Ещё одно изменение — в самом налёте на квартиру Ульянова я участвовать не смогу, как и вообще в деле.

Все переглянулись.

— Завтра я встречаюсь с градоначальником фон Валем. Надеюсь, не нужно объяснять, что это за человек?

Все переглянулись ещё раз. Их можно было понять — кто такой я, даже если отбрасывать полицейское звание, а взять мой реальный статус хозяина лавры и лидера крупнейшего преступного сообщества? По их понятиям, между мной и фон Валем была такая пропасть, что даже говорить страшно. Поэтому все на меня смотрели как на инопланетянина.

— Следовательно, Боцман и Малыш, ваша персональная задача — захватить Ульянова живым. Спрячьте его на одной из конспиративных квартир и оставайтесь с ним. Если будет возможность — вывезете его из города. Если вас обнаружат, например полиция, — не рискуйте, убейте его. Но постарайтесь, чтобы этого не произошло. Завтра считайте, что меня нет. Не вздумайте искать и отправлять гонцов. К сожалению, я не смогу курировать всю операцию, поэтому полагаюсь на вас. Особенно на тебя, Фома.

Я пристально посмотрел на него.

— Не подведите…

Разумеется, ты, Фома, будешь сидеть тут. Руководить будешь через гонцов. Мальцам наказ — если перехватят, пусть глотают записку. Лучше дублировать малых, чтобы работали парами, но на расстоянии. То есть если одного перехватят, чтобы другой успел смыться и доложить. Фому нашего срисовали шпики в больнице — это я уже обратился ко всем. Поэтому он должен завтра целый день сидеть тут, в лавре, в ресторане у всех на виду. Не исключено, что за ним установлено наблюдение. Кстати, бери этого парня, Женька, пусть помогает тебе — он толковый.

Когда все разъехались, остался только я и Прокоп. Аристарх ждал меня в ресторане.

— Илья, у тебя будет самая сложная и, можно сказать, грязная работа. У тебя будет несколько вариантов действия — всё зависит от того, кто будет дома в тот момент. Ранее мы планировали, чтобы Волькенштейн всё переписал на нас, но Аристарх отговорил меня, и я с ним согласен — это большая ошибка. Твоя задача будет проникнуть вечером или ночью к нему в дом и сделать так, чтобы он совершил самоубийство. Главное — чтобы он написал предсмертную записку. Угрожай ему убийством его семьи, сына, племянников. Всё зависит от того, кто будет дома. Иди на дело с кем-нибудь из своих, чтобы был на подхвате. Если потребуется — захвати его племянника и приведи в комнату. Но в этом случае в доме его убивать будет нельзя — я имею в виду племянника. Усыпите его хлороформом и вывезете куда-нибудь, держите повязку и постоянно подновляйте раствор, пока он не загнётся. В случае же, если вы поднимете шум и дома будут другие, то работайте по второй схеме — имитируйте налёт и месть террористов, зачищайте всех.

— Всё понял, постараюсь сделать всё тихо. Вопрос — как мне сделать, чтобы он сам застрелился?

— Да никак. Для начала узнай, есть ли у него оружие дома — револьвер. Приготовь его заранее, если нет — то возьми левый, специально для этого. Работай в перчатках, как я учил — ничего не лапай в квартире. Когда с бумажками будет кончено — пробей его в живот, чтобы согнулся и потерял ориентацию, и аккуратно выстрели ему в висок. А лучше вдави револьвер в грудь в районе сердца и выстрели. Таким образом звук будет намного тише. И не забудь вложить револьвер ему в руку, чтобы все отпечатки были его — это очень важно. Если начнётся суета в доме — уходи через окно. Сам там уже реши. Плюс заинструктируй своих по поводу остальных направлений. Вопросы?

Тот покачал головой.

— Давай, Илья, иди работай. Важное дело делаем. Постарайся сделать всё чётко.

После этого, подсев к Аристарху, спросил:

— Ну что, какие новости?

— Хорошо, что у нас было время. Открыли торговую компанию в Соединённых Штатах.

— О, это отличная новость! Нужно часть активов туда перевести.

— Уже сделано.

— Я надеюсь, ты не одну открыл, а несколько?

— Обижаешь. Реальная там только одна, остальные пустышки — подставные фирмы.

— Отлично. Что ещё?

— Да всё в порядке. Мальчишка твой учится. Другие тоже — после дела будем переезжать, не вмещаемся уже. Слушай, а что за дела у тебя с фон Валем? Я сначала не поверил, когда услышал.

— Пытаюсь пробить финансирование для нескольких моих проектов.

— Так вроде есть у нас деньги, или ты железную дорогу собрался тянуть?

— Деньги-то есть, но я не могу финансировать такие проекты, как учебный центр для полиции — просто не дадут. Они сами должны участвовать. Да и лекарства пусть финансируют.

— А что по поводу фонда? Все документы уже готовы.

— Фондов будет несколько. Будем организовывать их постепенно.

— Какой первый?

— Скорее всего, помощь полиции — это сейчас важнее всего. Лекарства сами себя окупают. А полиция — это чёрная дыра финансовая. Сколько не дай — всё освоят. Целевая аудитория — это отставники полиции, чиновники и прочие. Пусть помогают рублём.

— Как тему запустишь — через газеты?

— Да, моя уже почти готова. Сейчас работаем над новым выпуском — будет бомба, поверь мне. Такой шум поднимем — мало не покажется.

— Ну дай бог.

— Ладно, по завтрашнему — ты готов? С Крутовым говорил?

— Говорил. Нервничает он — такое дело.

— Ничего, твоя задача там, главное, с финансами разобраться. Я так понимаю, ты завтра всех своих соберёшь?

— Да, плюс силовая поддержка. А так почти все наши будут. Хорошая практика — посмотрим, кто есть кто в деле.

— Сашку возьмёшь?

— Да, малой он ещё, но в дело рвётся.

— Бери — пусть в деле пообтешется. Только от себя далеко не отпускай, чтобы не прибили ненароком. Пусть типа порученца у тебя будет. Пистолет тоже возьми на всякий случай.

— Ох и нервничаю я. Ты думаешь, что я прямо боевик какой-то?

— Я думаю, что ты профессионал. Ничего не бойся и дави там всех. Бумаги у тебя в порядке — кто-то что-то вякнет, пусть парни Прокопа кладут там всех сразу, не церемонься. Бардак там будет — мама не горюй. Но дело надо сделать. И помни — что добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом.

— А если всё пойдёт не по плану?

— Ну, всегда есть план максимум и план минимум. В любом случае будет результат. Так что не переживай. А если честно, то тут дела посерьёзней закручиваются. Пока вы будете там воевать, у меня будет своя битва завтра.

— Ты про градоначальника?

— Да. Кстати, если по какой-то причине я не появлюсь завтра — меня арестуют, например…

— Даже так? — перебил меня финансист.

Я пожал плечами.

— Нужно просчитывать все варианты. Так вот, ты становишься старшим вместе с Фомой и Прокопом — да, он наиболее близкий мне из всех них. Продолжайте работать дальше по старым схемам. Ну и пытайтесь вытащить меня. Если ничего не выйдет, то ищи информацию, где я содержусь — пусть люди Ильи следят, собирают информацию. Если будешь знать, что за меня взялись серьёзно, то организуй побег на одной из пересылок. В целом пока так. Но я постараюсь, чтобы ситуация не зашла так далеко.

— Да уж, не хотелось бы. Боюсь, я не потяну твою работу.

— Ладно, посмотрим — всё будет нормально.

Остаток вечера я дописывал свою записку, почти не отвлекался — периодически прибегали мальчишки, и мы обменивались записками по организации процесса подготовки. Почему всё так затянулось? Очевидно, что это след моего вмешательства — казалось бы, незначительные изменения, а исторические даты уже сбились. Забастовка должна была начаться десятого ноября, а уже начало декабря. Лаг больше трёх недель. Теперь и это надо учитывать. Причём после ликвидации Ленина можно будет все исторические экскурсии свернуть в трубочку и выкинуть. Так как после этого вся история этого мира пойдёт по-другому. К счастью, Ленин не успел ещё много написать, поэтому основы для той разрушающей силы, которую он создал, не будет — все остальные теоретики так, балласт. Может, Плеханов будет пузыриться из Швейцарии, но это не то, да и все они на крючке. Сейчас чуть успокоится всё, и займёмся ими уже серьёзно. Хотя после Ленина самым опасным человеком останется Парвус, он же Гельфанд. Он и сейчас опаснее, так как именно от него Ленин черпает все свои идеи. Хотя я прекрасно понимаю, что таких Лениных у них в загашнике ещё штук десять, но тем не менее в любом случае это уже будет другая история. Надеюсь, не такая разрушительная для русских.