— От графа? — удивленно переспросил я, чувствуя острое чувство дежа вю.

Примерно с таким же выражением я переспрашивал Тихона, не ослышался ли, когда тот назвал Белова — заказчиком поджога лесопилки.

— Да. Константин Васильевич на днях приезжал ко мне. Хотел договориться о контракте на поставку леса. Я ему отказал, ведь весь лес уже законтрактовал с вашим родом. Вот напоследок он и озвучил этот слух.

— И вы ему сразу поверили? — фыркнул я.

— Нет конечно, я не наивный ребенок, — спокойно и с достоинством ответил Леонид Валерьевич. — Но его слова услышали мои дочери. Они-то и добавили, что ваша служанка в их присутствии вела себя… чересчур вызывающе. А потом и моя кухарка, которая приезжала к вам учиться выпечке тортов, подтвердила, что слух тот не на пустом месте взялся. Она ведь с вашей Марфой много общалась, пока училась тесто для тортов замешивать. И когда я навестил вашего отца, он не развеял мои сомнения, а лишь подтвердил их. Как видите — я действовал последовательно, а не на эмоциях. Чего жду и от вас.

— Вы требуете, чтобы я выкинул на улицу свою личную служанку, на основании лишь своих домыслов, — мрачно сказал я. — Это все равно, если бы я потребовал того же от вас — чтобы вы выгнали Стефанию, ведь она имеет слишком большое влияние на Валентину.

— Стефания, в отличие от ваше служанки, с Валентиной в другой дом не переедет, и с вами под одной крышей жить не будет, — тут же отрезал Леонид Валерьевич. — Какое бы влияние у нее ни было на мою племянницу, оно развеется расстоянием между нашими поместьями.

— Это вы так считаете. Что мешает вашей служанке отправлять ей письма? А она ведь фактически для Валентины заменила мать. Ее влияние гораздо выше какой-то случайной девки на меня, о котором вы заявляете.

— Вы убили конюха ради нее, — стал загибать пальцы Уваров, — покупаете ей тряпки — и только ей, никому более из слуг, поссорились с родителями опять же из-за нее. Может это вы слепы и не видите очевидного?

Сделав пару глубоких вздохов, чтобы успокоиться, а то все же вывел меня Леонид Валерьевич на эмоции, я решил завершить наш разговор.

— Пелагея получит от меня вольную и покинет наше поместье, — Уваров удовлетворенно кивнул. Рано он обрадовался! — Но помолвки с вашими дочерями не будет. Ни с одной. Попытка шантажа, какими бы благими намерениями ни была продиктована, никогда не способствует хорошим отношениям. И чтобы развеять окончательно все ваши иллюзии, возникшие об особом моем отношении к служанке, я чуть приоткрою перед вами все нюансы тех историй, что вам известны. Первое — конюх был убит не мною, а моим отцом. Его взбесило, что Аким поднял на меня руку в пьяном бреду, вот и не рассчитал он сил при наказании. Второе — мои покупки «тряпок», — язвительно продолжил я, — являются ничем иным, как заботой о внешнем виде личной служанки. Она — мое лицо, если можно так выразиться. По ней и тому, как она выглядит, будут судить и обо мне. Ваши слуги тоже не в обносках ходят. То, что я покупаю вещи лишь ей — говорит как раз о ее статусе. Она личная служанка. Обо всех остальных слугах заботится мой отец. Как я приму управление родом — буду покупать тряпки и для них. И последнее — моя ссора с отцом вызвана его собственным поведением. Его поступком, который для меня неприемлем. На месте моей служанки могла быть любая иная девица. На этом у меня все, — встал я со стула и направился к двери.

Уже взявшись за ручку, я обернулся и добавил.

— Кстати, вы наверное зря отказали графу. В ближайшее время мы вынуждены отказаться от поставок вашего леса. По техническим причинам. Как долго — пока не могу сказать. Вот теперь — точно все.

Выйдя из кабинета Уварова, мои мысли переключились с темы разорванного соглашения о помолвке совсем в иную сторону. Леонид Валерьевич упомянул, что к нему приходил Свечин. Смысла врать ему не было, так что возьмем его слова за истину. И тогда что же получается? Граф приходит договариваться насчет поставок леса, наверняка зная или хотя бы догадываясь, что вряд ли получит положительный ответ. И тогда вбрасывает информацию о Пелагее. Явно не случайно. Откуда он мог ее узнать? Наши слуги оказались теми еще болтушками, о чем придется провести с ними отдельную беседу, но со слугами графа они не общались. Кто мог ему рассказать о случае с Акимом? Варианта на самом деле всего два: или князь Белов, или капитан-исправник. Последний первым узнал о смерти нашего конюха и мог давно уже поделиться столь «жареной» новостью с графом. Но Свечин до сих пор ее никак ее не озвучивал. Зато если это сделал князь… тогда история с лесопилкой принимает совсем иной оборот. Напрямую Свечин не мог подослать своего человека, ведь первым делом на него подумают! Или мог? И Тихон нам намеренно про князя соврал? То же кстати мысль. Но допустим, рабочий нам сказал правду. И тогда Свечин, понимая, что мы его прямые конкуренты пошел к князю. Заплатил ему или должен остался — сейчас не важно. Зато как вовремя он вбрасывает слух о Пелагее! Чтобы уж наверняка поссорить нас с Уваровыми. И вот, когда мы лишаемся лесопилки, то Леонида Валерьевича уже ничего не связывает с нами.

Да и я хорош — не удержал эмоций все-таки, и по сути дал моральное право Уварову перезаключить договор со Свечиным. Правда у нас еще висит предварительная договоренность с Михайлюком. И на фоне его поставок, лес от Уварова меркнет. Так что даже если потеряем этот источник древесины, оно нам не критично. Но неприятно. Минус один союзник, который к тому же переходит в стан нашего конкурента. Может и зря я так категорично от помолвки отказался. Ну да там видно будет.

Пока же примем как данность — либо за поджогом стоит сам Свечин, которого Тихон почему-то стал выгораживать, ссылаясь на князя, либо они идут в связке. Иных причин, зачем Белову могло понадобиться поджигать нашу лесопилку, рискуя своим раскрытием, я просто не нахожу!

Свои размышления мне пришлось временно прекратить, так как в гостиной меня уже ждала Стефания.

— Господин, Кристина Леонидовна готова к позированию и ждет вас в своей комнате, — сказала служанка.

— Хорошо. Скажите моему конюху, чтобы принес принадлежности для рисования.

О Свечине и Белове я подумаю чуть позже. Еще и с отцом посоветуюсь, а пока пора выполнить свою часть уговора с девушкой.

Роман покинул кабинет, после чего Леонид Валерьевич шумно выдохнул. Очень непростой разговор получился. Тяжелый даже. Парень был на взводе, это мужчина видел отчетливо. Но при этом головы старался не терять, хотя и прорывалось из него раздражение постоянно.

«Собственник, — пришел к выводу Уваров. — И что бы он там ни говорил, а девка та на него влияние сильное оказывает. Но к счастью или сам стал понимать это, потому и решил спровадить от себя подальше, или же все-таки Сергей Александрович сумел достучаться до сына. Однако, что он имел в виду, говоря об отказе от поставок леса?»

Леонид Валерьевич не хотел признаваться даже самому себе, но в одном парень был прав. Вмешиваться в дела чужого рода и указывать — избавляться от слуг или нет — он не имел никакого права.

«Что же теперь делать? От помолвки Роман категорически отказался. С ним на эту тему разговаривать дальше бесполезно. Он и раньше-то не горел желанием идти под венец, а сейчас только повод получил, и тут же скинул с себя эту повинность. Ведь точно на него старшие Винокуровы давили. А я ему и повод дал перед ними „чистым“ быть. Валентина расстроится. Особенно когда узнает, что Роман служанку свою выгнал, а помолвка все равно не состоится. Нет, нужно об этом обязательно с Сергеем Александровичем поговорить! Оставлять дело на самотек нельзя. Заодно и поставках леса все узнаю. С чего это они решили договор разорвать».

Откладывать дело в долгий ящик Уваров не стал, тут же позвав Архипа.

— Отправь кого-нибудь к Винокуровым. Я тебе сейчас письмо напишу, нужно срочно сегодня же его передать.

Ехать самому Уваров посчитал излишним. Он только недавно к соседу ездил, а тот еще с ответным визитом его не навестил. Если снова к Винокуровым первым заявится, то уже получится, будто он ниже их по статусу. Нет уж! Дела-делами, а правила приличия нужно соблюдать. Вот Леонид и напомнит соседу, что не нужно подавать сыну дурной пример и затягивать с ответным визитом. У Романа хотя бы повод уважительный есть — по делам рода сорвался с места. Сергей Александрович же дома сидит, не переломится пару часов на дорогу потратить ради серьезного разговора.