— Семен, неправильно ты играешь с железом, дай покажу, как надо, — протянул он ко мне руку, но тут вмешалась бабушка, буркнув что-то типа «нечего топор ломать, вон палки ваши», и указала Святозару на мои дубинки, с которыми я пытался тренироваться.

Святозар взял их в руки, примерился, как-то плавно что-то сделал, будто крутанув их в руках, при этом я готов голову дать на отсечение, что руки у него даже не шевельнулись, а дубинки будто живые сами по себе провернулись вокруг кистей рук. После чего он хмыкнул и спросил:

— А ещё двух таких палок у вас тут нет?

— Нет, — снова буркнула бабушка. — Если надо, иди вон и сруби, а то… — и дальше что-то прошептала неразборчиво.

— Не злись, Мария, и угомонись наконец, сама же понимаешь, что от судьбы не уйдёшь.

Похоже, бабушка так и не может успокоиться, не нравятся ей воинские забавы, а особенно то, что я в них участвую, вот и ворчит по малейшему поводу.

Святозар между тем аккуратно положил палки подальше от очага и кивнул мне.

— Пойдём, Семен, подыщем подходящие деревяшки, покажу тебе, как правильно с ними обращаться.

Искали недолго. Святозар в пару движений срубил первое попавшееся более-менее подходящее по диаметру деревце, тут же отделил от него два одинаковых обрубка и начал говорить поучительным тоном:

— Матвей правильно велел тебе укреплять запястья. Дело в том, что обучать тебя стрелять из лука большого смысла нет, время уже упущено. Нет, научим, конечно, но серьёзным стрелком тебе не стать. Поэтому тебе придется стать бойцом ближнего боя, и здесь ещё не все потеряно. Конечно, лучше бы начинать обучать обращению с железом раньше, но и так, думаю, справимся, видел я, как ты двигался в круге, задатки у тебя есть, но работать придётся не на страх, а на совесть.

Пока он все это говорил, мы успели вернуться, где он, не прекращая своего монолога, вручил мне мои старые дубинки и велел смотреть внимательно, как правильно с ними работать.

Вроде показывал он все медленно, и в принципе я уловил, как правильно держать палки и каким образом их нужно крутить, чтобы максимально эффективно нагрузить запястья, но все равно работа Святозара с этими простыми деревяшками была сродни магии. Казалось, они привязаны у него к рукам невидимыми нитями, не позволяющими им улететь в неведомые дали в моменты, когда он по всем признакам совершенно не держал эти два крутящихся в разных направлениях пропеллера.

Я настолько залюбовался этим совершенным действом в исполнении старика, что не сразу отреагировал на его слова.

Святозар, не останавливая движения и даже малость его ускорив, произнес:

— Сейчас, Семен, попробуй своими палками отбивать мои удары.

Вот вроде услышал его слова, а среагировать даже на первый его ленивый удар, который я прекрасно видел, не смог. Так и стоял, будто завороженный, пока не получил по лбу, да так, что из глаз не искры, а целые молнии посыпались. Мгновенно пришёл в себя и на автомате отпрыгнул, забыв о раненой ноге, будто кипятком ошпаренный.

Святозар остановился и спросил:

— Ну ты чего застыл, как бык перед случкой?

— Святозар! — тут же отреагировала бабушка. — Думай, что говоришь!

— А что Святозар? У него… — кивнул он на меня, — и глаза были, как у быка перед этим делом, пустые и бессмысленные.

Я неожиданно даже для себя произнес каким-то детским голосом, от которого самому противно стало:

— Деда Святозар, научи меня так… — не нашёл я слов как выразить то, о чем говорил.

— Именно так, без посвящения ЕМУ… — он поднял глаза в ночное небо, — не научить.

— Не смей, Святозар, втягивать в это моего внука.

Святозар как-то выпрямился, расправил плечи, зыркнул на бабушку из-под густых бровей и сказал как отрубил жёстким, словно не своим голосом:

— Не тебе решать, женщина, а ему, — ткнул он в меня пальцем и без паузы рыкнул уже мне: — Отбивай мои удары.

С этими словами он закрутил свои палки с такой скоростью, что я просто не успевал отследить траекторию их движения.

Среагировал и даже смог парировать пару его ударов только потому, что по своей давней ещё боксерской привычке краем глаза следил за движениями ног противника, и это в какой-то мере помогло. Случайно, конечно, все получилось, но прежде чем потеряться от очередного удара по лбу, я успел заметить удивлённый взгляд деда и даже подумал что-то на вроде «фига себе методы обучения… ».

— Понимаешь, Семен, все люди одинаковые, имеют по две ноги, две руки и голову, но при этом все они разные, совсем разные, и найти даже пару одинаковых человек невозможно. Даже если со стороны покажется, что отличий между некоторыми людьми нет, это не так, они есть, и их множество. К примеру, два с виду похожих человека, просто шагнув, сделают это по-разному. Один поставит ногу на всю стопу, другой на пятку или носок, у одного во время шага нога разогнется полностью, у другого не совсем… В общем, просто поверь, все люди разные. Трудно объяснить, почему все так устроено, но это на самом деле так, и об этом надо помнить всегда. А почему об этом надо знать и помнить, я тебе сейчас попробую объяснить.

Святозар перевёл дух и продолжил:

— Я тебе показал некоторые движения в работе с оружием, связки этих движений и теперь поделюсь кое-какими своими наблюдениями и секретами. Даже если ты просто заучишь то, что я тебе стараюсь передать, это уже будет немало, но вот чтобы стать по-настоящему серьёзным воином, нужен другой подход к делу. Именно поэтому я тебе говорю про отличия между людьми. Тебе придётся самостоятельно приспособить и встроить в свой рисунок боя то, что я тебе передам. Говоря проще, я тебе дам только основу, на которой или исходя из которой ты сможешь построишь свою манеру боя с учётом особенностей именно твоего тела. Но начнём мы с тобой серьезные занятия чуть позже, недели через две, сейчас тебе нужно хоть немного окрепнуть после ранения.

С этими словами Святозар закончил свою речь, поднялся с деревянного чурбака, на котором сидел, проводя эту своеобразную лекцию, и, уже собравшись уходить, добавил:

— Хорошо подумай над тем, что я тебе сказал, и постарайся понять. От того, что надумаешь, будет зависеть, кем ты станешь в будущем, посредственным бойцом или настоящим воином.

Он ушёл, а я начал вспоминать, что вчера предшествовало этой лекции.

Святозар, демонстрируя искусство боя (по-другому это не назвать), удивился, что у меня получилось парировать несколько его ударов, и слегка перестарался, в очередной раз треснув меня по лбу, из-за чего нарвался на ярость бабушки, которая его только чудом не ошпарила кипящим варевом.

Хорошо, что потерялся я на какие-то секунды и быстро очнулся, а то эти двое могли наговорить друг другу много лишнего. Они и так неслабо постарались, но совсем уж разругаться не успели, а ужин (когда бабушка убедилась, что я вполне себе хорошо кушаю) и вовсе помог примирению.

Вот после этого самого ужина подобревший Святозар, который ел вместе с нами, немного приоткрыл завесу тайны, о которой я до этого слышал только полунамеки.

Он дождался, пока бабушка пойдет укладывать детей и мы останемся одни, и, задумчиво глядя на горящие в очаге дрова начал свой рассказ о старой вере, приверженецем которой оказался.

Говорил он не торопясь, размеренно, будто сам с собой, попутно обдумывая сказанное. На самом деле его рассказ не стал для меня таким уж откровением, просто я много в своём мире об этом читал и по большей части был, что называется, в теме. Конечно, некоторые моменты которые он озвучивал, вызывали вопросы, но в целом ничего принципиально нового я не узнал.

Рассказывал он это все мне потому, что искренне верил, что только приняв посвящение Перуну, можно стать действительно серьезным воином.

На мой вопрос, станет ли он учить меня без посвящения, без колебаний ответил, что станет, но предупредил, что результат этого обучения в таком случае может быть неполноценным. По его мнению, только приверженцы старых богов, осененные их благодатью, способны в полном мере раскрыться в своём стремлении стать лучшими среди воинов…