Он только пожал плечами.

— Ну нет, говорите, говорите! Говорите до конца,— торопливо повторяла Айша.

Аскар встал.

— Это и есть все до конца. Все остальное я изложил в жалобе в Центральный Комитет. Хотите, пришлю- копию?

Назад они ехали молча.

Около самого дома Айша вдруг дотронулась до руки Аскара и спросила:

— Вы еще любите меня?

— Люблю,— ответил он коротко.

Она кивнула и молчала до самого дома. И только когда машина остановилась, Айша сказала:

— Ну, тогда держитесь! Обоим нам будет трудно! Да еще как трудно!

— Как? — спросил он и схватил ее за руку.— Как вы сказали?

— Отпустите... Муж смотрит.

Когда Айша вошла в дом, Муслим схватил ее за плечо и закричал:

— Дрянь, обманщица, я все видел! Шляешься до двух часов ночи, черт знает с кем! К мужу приходишь пьяная. Называется, советский врач. Гулящая ты баба! Вот кто ты такая!

— Экий же ты подлец,— спокойно ответила Айша и, легко оттолкнув его, вошла в спальню.

Она бросилась на кровать и уткнулась лицом в подушку. Ей хотелось кричать, плакать. И она заплакала тихо, горько, беззвучно, так, что даже сама не слышала, плачет она или нет. Потом закусила край подушки и затихла. Она вся дрожала от обиды и ненависти. Да, сейчас она ненавидела Муслима и в то же время понимала, что она неправа. Ведь с мужем она прожила пятнадцать лет, родила ему дочь... Так как же она смеет сразу же, без разговора с ним, поверить в то, что все эти годы жила с подлецом и предателем?

Айша лежала с открытыми глазами всю ночь (Муслим лег в кабинете на диван) и заснула только под утро.

...Отец Айши был доктором медицинских наук, профессором. Он устроил дочку после окончания института врачом в медпункт на строительстве самого большого металлургического завода в республике. Это были годы войны, и Айша отдалась работе беззаветно, работала по двенадцать часов в день, скоро ее перевели в районную больницу, она стала ведущим врачом палаты. Здесь она и встретилась с Аскаром. Тогда это был высокий, худощавый, еще совсем молодой человек с живой речью и быстрыми движениями. Но он был еще и опытным, много видевшим и знающим врачом, и Айше часто приходилось обращаться к нему за советами. Он был общителен и внимателен, охотно делился своими знаниями. Нередко случалось так, что их дежурства совпадали. И хотя работали они в разных корпусах, но уже так повелось, что каждую ночь до утра они сидели вместе в ординаторской, пили горячий чай и разговаривали. Он ей читал стихи на трех языках: Абая по-казахски, Пушкина и Блока по-русски, Гёте и Гейне по-немецки. То было очень счастливое время, и Айша писала своей матери: «Если бы ты знала, мама, с каким человеком я познакомилась! Он казах, но о Европе говорит, как европеец, а о русской поэзии, как русский поэт. Я тебя сведу с ним во время нашего отпуска».

И вот тут-то и появился Муслим. Все произошло совершенно случайно. Однажды ее вызвал главный врач и сказал:

— Слушайте, Айша, поезжайте на металлургический завод. Только что звонили оттуда. Там что-то случилось с главным инженером. Наверное, отравление, а у них в медпункте никого нет. Поезжайте, посмотрите.

Айша поехала, но опоздала. Больного уже увезли с завода в дом инженера, так назывался жилой корпус, где были квартиры администрации и инженеров.

Айша сейчас же поехала туда. Ее привезли в одну из квартир, к не очень молодому и, как ей показалось тогда, очень одинокому человеку. Он лежал на диване, прикрытый кое-как наброшенным одеялом, и дрожал то ли от озноба, то ли от боли, Айша измерила температуру, пощупала пульс, прослушала сердце и позвонила главному врачу, чтобы прислали машину. Когда она отошла к телефону, больной сухо спросил ее:

— Какую машину вы вызвали?

— Санитарную,— ответила она.— Лежите спокойно, У вас температура высокая.

— А для чего машина? — спросил он,

— Свезем вас в больницу,— сказала Айша.— За вами нужен уход.

Он вдруг резко сел,

— Никуда я не поеду! Понимаете! — сказал он гру бо,— У меня своих дел на заводе по горло.

— Дела бывают у здоровых,— сказала Айша.- А главное дело больного — это поскорее выздороветь.

Человек, лежащий под одеялом, промолчал, посмотрел на Айшу и вдруг неожиданно спросила

— А вы давно работаете врачом?

— Первый год,— ответила она.

— А на фронте не были? — снова спросил он тем же голосом,

И, не дождавшись ее слов, ответил сам:

— Ну вот, в этом то и дело, что не были. Сразу видно.

Айша вспомнила об этом разговоре сейчас, когда лежала на своей кровати.

«А ведь сам-то он ни одного дня не был на войне! — подумала она.— Господи, какая же дура я была тогда! Как я не могла раскусить его?»

Но она не смогла его раскусить и позже, когда стала частой гостьей в квартире Муслима. Дело в том, что в больницу тогда Муслим ехать отказался, и Айше пришлось часто навещать его на квартире. Впрочем, она не роптала ей уже стал нравиться этот упрямый несговорчивый и насмешливый человек. Он оказывал ей мелкие, но ощутимые в те годы услуги: прикрепил к столовой, подбросил дров. Она познакомила его с Аскаром («мой коллега»,— сказала она. Муслим встретил Аскара доброжелательно и добродушно.). В просторной квартире главного инженера места хватало всем.

А через полгода Аскар вдруг исчез. Его забрали прямо из врачебного кабинета во время приема.

Когда Айша рассказала об этом Муслиму, он сказал:

— Надо подождать, через месяц-два все выяснится, я что-то не могу поверить, чтобы он был действительно виноват.

А через месяц он позвонил Айше по телефону и попросил срочно зайти. Оказывается, он все узнал. Аскар и в самом деле оказался предателем. В плену его завербовали немцы, он давал им сведения о готовящихся побегах.

А потом немцы и ему устроили побег, дали задание разыскать партизанский отряд и привести к ним. Так он и сделал.

— Слабый человек, уж больно хотелось ему жить,— так окончил Муслим свой рассказ.

Поверила ли Айша всему этому? Тогда она, правда, крикнула:

— Ложь, не верю!

А через полгода вышла замуж за Муслима.

...Заснула Айша только на рассвете, и во сне ее мучили какие-то кошмары. Когда она вскочила, в квартире было тихо.

В этот день она впервые опоздала на работу.

Муслим тоже не спал всю ночь. Он лежал на кушетке с открытыми глазами и думал. Сегодня ему два раза уже пришлось принимать валидол — вот как скверно обстоит дело... Стоит немного поволноваться, и он задыхается. Если дело так пойдет и дальше, он пропал. Тогда он не сможет выдержать атаки врагов, а их количество у него все увеличивается. Теперь к этому подлецу Аскару прибавилась еще собственная жена. И чего этой дурехе не хватает? Живет тихо, мирно, в достатке, в уважении... И ведь никакой благодарности, не ценит того, что он дал ей и квартиру, и обстановку, и положение, Вот и говори о женском благородстве.

Он подошел к окну и одернул занавеску. Улица лежала перед ним ночная, безлюдная, вся в лиловых лунных тенях. Тихо, безмолвно, безлюдно...

Да, надо предпринять что-то решительное. Нельзя же закрывать глаза: это еще ведь только начало! Теперь этот авантюрист не оставит в покое Айшу. Еще бы! Старые друзья! Но Муслима тоже голой рукой не возьмешь. Без боя Айшу он не отдаст! Он будет лупить их обоих. Так он будет их лупить, что они только языки высунут. Начать с того, что еще не известно, с какими документами приехал сюда Аскар. Кто он вообще? Отбывший срок каторжник? Амнистированный преступник? Реабилитированный? Кто? Все это нужно хорошенько проверить. А что, если поехать в Караганду, заявиться в Комитет государственной безопасности, да и сообщить о том, что у нас в городе появился некий Аскар Сагатов, который отсидел пятнадцать лет за измену родине, и как приехал, так сразу начал строить козни. Вот, например, старается разрушить мою семейную жизнь. Помогите мне, пожалуйста... Помогут или нет? Выслушать-то, конечно, выслушают, но вот насчет того, чтоб помочь...

Нет, не те люди там теперь сидят. Знакомых уже не осталось. Заявишься, начнут копаться, да выяснять, да поднимать старые дела. Еще опозорят, что не только тут, но и вообще, нигде места себе не найдешь. Время сейчас другое... Вот в этом все и дело.