Мой голос срывается на хрип, будто горло перехвачено его близостью.

Я отталкиваюсь от стены и отворачиваюсь, готовая уйти, но чувствую, как едва заметно скользит по локтю его пальцы — не задерживая, но оставляя след.

— Я ошибся, — глухо бросает он мне в спину.

Слова пронзают, заставляют остановиться.

Не оборачивайся, Шерелин. Но тело не слушается.

Его шаги быстрые, решительные, и вскоре он снова у меня за спиной. Его ладонь почти касается плеча, и только в последний миг он сдерживается.

— Я просчитал всё — кроме тебя. Я думал стратегиями, отрицал чувства. Считал их слабостью. Но просчитался.

Сердце гулко колотится, в висках пульсирует боль. Я сжимаю кулаки, ногти впиваются в кожу, оставляя кровавые луночки. Медленно поворачиваюсь к нему.

— Ничего уже не вернуть. У тебя будет Бетисс. Она родит тебе наследника. И ты забудешь обо мне.

Он замирает, лицо снова становится маской, но между бровей залегает глубокая складка. Его пальцы чуть дрожат, и я вижу, как он сжимает их за спиной, чтобы не потянуться ко мне.

На этот раз он молчит. И не останавливает.

Я выхожу в коридор, чувствуя, как ноги подгибаются, как дрожь пробегает по телу от слишком долгой близости.

— Шерелин? Как прошла встреча? — Волтерн возникает из тени, его глаза сразу выхватывают мои покрасневшие глаза и дрожащие губы.

Я торопливо смахиваю слезу, ощущая, как щёки жгут — будто всё ещё храню след дыхания Ройнхарда.

— Всё в порядке. Просто… император попросил нас остаться его гостями. Решение перенесено.

Волтерн хмурится, его взгляд острый, как лезвие.

— Неожиданно.

— Я пошлю Кармен за вещами, — отвечаю быстро, и, не дожидаясь его, иду прочь.

Мне нужно побыть одной.

Отряхнуть с себя его запах, его близость, его голос, что всё ещё звучит у самого сердца.

Апартаменты для меня выдали роскошные.

Хотелось бы остаться здесь и никуда не выходить, даже пришла шальная мысль сослаться на своё плохое самочувствие, но нельзя.

Так, я явно подведу себя в такой ответственный момент, ведь мне нужно добиться решения.

В мою пользу.

Поэтому я дала себе полчаса на то, чтобы немного отдохнуть от нелёгкого разговора с императором и императрицей, а также от очередного столкновения со своим неуемным мужем.

Я откидываюсь на мягкое бархатное кресло, скидываю обувь и прикрываю глаза, вспоминая взгляд Ройнхарда. И огонь, что кипел в них.

Нельзя предаваться воспоминаниям, нельзя даже думать о нём.

Я прошла слишком много, чтобы сломаться сейчас.

Упавшая с подлокотника ладонь ложится на живот.

— Мы выстоим, — шепчу я, и в этот момент заходит Кармен с чемоданом, который она успела привезти, пока мою временную комнату организовывали слуги.

Увидев меня, она чуть улыбнулась и, не став беспокоить, принялась тихо, не мешая моему отдыху, разбирать вещи.

— У императора и императрицы годовщина Рубиновой свадьбы, такой праздник… столько лет вместе, — с каким-то степетом произносит.

Я бросаю на неё взгляд.

— Простите, — тут же поправляет себя она.

— Не извиняйся.

Я делаю вдох, чувствуя горьковатый запах белых хризантем, что стояли на столике пышным букетом.

В груди всё же сдавило. Я ведь тоже мечтала прожить с Ройнхардом много-много лет — в горе и в радости, но наш брак треснул и раскололся.

Как же больно, что всё оказалось несбыточными мечтами, иллюзией, в которой я жила три года.

Жаль, что ничего не вышло, что я не обрела своего женского счастья с мужчиной, которого я любила. Всем сердцем. Отдавала всю себя.

Смотрю перед собой и тону в этих мыслях…

***

Вдеваю в мочку уха серьги с красным рубином, скольжу пальцами по украшению.

Мой образ был готов, вот только меня он не устраивал.

Кармен привезла красное платье, которое наверняка будет выделяться среди других, как пылающий факел. Но я сама виновата, полагалась на её выбор. В тот момент меньше всего мне хотелось думать о своём наряде.

А теперь… что есть.

Мои волосы за это время значительно отрасли и теперь доходили до пояса. Только самый внимательный мог заметить. А ведь мой муж должен был заметить — у дракониц, когда они беременные, волосы растут очень быстро, первые несколько дней магия начинает усиленно циркулировать в крови, женщины в это время особенно красивы, будто расцветают во всю мощь.

Такая особенность.

Но он, как всегда, не заметил. Ни в прошлый раз при моей первой беременности, ни в этот.

Поглаживаю мягкие, золотистые, словно жидкое золото волосы. Отворачиваюсь от зеркала, внутренне готовясь к очередному испытанию.

На нижних этажах дворца уже витало ощущение торжества. Солнце ещё не село и разливало по коридорам золото, играя бликами в хрустальных люстрах, в позолоте, зажигая пышные ковры.

Всё дышало богатством. Играла лёгкая музыка со стороны сада. Лакеи ходили повсюду с подносами бокалов, предлагая гостям напитки.

А гостей было море.

Многих я видела впервые, другие казались мне уже знакомыми, и были, разумеется, те, кто знал меня хорошо, как супругу Дер Крейна. И, разумеется, в их взглядах читался только один вопрос — где же Ройнхард, почему его супруга в гордом одиночестве?

Видимо, слух о нашем разводе ещё не дошёл. Но он дойдёт сегодня, я в этом не сомневаюсь.

Но и правда, где же Ройнхард?

Неужели решил пропустить сегодняшний праздник?

Не верится.

Ловлю на себе пристальный взгляд Мариан Денилсон. На этот раз на ней было платье изумрудного цвета, с перьями и жемчугом. Но даже не платье привлекало внимание к харизматичной особе, а её внимание ко мне.

Всемогущий, только не это.

Кажется, она собиралась подойти ко мне.

Я в немой панике ищу пути к отступлению, но уже поздно — она поймала меня на крючок, заставив ответить взглядом.

И право, она действительно собиралась подойти, как вдруг меня загородила длинная фигура лакея.

— Мисс Дер Крейн, простите, вам просили передать, — протягивает он небольшую коробочку, обтянутую дорогим золотистым бархатом.

— Кто? — поднимаю удивлённый взгляд на мужчину.

— Не могу сказать, простите.

Поджимаю губы и с опаской смотрю на коробочку.

Опять Волтерн со своими сюрпризами? Лучше взять, чем устроить сцену — всё равно все смотрят, будто я принимаю не послание, а чьё-то предложение.

— Хорошо, — быстро забираю коробочку.

Она была не лёгкая, но и не тяжёлая.

Интересно, что там?

Если бы это было что-то опасное, лакей не вручил бы мне при стольких свидетелях.

Успокоившись на этом, сжимаю коробочку намереваясь скорее уединиться.

Но не тут-то было.

— Шерелин, дорогая! — раздался сладкий, как патока, голос, от которого у меня похолодело внутри.

Я медленно повернулась.

Мариан Денилсон приближалась ко мне в сопровождении целого “салона моды” — трех дам, чьи лица мне были знакомы по сплетням в светских хрониках.

Леди Виктория с хищным блеском в глазах, миссис Клара с притворно-участливым выражением и юная, но уже опытная в интригах графиня Элеонора. Настоящий суд инквизиции в шелках и жемчугах.

— Мадам Денилсон, — сделала я легкий кивок, сжимая в потной ладони бархатный футляр. — Какая приятная встреча.

— Согласна, — Мариан улыбается еще шире, ее глаза скользят по моему платью, волосам, задержались на животе.

— Мы все так по тебе скучали в свете. Ты просто исчезла, — она обернулась к своим спутницам, которые тут же подхватили игру.

— Все гадаем, куда же подевалась наша прекрасная Шерелин и её красавец муж.

Леди Виктория, щурясь, как кошка на солнце, томно взмахнула веером.

Миссис Клара тут же подхватила, приложив руку к груди с видом святой:

— О, да! Мы все так надеялись, что сегодня ты, наконец, порадуешь нас прекрасной новостью. Вся столица ждет, когда же вы с Ройнхардом объявите о рождении наследника. Ведь для драконьего рода это так важно.