– Знаем, конечно. Но в виде слухов и домыслов, больше ведь с запада это шло, а мы за железным занавесом, как-никак,- смущаясь, ответил за обоих Евстефеев.- Однако, вы и там покопались.
– Как же в нашем дерьме разобраться, если истоков не знать? А их для того и прятали, чтобы всех нас будущего лишить. Сейчас что, не так? События в Тбилиси, Вильнюсе, Баку. Кровь людскую пролили, а виновных нет. Или вы считаете, что Горбачёв не знал? Чтоб ему в аду гореть,- Сашка в сердцах выплеснул чай из кружки – тот остыл.
– Что тут скажешь? Он выполнение этих акций лично санкционировал. Это точно мы знаем,- Гунько выматерился.
– Выходит, что и ныне он в курсе происходящих событий, но притворяется тихоней,- подкидывая ветки в костёр, произнёс Евстефеев.
– Вам видней. Моих людей там близко нет, а у вас какой никакой, но доступ в высший эшелон есть.
– То, что мы имеем, даёт противоречие,- Евстефеев достал из рюкзака бутылку коньяка.- Давайте по сто грамм,- и стал наливать, откупорив.- Заговорщики собираются Горбачёва в Крыму изолировать. На его новой даче. Миру объявить, что тяжко болен. И вот это нам подозрительно. Если он в игре, тогда всё ясно. Не важно – косвенно или прямо, но он участник с интересом. А если нет, то не понятно, к чему его оставлять в живых. С поста генерального секретаря его может снять Политбюро, там сейчас голоса против него доминируют. С поста президента страны его не сдвинет никто. Убив, решаются обе задачи мгновенно. Или заговорщики действительно решили собрать Советский Союз до купы, или у них с мозгами не в порядке. Второе мне кажется более правдоподобным.
– И ты, Павлович, недалёк от истины. Большая часть состава в этой команде – алкаши. Скрытые, правда, но пьянь,- подтвердил версию Евстефеева Гунько.
– В Форосе, стало быть, его хотят зажать,- не то спрашивая, не то констатируя, сказал Сашка.
– Именно там,- выпив, ответил Евстефеев.- У меня в рядах заговорщиков человек свой есть. Информация из первых рук. Но про убийство ни одного слова. Вот о ликвидации Ельцина и его команды есть такие списки.
– Плохо – предполагать,- Сашка почесал затылок.- Всё в стране перепуталось. Из КГБ многие полезли в депутаты. Военные в жутком разброде и тоже в депутаты потянулись, на президентское кресло претендуют. И у каждого свой рецепт, как Союз спасти от падения в пропасть. Даже скрытые агенты и те выползли на свет.
– Вы про кого?- Гунько посмотрел на Сашку непонимающе.
– Мама – русская, папа – юрист,-ответил Сашка.
– Ефимович, это – Жириновский,- объяснил Евстефеев.
– А, этот,- с усмешкой махнул рукой Гунько.
– Зря вы так,- сказал Сашка, не разделив сарказма и оставшись серьёзным.- Семь процентов на выборах – это много. Ведь не в пример Ельцину, у которого был багаж мученика от партии, этот ловкач с нуля выполз. Верьте моему слову, на политической арене будет мелькать с переменным успехом долго. Нынешняя суматоха, безвластие ему на руку. Он за жёсткие меры. Наш народ не глуп, видит, что прежние лидеры – импотенты в воплощении реальных дел и отдаст голоса ему из принципа. Речь, впрочем, не о нём. И, в то же время, о нём. Крючков его выпустил на политическо-цирковой манеж, снабдив тайными средствами КГБ. Он такой не один, но лезет быстрее других. Если заговор, в котором Крючков не последняя скрипка провалится, Жириновский и остальные птенцы станут вольными.
– Откуда вы знаете, что он человек Крючкова?- Евстефееву жуть как хотелось узнать, где Сашка черпает информацию.
– Желаете знать, не сидел ли я в шкафу, когда они договаривались? Нет, не сидел. Ключ от квартиры, где деньги лежат, могу дать. Я в подлиннике читал Крючковский трактат, поданный им Андропову пятнадцать лет назад. "О целях и задачах Советского Союза в южном секторе военных действий". Это выход к тёплым морям Индийского океана. Жириновский сейчас на каждом углу эту тему толкает, как попугай, даже формулировки не меняет. Значит, он Крючкову этот доклад и писал.
– Вам что, из КГБ, как из библиотеки, приносили почитать, но с возвратом?- Евстефеев смутно почувствовал, что сейчас узнает что-то важное.
– Что вы! Побойтесь Господа. Это мог читать тот, кто там сидел.
– Соврали, что вы не Крестовский, четыре года назад,- Гунько покусывал губы.
– Кто там находился, к нашей теме разговора отношения не имеет,- Сашка достал своё фото времён работы в архиве КГБ. Протянул.- А что, на меня похож?
Посмотрев фото, Гунько и Евстефеев ответили, что нет.
– Вот видите. Я пластической операции не делал. В этом клянусь. Мою морду – я ведь только тут нелегал – в мире спецслужб запада знают давно. Мы отвлеклись. На докладе том Юрий Владимирович сделал надпись: "Чистая вода. В архив". Вот и мои бандиты возвращаются. Будет на ужин мясо.
Пришли Мик и Левко, принесли двух зайцев.
– Кормит тайга-то?- спросил Гунько, глядя, как они стали разделывать тушки.
– Ловить только надо уметь.- Сашка обернулся и крикнул:- Хлопцы, лёгкие не выбрасывайте, поставим в ночь на тайменя. Посолим гостям в дорогу.
– Хотите, чтобы весь Союз знал, где мы были?- возразил, было Евстефеев.
– Мы его кусками посолим, упакуем аккуратно. Никто не обратит внимания. Под пиво идёт жутко. У нас пивного ларька тут, увы, нет, а вам сам Бог велел приобщиться. Мы ведь по особому рецепту сделаем. Балык из красной рыбы: будь-то горбуша, будь-то кета – ничто перед тайменем,- Сашка выпил коньяк и продолжил прерванную тему.- Значит, в Форосе хотят Михаилу Сергеевичу испортить отдых. Он туда в начале августа собирается, вроде?
– Да. Отдыхать и шлифовать программу объединения республик на новой основе. По этому проекту категорически против Ельцин,- Евстефеев пил мелкими глотками.- От Бориса можно ожидать что угодно.
– Это из-за стремления Ельцина навсегда похоронить Компартию, ЦК и Политбюро. Они с ним круто обошлись, а он злопамятен по натуре. Мстительный товарищ. Он с Горбачёвым непримирим больше в этом, чем в остальном. Нынешние заговорщики ещё больший зуб на Бориса имеют.
– Так он ведь тоже их не жалует. "Мешка" им простить не может. А ведь пуганули по делу и вовремя,- Евстефеев посмотрел на Сашку.- Вы в курсе?
Сашка утвердительно кивнул. Вытянул из костра головешку, прикурил. Он знал, чьих это рук было дело, как всё произошло и за что Бориса Ельцина посадили в мешок. Знал даже имена налётчиков. Вообще, случай этот не был связан с политикой, хоть Борис и выставил произошедшее, как попытку физического устранения политического конкурента, заведомо зная, что никто из участников события ему не возразит, слишком гнусен и грязен был предшествовавший нападению инцидент.
– Как вы считаете, Александр, Горбачёв в игре?- спросил Гунько.- Или нет?
Сашка задумчиво курил и ответил не сразу. Взгляд его блуждал где-то в стороне. Так продолжалось минут десять, после чего он произнёс:
– Затеял всё, конечно, не он. Но в курсе явно. Делает вид, что не замечает происходящего. Он ведь тоже в системе этой ухарь ещё тот. Считает для себя плюсы и минусы. Если молчит, значит так ему на руку. С его колокольни ему так видится. Его система точно считать не научила. Давайте за ужином продолжим,- предложил Сашка.- А то гляжу, Павлович мучается.
– Ох, Василий, доведёт нас твоё неуёмное желание ловить рыбу до цугундера,- нехотя согласился Гунько.
– Чему быть – того не миновать. Хоть вспомнить на нарах будет что,- Евстефеев поднялся и пошёл к реке.- Если бы я знал про эти места раньше, давно бы на пенсию вышел и приобщился,- поднимая удилище с береговой гальки, крикнул он.
– Как вы, Ефимович, насчёт ягод?
– Смотря, какая?
– Жимолость есть. Чёрная и красная смородина. Брусника ещё не скоро. В августе лишь поспеет. В этом году урожай отменный,- Сашка подхватил два ведра из полистирола литров по пятнадцать.- Варенье накатаете, будете чай пить, места наши вспоминать, нас,- и пошёл на обрыв, Гунько следом. Евстефеев проводил их взглядом.
– Надеюсь – недалеко?- тяжело дыша, осведомился Гунько.- Я, честно говоря, ходок неважный. Да и сборщик хреновый.
