы отказаться от его услуг. Останавливало меня пока только одно — рекомендация Алексея Юрьевича. У меня о Дубове сложилось исключительно хорошее впечатление. Не стал бы он мне жулика или проходимца советовать, как мне кажется.

— Сколько вы хотите за свою работу? — прервал я мужчину.

— Ну, если надо срочно… да и проект не простой — ведь вы из кирпича планируете строить, да еще и на берегу. Надо учитывать плотность грунта, и…

— Сколько? — с нажимом переспросил я.

— Пятьсот рублей! — выдохнул тот, словно бросаясь в омут с головой.

Цифра даже для него была огромной, это я видел по глазам архитектора. Что уж говорить обо мне, с моим ограниченным бюджетом. Потому дальше начался торг.

— Сто рублей, и готов накинуть еще пятьдесят за срочность заказа.

— Да вы что? — возмутился Невеселов. — Только сама работа стоит не меньше ста пятидесяти, а мне ведь и другие заказы придется подвинуть. И внеурочное время, помните? Вечером сидеть, вместо того чтобы с супругой побыть и детьми. Нет, никак меньше четырех сотен я взять не могу, и не просите!

— Сто пятьдесят, и если вам понадобится приехать ко мне для изучения местности — расходы на вашу поездку беру на себя, — скрепя сердце озвучил я новое предложение.

— Это конечно замечательно, но ведь время! Другие чертежи я с собой не возьму, в пути никак не поработаешь — тут уж как ни крути меньше трех сотен не выйдет. Ну и расходы на поездку — с вас.

Торговались мы долго. В итоге все же сошлись на двух сотнях, и никуда Антон Антонович не едет. Как он заверил меня, ему хватит и устного описания берега, чтобы понять, какой у нас там грунт. Странно, но ладно. Надеюсь, я не прогадал, соглашаясь на такие условия. Оставив задаток в пятьдесят рублей, мы договорились, что через неделю проект будет готов и архитектор отправит его почтой Алексею Юрьевичу. Больше меня ничего в городе не держало. Это я так думал, а вот когда вернулся в комнату, чтобы забрать свои вещи, то получил записку от Екатерины Савельевны. Эта женщина прямо как клещ — раз вцепившись, уже не желает отпускать. Вот и сейчас очень просила или навестить ее, или же дождаться, пока она сама приедет. Даже и не знаю, какой вариант выбрать. Но все же, ехать в ее «дом терпимости» не хотелось, поэтому остановился на втором варианте. Деньги мне сейчас нужны как воздух, потратил почти все, что недавно заработал. Авось, еще заказов подкинет. Было бы замечательно.

4 августа 1859 года

— Рада вновь вас видеть, — улыбнулась Екатерина Савельевна, когда я открыл ей дверь.