— Что они делают сейчас?

— Она села на него сверху. — Марго забралась на Райана, лицом ко мне, запустила руки в его волосы, ее идеальное тело напрягается каждый раз, когда бедра ритмично опускаются на его член, вокруг них на воде во все стороны расходятся круги, а понтон покачивается. Руки Райана скользят по ее стройному телу, одна тянется вверх, чтобы сжать упругую грудь, а другая ложится на ее клитор.

Медленными, точными движениями я ласкаю себя в том же ритме, в котором Марго трахает Райана.

— Ты становишься очень мокрой, Эбби, — замечает Генри между тяжелыми вздохами.

Спустя несколько мгновений по холму разносятся стоны Райана.

— Он только что кончил, — шепчу я.

— А она?

— Не думаю. — Я смотрю, как она без лишних церемоний соскальзывает с него и встает перед ним. Он хватает ее сзади за бедра и притягивает к своим губам. — Нет, точно нет.

Внезапно Марго поднимает глаза, и мои пальцы замирают.

— Продолжай, — приказывает Генри.

Ее взгляд прикован к моим бедрам. Она, может, и не видит, но отлично понимает, что я делаю.

Этого мне достаточно. Знакомое покалывание начинает распространяться вниз по позвоночнику, и мои ноги сами собой раздвигаются шире.

Дыхание Генри учащается. Он яростно дрочит, тоже находясь в секундах от оргазма.

Нагнувшись и вцепившись в волосы Райана, Марго начинает двигаться на его лице, ее свободная рука скользит то по одной груди, то по другой. Ее губы приоткрываются, и из них вырывается один стон за другим, быстро и сильно подталкивая меня к краю. Мне приходится прикусить губу, чтобы не закричать, пока мое тело сотрясают волны наслаждения.

Генри кончает спустя пару мгновений, сдвигая экран как раз вовремя, чтобы я могла видеть, как он повсюду разбрызгивает свою сперму.

Я быстро натягиваю трусики, предполагая, что Райан и Марго вот-вот вернутся сюда. Но, рискнув снова взглянуть на них, я вижу, что Марго томно растянулась на понтоне и взяла в рот член Райана.

Следующие десять минут она отсасывает ему, пока я отвечаю на вопросы Генри об интервью.

Удивляясь, как, черт возьми, со мной продолжают происходить подобные вещи.

***

— Огромное спасибо, что предоставила мне такую возможность, Эбби. — Райан укладывает дюжину пакетов с образцами «Farm Girl», которые я приготовила, на заднее сиденье «Jaguar».

Возможность? Взять у меня интервью? Или трахнуть Марго?

Я заставляю себя широко улыбнуться.

— Конечно. Надеюсь, статья окажется стоящей.

— Это будет отличная история. А Марго обожает твою продукцию.

— Как и ты. Помнишь? Ты сделал комплимент, как пахнет моя кожа. — Она ухмыляется.

Райану хватает порядочности покраснеть.

— Точно. Ну… еще раз спасибо.

Марго бросает ему ключи.

— Ты поведешь. Я устала.

— Класс. Дважды просить не придется. — Он обходит машину и запрыгивает на место водителя. Двигатель заводится с тихим урчанием.

Марго оборачивается и дьявольски улыбается.

— Сегодня было весело, oui?

Я тяжело вздыхаю, прежде чем рассмеяться.

— Да, это было что-то особенное.

Схватив меня за плечи, она наклоняется, чтобы расцеловать меня в обе щеки и прошептать на ухо:

— Он напишет о тебе великолепную статью.

— Тебе не обязательно трахаться с парнями ради меня, Марго.

Она подмигивает.

— Я сделала это для себя. — Поцеловав меня в последний раз, на этот раз в губы, она опускается на пассажирское сидение. Они почти сразу же уезжают, несколько раз посигналив на прощание.

А я остаюсь стоять, качая головой. Слава богу, что Джед ушел. Хотя он перестал бегать к маме с рассказами о подобных вещах. Узнай она, что произошло здесь сегодня, она бы привела преподобного Эндерби, чтобы совершить над этой землей экзорцизм.

Я нетерпеливо притопываю ногой по асфальту, наблюдая, как частный реактивный самолет Вульфа плавно съезжает с взлетной полосы и поворачивает в мою сторону. Рейс Генри из Барселоны задержали на три часа из-за непогоды. Мне следовало просто прилететь в Нью-Йорк и встретиться с ним там, вместо того чтобы заставлять их делать остановку в этом маленьком аэропорту под Питтсбургом, чтобы забрать меня, но Генри настоял.

Едва двигатели самолета затихают, как аварийный люк распахивается. Джек, один из штатных пилотов Генри, опускает трап. Полагаю, это означает, что можно подходить, что я и делаю, не дожидаясь разрешения стюарда.

Они выходят один за другим — сначала Майлз, который практически бежит, чтобы убраться подальше, затем стюардесса, которую я не узнаю, но на ее лице написано беспокойство, затем Джек и худощавый седеющий мужчина, должно быть, второй пилот.

До меня доносится голос Генри. Он на кого-то кричит.

Я замираю у подножия трапа, глядя на Майлза.

— С кем это он?

— Он говорит по телефону. Что-то насчет Скотта. — Майлз смотрит на меня многозначительно. Должно быть, он в курсе происходящего. — Но он сказал, чтобы ты поднялась сразу же.

Джек забирает у меня чемодан.

— Мы вылетим в Нью-Йорк, как только он пустит нас на борт.

Я поднимаюсь по ступенькам, мое возбуждение от предстоящих нескольких дней с Генри теперь омрачено беспокойством.

Генри сидит спиной ко мне, когда я вхожу в салон. Он прижимает телефон к уху, другая рука лежит на макушке.

— Мне плевать! Нет! Мы оба знаем, что последнюю неделю перед смертью с его головой все было в порядке… Нет…

Я бросаю сумочку на кресло, и он оглядывается на меня.

Я тепло улыбаюсь ему.

Он отворачивается.

— Я ни за что не пойду против воли моего отца. Ты видел аудит… Ты что, блядь, прикалываешься? — Он ревет. — «Downing» одна из самых уважаемых аудиторских компаний! У меня нет времени на это дерьмо. Немедленно разберись с этим! — Он завершает звонок, а затем швыряет телефон на одно из белых кожаных кресел. — Сукин сын!

Зная, что лучше не спрашивать его, в чем дело, я тихо подхожу к нему и обнимаю сзади. Каждая мышца его тела напряжена, грудь тяжело вздымается. Я прижимаюсь лицом к его спине и провожу рукой по твердым мускулам его живота, надеясь, что это поможет ему успокоиться.

— Боже, Эбби. Я правда не в настроении, — бормочет он.

— Т-ш-ш… Я знаю. Мне просто очень хочется прикоснуться к тебе, я соскучилась, — тихо шепчу я, другая моя рука ложится ему на грудь, притягивая его ближе. Я глубоко вдыхаю, один только его запах будоражит мою кровь.

Проходит несколько безмолвных, напряженных мгновений.

И вдруг я оказываюсь прижатой к стене, а губы Генри впиваются в мои, его губы заставляют меня раскрыться, язык проникает внутрь, почти лишая возможности дышать.

— Генри! — ахаю я, разорвав поцелуй, но его губы тут же спускаются на мою шею, а лихорадочные пальцы за секунды расстегивают пуговицы моей блузки, а затем и бюстгальтер. Его щетина царапает мою кожу, когда он втягивает в рот грудь, а его руки тем временем дергают мой ремень.

— Генри! — я бросаю взгляд на зияющий дверной проем. — Они могут вернуться в любую секунду!

— Какого хрена ты надела узкие джинсы, чтобы встретить меня? — ругается он, игнорируя мое беспокойство. Он грубо стаскивает их с моих бедер до самых колен, увлекая за ними и трусики.

— Генри!

Он хватает меня за талию и уносит за угол в крошечное служебное помещение, скрытое от глаз со стороны входа в самолет.

Крошечная металлическая стойка кажется холодной, когда он усаживает меня на нее. Он стаскивает с меня туфли, а затем и джинсы, швыряя их на пол.

— Платья, Эбби. Юбки. Облегчи мне задачу.

Резким движением он задергивает занавеску в крошечном служебном помещении. Поспешно расстегивает ремень и ширинку.

— А я думала, ты не в настроении, — поддразниваю я, опуская взгляд на его твердый член.

— Я передумал, — он подхватывает меня руками под колени и приподнимает ноги, проверяя мою гибкость, открывая для себя.