— Владей!

Потом он чуть подумал и достал из того же сундука даже на вид дорогой лук, показывая который он произнес:

— Вот настоящее оружие, а то, что ты сейчас получил, баловство одно.

Хотелось мне пояснить за баловство, но не стал, жизнь рассудит, кто в плюсе, а кто просрал свое счастье.

Сгреб в охапку теперь уже своё оружие вместе с сумкой и со словами «саблю после обеда принесу», направился на выход с мыслью «хоть бы дядька Матвей не передумал».

Мне даже пофиг было, что там за самопалы в свертке, да и на припасы в сумке тоже побоку, янычарка все перекрывает. По сути, штуцер приобрел, а это в нынешнее время при грамотном подходе — ультимативный аргумент.

Святозар при виде нас с дядькой Матвеем удивился и поинтересовался с улыбкой:

— Кузнеца ограбили? Вроде пустыми уходили.

— Семен у меня огнестрел выкупил, думает, что теперь непобедимый будет. На саблю, добытую им с ногая, сменял.

Святозар ещё больше удивился и, обращаясь уже конкретно ко мне, спросил:

— И зачем тебе это надо, задумал что?

— Ничего такого, разве что когда чуть доведу до ума приобретение, на сотне шагов любого одоспешенного воина убью.

— Так уж и любого? Ружжо, конечно, сильно бьет, но на сотне шагов даже не каждый простой доспех возьмёт, разве что дух выбьет. А серьёзный так и вовсе не взять.

— Любой, не сомневайтесь. Поработать только надо и подготовиться, потом покажу.

— Хорошо, — кивнул Святозар. — Складывай свое барахло и продолжим урок.

Положив в сторонке теперь уже своё имущество, краем глаза заметил, как наставники переглянулись, и при этом лицо дядьки Матвея было каким-то слишком уж задумчивым. Правда, подумать над этим не получилось, пришлось включаться и в очередной раз под сочувствующим взглядом загнанно дышащего братика выкладываться по полной.

Пока меня гонял Святозар, дядька Матвей сходил и привёл моих выкупленных у него же лошадей и успел даже их искупать до того, как пришло время заниматься выездкой.

Правда, прежде чем приступить, он закатил нам с братом лекцию на полчаса на тему нашей недалекости, глупости и разгильдяйства. Это я очень мягко так перевёл его слова.

Ругался он всерьёз и вполне аргументировано, ведь времени после приобретения прошло уже прилично, а я не соизволил не то что проведать и обиходить лошадей, а даже имена им не придумал.

В общем, отчитал он всерьёз и по делу, да так, что кобылу брат (ему и придется на ней заниматься) мгновенно обозвал Лаской, а я так же быстро назвал доставшегося мне жеребца Огоньком, очень уж резким и норовистым он мне показался.

Если кто думает, что нас с братом сразу же начали учить скакать на наших лошадках, спешу разочаровать. Сначала дядька Матвей дотошно учил ухаживать за лошадьми, уделяя внимание куче мелочей, о которых я раньше и не подозревал. Потом, только когда он убедился, что мы все запомнили, он позволил нам покормить с рук наших лошадок выданной им же морковкой и совсем немного покататься, шагом и без седел.

При этом он объяснил, что учиться нам предстоит именно без седел до тех пор, пока мы не почувствуем себя на лошади, как в кровати, и только научившись, перейдём уже к серьёзным занятиям.

В общем, попали мы с братом, похоже, по полной программе, потому что опыта езды именно без седла ни у кого из нас нет от слова вообще.

После занятий я решил не оставаться в слободе, мы вместе с братом сразу отправились в лагерь. Любопытство терзало со страшной силой, интересно же, что там за пистолеты, да и содержимое сумки интересовало. Но я терпел и держал себя в руках. Только дома, после организованного бабушкой перекуса, начал разбираться с доставшимся мне оружием.

Уже без спешки я очень внимательно осмотрел винтовку.

В первую очередь, конечно, разобрался с кремневым замком, которым была оборудована винтовка. Меня трудно назвать экспертом по оружию этого века, но даже мне понятно, что мне досталось далеко не серийное оружие, и его при всем желании не назвать ширпотребом. Я так думаю, потому что очень уж продуманным выглядел кремневый замок, выполнен он был с большим искусством и старанием, да и полка, оборудованная оригинальной подпружиненной крышкой, намекала на совсем не простого оружейника, сотворившего такое совершенство.

Ствол у янычарки был длиной больше метра, сложно сказать сколько точно, навскидку где-то метр двадцать, шестигранный, потолще в казенной части и плавно утончающийся к дульному срезу. Калибр у винтовки (опять же приблизительно) чуть меньше двух сантиметров, где-то миллиметров семнадцать, может, восемнадцать, и самое главное, что ствол у неё нарезной. Судя по нарезам, которых я насчитал восемь, винтовка мне досталась практически новая, по крайней мере, эти самые нарезы выглядели совершенно не стертыми, ну или не выработанными.

По большому счету, в этом оружии меня не устраивает только неудобный приклад, ну и длинное цевье почти на весь ствол, явно будет с перебором. Хотя тут и спорный вопрос, всё-таки способ крепления ствола к этому самому цевью довольно простой и архаичный. Ещё что нужно доработать, это прицельную планку, которой, по сути, нет, и мушку — по той же причине. Ну и с воронкой на конце ствола что-то сделать. В общем, руки приложить придётся, но, как я уже говорил, досталось мне настоящее сокровище.

Когда развернул холстину, укутывающую самопалы, сразу стало понятно, что эти два пистолета и винтовку делал один и тот же мастер. Одинаковые замки, форма стволов, калибр и отделка оружия не оставляли права на сомнения. Правда, я почему-то не нашёл клейма мастера, которое, по идее, должно быть на таком оружии, но и без него все предельно понятно. Совсем непростому человеку делалось это великолепие и по-любому стоить должно немало.

Когда дело дошло до сумки, я слегка потерялся от обнаруженного там набора. Удивило меня содержимое пороховницы, роль которой изображал искусно выполненный как бы не из слоновой кости рог, так же, как и оружие, обильно инструктированный растительным орнаментом и отчеканенный все тем же серебром. Так вот, в этом роге (хотелось бы сказать, изобилия, но нет) я обнаружил что-то сбившееся в ком, что оригинально, похоже, было порохом, только похожим на муку.

Читал я когда-то, что до того, как научились порох гранулировать, он был похож неизвестно на что, и вот теперь мне пришлось увидеть это воочию.

Почему-то я думал, что в это время порох уже получше будет, похоже, ошибался. Или, может, это только мне досталось такое счастье, я не знаю. Только вот обнаруженые в сумке мешочки с серой, селитрой и молотым углем не намекали, а благим матом орали, что хозяин этого добра, похоже, ничего о пресловутом гранулировании не слышал. Ну или, может, игнорировал и жил по принципу «и так сойдёт».

Помимо выше перечисленного в сумке я ещё нашёл пулелейку, крайне примитивную и простую, явно выделяющуюся своим видом из основного комплекта.

Ещё там лежали два увесистых свинцовых прутка, небольшой мешочек с десятком отлитых пуль и довольно интересно сделанные средства ухода за оружием: небольшая узкая щеточка с жёстким ворсом (даже не представляю из щетины какого животного добыт этот ворс), два ершика с таким же ворсом и несколько кусочков очень мягкой ткани.

Собственно, на этом все.

Складывая все обратно, поймал себя на мысли, что не складывается у меня цельная картинка. Ну не может владелец такого оружия пользоваться, по сути, пороховой мякотью, да и пулелейка слишком уж бледно смотрится на фоне остального. Как бы дядьке Матвею не достался трофеем уже чей-то трофей.

Решил поспрашивать его при случае, при каких обстоятельствах ему досталось это оружие, интересно просто, ошибаюсь я в своем выводе или нет.

Вспомнив о дядьке, я спрятал оружие в землянку, достал саблю, предназначенную для обмена, и отправился обратно в поселение. Нужно сразу рассчитаться с долгами.

Дядьку я нашёл на подворье кузнеца Кузьмы, да и вообще тут собралась половина старейшин. Я на миг даже запереживал, не случилось ли чего.