– А говорите, что не представляете себя в такой роли,- сказал Сашка.
– Значит, пока вписываюсь неплохо?- спросил Панфилов.
Ответил – спавший вроде – Левко:
– Как Баба Яга в ступу.
Взрывы смеха сотрясли ночь.
– Тогда уж кощей,- предложил Панфилов шутя.
– Какая, чёрт, разница,- ответил ему Левко, зевая.- И то, и то – нечисть.
– Вы и в самом деле – юмористы,- сказал Панфилов, совсем не обидевшись. Взял бутылку, налил себе и передал её другим, каждый наливал себе сам.- Пусть удача не отвернётся от нас,- произнёс он тост и выпил.
– Александр, конверсионную программу тоже можно в создаваемое втиснуть?- спросил Гунько, желая спихнуть с себя ношу, которая давила сильно.
– Да, конечно, надо переводить в институт, создав там технический отдел. Единственное, что не стоит помещать в создаваемую структуру – это торговлю оружием. Торговля оружием – дело тонкое и опасное, сидеть на нём не обязательно, а производить – тем более, самим, по крайней мере. Помогать кому-то его делать – да, необходимо, но самим – нет,- определил Сашка.
– Вопрос хочу задать,- начал Евстефеев.- Известную фирму АНТ вы прибили или нет?
– Мы,- ответил Сашка.- Узкий круг лиц хотел, пользуясь служебным положением, погреть руки на продаже оружия, и наши по этим жадным ручкам ударили. Конкурентов надо выводить на свет, особенно, когда это конкурент с личным интересом. Они ведь по ценам хотели толкать таким, которых в мире нет. Ещё сделки с продажей рублей мы засветили.
– По деньгам, что правда, на том конце сидели разведслужбы?- спросил Евстефеев.
– Да, ЦРУ планировал, только готовили всю операцию не их люди, подставные.
– Ущерб большой мог быть?- продолжал интересоваться Евстефеев.
– Как смотреть. Если брать низкие по сравнению с мировыми цены на сырьё, то миллиардов на триста долларов, правда, навар надо ещё уметь сделать, перевезти, нет, купить сначала, потом перевезти, продать. Механику рассказывать не буду, долго это. Но те, кто проталкивал эти сделки тут с нашей стороны, получали в случае успеха семь миллиардов долларов чистыми на свои счета в Европе. Согласитесь, что заработать за один час семь миллиардов долларов, слишком много и жирно для нескольких человек. Вот по задницам и дали.
– Мы с вами от них недалеко ушли,- намекнул Гунько на их участие в подпольной продаже оружия из западной группы войск.
– Ефимович,- сказал Сашка.- Вы что, эти деньги в свой карман положили? Нет. Вы их пропили? Нет. Купили себе виллы в Монако? Нет. Они ведь деньги эти в России осядут заводиками, жильём и прочим.
– Да я не хуй с пальцем равняю, я в смысле механики. Мы тем же путём шли, что и они. И наша прибыль, ясное дело, не в мой карман и не наш – народный,- оправдался Гунько.
– Принцип везде в мире один – умение договориться. Вся прибыль получается не от разницы цен, а от взаимной выгоды, где ты свою проморгать можешь только в случае неправильных вложений, что собственно и произошло в нашей стране,- уточнил Сашка.-Прежние наши партнёры по торговле, имею в виду дружественные страны с коммунистическо-социалистической ориентацией были не хуже, чем замени мы их развитыми капиталистическими. Дело не в том. Просто на западе сидит не государственное лицо на этом, а конкретное физическое, у которого счёт в банке. Так что мы помогли стать миллионерами многим на западе людям. Ведь стать миллионером у них не просто, даже очень сложно. Зерно мы закупали последнее время миллионами тонн в США и Канаде не у государства, а у частника, где государство выступало в конечном этапе в роли посредника, нет не посредника, а гаранта по договору. Это у них называют умением работать. Если бы вы знали, какие коллизии происходили там, когда тут объявляли, что хотят купить тридцать миллионов тонн пшеницы? Такие гонки происходят, иногда до смертоубийства даже, в борьбе за заказы на поставку.
– Хитрая механика,- покачал Гунько головой.- А почему?
– Политика такая у нас. Мы продавали им дешёвое сырьё в огромных объёмах, надеясь сбить мировые цены, но они мигом отреагировали, увеличив количество посредников, что повышало цену до мировой, ну и, понятное дело, разница оседала в карманах у этих посредников. Нам они уже тогда толкали товар некачественный и с накрутками посреднических услуг. Фермеру выгодно выращивать зерновые, объёмы ведь приличные при их технологии обработки земли гребут и расходов меньше надо, чем при возделывании любой другой продукции. Вот фермеры и ассоциации фермеров дрались за эти поставки не на шутку.
– Александр, а с джинсами как? Наши покупали у них по 20 долларов, продавали по сто рублей, сотня же наших по курсу чёрного рынка тянула 14 долларов?- спросил Гунько.
– Про эти поставки, а их много было разных, по ассортименту имею в виду, механика была такая – дотационная, то есть. Доплату во внутренней торговле осуществляли из бюджета. Объяснять до мелочей не стану вам, надо финансы знать хорошо, чтобы понять как всё осуществляется,- ответил Сашка.
– Так чем оседлать мир? Каким способом?- допытывался Гунько.
– Научиться производить высококачественный товар не имеющий аналогов, а поскольку весь мир торгует на доллары, брать его и выгодно вкладывать, у них же. Например, скупать недвижимость, заводы, земельные участки, реки, озёра. Так поступают японцы, которым сейчас принадлежит треть выше мной перечисленного в США, 20 процентов в Европе и около сорока в Азиатском регионе. Понятно надеюсь,- Сашка посмотрел на Гунько.
Тот кивнул и произнёс:
– Население Японии живёт, в основном, в маленьких курятничках, а средства – скупать вне страны – имеет.
– Да, основная часть населения ютится в домиках, которые можно назвать курятничками,- подтвердил Сашка.
– Значит не пропаганда,- выдохнул Гунько.
– Они возвели эту малогабаритность в ранг национальной принадлежности, обыденности, мол так было из покон веков. Подход гениальный. Земля у них дорогая очень, мало её. Отдай наши им Курилы и половину Сахалина, там бы через пяток лет расселилось миллионов тридцать японцев. А у нас там сколько живёт?
– Чёрт его знает,- ответил Гунько.
– Статистику населения надо знать, Ефимович, хорошо. Сахалинская область имеет: 87,1 тыс.кв.км. и 700 тыс. населения. Япония: 372 тыс.кв.км. и 130 миллионов человек,- привёл данные Сашка.
– Бориска профукает и Сахалин, и Курилы,- высказал предположение Евстефеев.- Потом снова за них воевать станем.
– Не должон,- буркнул Панфилов.
– Кто его знает. Хотя парламент ведь есть и съезд, которые ратифицируют договора, эти могут не дать,- сказал Гунько.
– Срать он хотел на съезд и парламент. Он народный избранник и под эту дудку будет делать всё, что хочет, стуча себя в грудь,- убеждал Евстефеев.
– Да ты, Павлович, уже готов,- определил Панфилов, смеясь.
– Точно, готов. Пьян и спать хочу,- ответил Евстефеев.- Давно не перебирал, а тут кружку врезал и спёкся. Случается.
– Cпи тогда,- предложил ему Панфилов.- А то совсем раскиснешь.
– Уже сплю,- буркнул тот в ответ, ворочаясь, укрывшись с головой.- Совсем развезло.
– Александр,- Панфилов чуть вылез из мешка, разгорелся костёр и стало жарко.- Вы нам помогли основательно, что мы можем сделать для вас, вашего дела. Долг платежом красен, но без продажи секретов, ясное дело и предательства.
– Нам, Сергей Петрович, пока помощи не надо. Мы полностью автономны в своих действиях. Своих сил хватает. От вашего предложения не отказываемся, чем чёрт не шутит, случиться может всё. При необходимости обязательно воспользуемся,- ответил Сашка. Клану и в самом деле помощь была не нужна. Система, в которой он жил и работал не требовала, а порой исключала любую поддержку со стороны и честно говоря, ему не хотелось плотно увязываться с кем бы то ни было.
– Выражаясь старой партийной терминологией: "Добро не дал, но согласился по существу",- констатировал Панфилов.
– Примерно так,- сказал Сашка, а для себя отметил, что в лексиконе партии есть выражения точно подходящие по смыслу к определённым ситуациям.- По части финансов мы с вами будет вплотную работать легально. А вот в части нелегальной нам сводиться нельзя и это необходимость для обеих сторон.
