Виктор глубоко вздохнул:

— Ты чего это? — Артур, наконец, что-то заметил. — Глотни малость, пройдет. И давай бросай ты это ученье! Пиши лучше рассказы. а если нужны копейки, заходи ко мне, потолкуем. Что-нибудь придумаем. Ты свой парень. Ты же единственный защищал меня, когда эти сволочи налетели. Будь здоров, старый черт! Не вешай носа, мы с тобой еще сварганим не одно дельце!

— Ты думаешь, я тоже займусь коммерцией? — Виктор сдвинул брови. — Вряд ли.

Наполнив рюмки, Артур искоса посмотрел на ноги.

— Гордыня, — усмехнулся он. — Гордыня, дружочек! Ну, да она испаряется гораздо быстрее, чем кажется вам, интеллигентам. Такие парни, как ты, не могут жить без денег! С писательством у тебя вроде сорвалось, кишка тонка оказалась. В науке тоже не светит — значит, придется переключиться хотя бы на коммерцию.

— У каждого своя звезда. — Виктор поднял рюмку.

— Ха! — Артур опять ухмыльнулся. — Не обижайся, старик, ты еще совсем желторотый! Нынешние времена вам не по зубам. Бывало, в университете только и слышишь: «Вецапини, Вецапини, славный, могучий род…» Из тебя еще вышел бы граф или герцог, но уж строитель новой жизни — извиняюсь!

— Что ты хочешь этим сказать? — Виктор поставил рюмку.

— Да ничего особенного, кроме того, что ты так никогда ни к чему и не пристроишься. Мечтаешь хватать с неба звезды, а задница тянет к земле. Покрутишься, побрыкаешься, так же как я, да и возьмешься за ум. Эх, выпьем, старик! Дай пять. Мы ведь похожи друг на друга!

Виктор невольно стиснул зубы. Рюмка была забыта, глаза уставились в одну точку — на желто-зеленый, забавно разинутый клюв причудливо-пестрого попугая, украшавшего галстук Артура.

«Мы похожи друг на друга…» — еще звучали в ушах насмешливо-откровенные слова.

Это значит, что он, Виктор Вецапинь, удачливый и талантливый баловень фортуны, наконец-то обрел себе друга и собутыльника в лице этого ничтожного хапуги.

«Нет!» — Виктору захотелось крикнуть так громко, чтобы перекрыть своим голосом шумный зал, где людской гомон сливается с приглушенной, меланхолической заунывностью оркестра. Но он ничего не сказал, лишь на лбу выступили капельки пота.

Где теперь его брат? Где однокурсники, тот же Орум, Пинне и Миттау? С ними можно было порой рассориться и обменяться колкостями, зато рядом с тобой всегда были простые, настоящие парни, готовые если нужно, прийти к тебе на помощь. Их здесь нет, Виктор сам ушел от друзей, почувствовать свое превосходство над ними. Оркестр умолк.

— Ну, рванем, чтоб не выдохлась! — Артур Нейланд опять кивнул в сторону налитой рюмки. Он сидел, равнодушно откинувшись на спинку дивана, и Виктору показалось, будто клюв попугая на заграничном галстуке, искривила слащавая улыбка.

— Официант, счет! — крикнул Виктор. — Надеюсь, ты выложишь за меня? Завтра отдам, — сказал он, не глядя на Артура.

— Это мелочь! — махнул рукой Артур. — Только забавно ты меня презираешь, и у меня же вынужден одолжаться. Ну, ничего! Служащий комиссионного магазина уплатит.

Артур, торжествуя, вытащил из бокового кармана несколько сотенных бумажек.

— Пошли! Ты, наверное, спешишь к какой-нибудь девушке?

— Я еду домой.

— Рассказывай! Вецапини без баб обойтись не могут.

— Что ты имеешь в виду? — Виктор обернулся и посмотрел Артуру прямо в глаза.

— Да ничего особенного. Я вас знаю! Сынок меняет девушек каждые три дня, а про старика говорят по всей Pигe.

— Что говорят? — Виктор схватил собутыльника за отворот пиджака. — Что говорят по всей Pигe?

— Что старик живет со своей домработницей. Все равно как турок, ха-ха-ха!

— Заткнись! — Виктор уже не владел собой. — Моего отца ты не трогай!

Артур вынул руку из брючного кармана и слегка щелкнул Виктора по пальцам.

— Пусти, не дурачься! Лучше беги домой, полюбуйся, как старик забавляется со cвоей Дульцинеей!

Молниеносный удар пришелся по гладко выбритому подбородку Артура Нейланда. Губы, только что изображавшие презрительную усмешку, скривились в болезненной гримасе. Артур мешком рухнул на пол.

Многие врачи завели привычку в свободные часы время от времени звонить в больницу и спрашивать у дежурного, все ли там в порядке. Aнс Делвер, одеваясь в вестибюле ресторана, тоже не мог миновать висевший там на стенке телефон-автомат. Разыскав пятиалтынный, он набрал номер и приготовился к ожиданию, зная, что дежурный обычно не торопится подходить к телефону.

Наконец, Метузал взял трубку и пространно доложил, что в операционной за этот период не случилось ничего замечательного.

Делвер погляделся в зеркало, натянул перчатки и хотел уже выйти на улицу, как вдруг внимание его привлек необычайный шум, донесшийся из зала.

«Кто-то подрался, — подумал он. — Так бывает, когда люди пьют водку, пренебрегая хорошей закуской».

Тотчас же в вестибюль высыпала целая толпа. Одни, размахивая руками, громко возмущались хулиганами, которые не дают гражданам мирно выпить бутылку пива, другие, наоборот, молча топтались в гуще, по всей вероятности ожидая еще чего-нибудь интересного.

В самой середке видается заведующий залом в черном костюме и блестящей белой манишке, рядом с ним весьма энергичный человек в милицейской форме.

Скромный рост не позволял Делверу досконально разглядеть, что там делается. Да, по правде сказать, это его не очень интересовало. Лишь заметив возвышавшуюся над толпой фигуру Виктора Вецапиня, хирург насторожился.

— Безобразие, — жаловался заведующий залом. — Вот и пускай таких, в порядочный ресторан!

Делвер протиснулся к взволнованному администратору.

— Какое-нибудь происшествие?

— Ну, ясно! Этот большой блондин треснул того брюнета по зубам. Наверное, из-за девушек разодрались!

— Из-за каких девушек? — наморщил лоб Делвер.

Часть, толпы во главе с милиционером уже выплеснулась из ресторана. Кажется, у Виктора с этим объектом не было никаких споров из-за девушек.

— Откуда я знаю? — развел руками заведующий залом. — Спасибо, милиционер оказался близко!

— Куда их повели? — спросил еще Делвер. — В какое отделение?

— В первое, а то куда же!

Снова заиграл оркестр, вероятно для того, чтобы усмирить расходившиеся страсти.

Делвер выбежал на улицу Нечего медлить! Теперь, когда сын профессора попал в беду, собственные невзгоды отошли на задний план.

На улице лежал снег. Он шуршал под ногами пешеходов, машины скользили почти неслышно. Деревья, как белые сугробы, окаймляли эспланаду.

Делвер пригнул заснеженную ветку и, набрав пригоршню снега, прижал его к разгоряченному лицу. Из-под пальцев закапала вода. Делвер вздрогнул и быстро зашагал к Старой Риге. Надо спешить в милицию, надо спасать Виктора!

Вдруг Делвер остановился. Нe захватить ли с собой Петера? Ему, вероятно, лучше известно, что творится с его братом.

Делвер ринулся к автомату, что под большими часами. Трубку взял сам профессор. Изменил голос, Делвер попросил вызвать Петера. Профессор что-то буркнул, но, видимo, отправился за сыном. Пришлось ждать. Три минуты были на исходе, когда Петер, наконец, оказался у телефона.

— Слушайте, Петер, — заговорил Делвер как можно спокойнее. — Мне необходимо с вами встретиться. Некогда? Это очень важно. Сойдите, пожалуйста, вниз. Если б не так важно, я бы не стал…

В трубке задели гудки, разговор прервался. Рядом мелькнул зеленый глазок такси, и Делвер повалился на сиденье рядом с шофером.

Через две минуты они были на месте. Петер как раз отпирал парадную.

— Приветствую. — произнес Делвер с вымученной улыбкой. — Тут у нас маленькая неприятность…

— В больнице?

— Нет, к профессору это не имеет отношения. Виктор…

— Что с Виктором?

— Виктор в милиции. Ударил в ресторане какого-то прохвоста.

— Этого еще не хватало! — свистнул сквозь зубы Петер.

И, еще не осмыслив услышанной новости, не зная, что нужно делать, он сел в машину и поехал вместе с Делвером в милицию.