Эмми приехала к обеду. Мы готовим закуски на большую толпу народа. Заставляем потихоньку полный стол.

- Ты чего такая задумчивая сегодня? – спрашивает подруга.

А я всё не могу решиться. Сказать ей или нет.

- Эмми, я, похоже, кукухой двинулась, – тихонько говорю я, нарезая сыр моцареллу для салата.

- Я тебе всегда говорила, что ты шарахнутая. Это не секрет, – смеётся подруга.

- Я сейчас серьёзно. Я сегодня проснулась и почувствовала, что в квартире кто-то был.

Эмми поворачивается и серьёзно смотрит на меня. А я просто пожимаю плечами.

- В смысле кто-то был? Ты кого-то видела? Почему не позвонила? Полицию вызывала? – начинает засыпать меня вопросами.

- Нет, Эмми. Мужские духи. Мужской запах, понимаешь? Я проснулась – и такой стойкий аромат стоял.

Я не стала говорить, чей запах я почувствовала.

- Ты думаешь, кто-то залез к тебе ночью?

- Да.

- Что-то пропало?

- Нет. Всё на местах.

- Слушай, мы вчера столько моющих средств использовали, что не мудрено. Запахи все смешались, – Эмми подходит и обнимает меня. – Мы так устали. Это просто усталость. Да и надышались всякой химозы.

- Наверно, – пожимаю плечами.

- Если твой локомотив сорвался с рельс, клятвенно заявляю, что буду навещать тебя в психушке, – произносит клятву Эмми, поднимая ладонь вверх.

- Очень смешно.

- Смешно не смешно. А скоро к нам придут гости.

Мы наготовили, стол ломится, напитки охлаждённые ждут. Мы переоделись. На мне кигуруми-пчела, на Эмми – единорог.

Пригласили мы всех к восьми, но уже девять вечера, и ни одного звонка. Сидим, скучаем с Эмми. Тут уже должна быть толпа народа. Но никого нет. Ладно, опоздать на вечеринку – это святое, но не так же.

- Где все?

- Не знаю. Ничего не понимаю. Джули не могла нас подвести. А ну-ка, наберу её.

Эмми хватает телефон, набирает Джули и включает на громкую связь. После восьми гудков Джули наконец-то отвечает.

- Привет, ты где? – спрашивает Эмми.

- Эммм... Привет. Я тут, – тянет Джули.

- Ты не придёшь? – подытожила Эмми, большим пальцем проводит у горла, показывая, что убьёт её.

- Блин, Эмми, по правде – никто не придёт, – вздыхает Джули.

- Почему?

- Дороти устроила вечеринку. И все пошли к ней.

- Ты коза и предательница, – ругается Эмми.

- Не обижайся. Теодор и Роберт придут к Дороти. Конечно, все рванули к ней. Вы тоже подключайтесь.

- Вот ещё! – Эмми отключает звонок.

Сидим и смотрим друг на друга.

- Дороти – сучка. Она узнала о нашей вечеринке и специально всё испортила.

- Ага. Это месть ей за то, что я её в рис макнула мордой.

На Дороти я злюсь. Но я снова вернулась мысленно к пробуждению. Я сама себе напомнила, что Теодор, скорее всего, сопровождает королеву, но он в городе. А значит, он и правда мог быть у меня ночью. От него такое можно ожидать.

- Ну и пошли они все. Мы всё равно повеселимся.

Эмми включает музыку погромче. Конечно, это не то, что мы хотели устроить, но никто из нас не пойдёт на вечеринку Дороти. А ещё получается, что я полностью сдержала обещание, данное маме. Никаких парней. Девичник с Эмми. В десять мы выбрали фильм, который будем смотреть. Конечно же, триллер. Притащили пледы на диван и заставили журнальный столик закусками. Раз никто не пришёл, мы сами всё слопаем.

Через час в квартире послышался настойчивый звонок. Иду открывать дверь. Может, соседи жаловаться пришли. Мы эти два дня ведём себя шумно.

Открываю дверь – на пороге стоит мама Эмми. Она очень недовольна, даже зла.

- Тётя Грейс, здравствуйте.

- Эмми где?

- Там, – я показываю на гостиную.

Тётя Грейс входит в квартиру, видит дочку и останавливается.

- Так вы дома? – спрашивает тётя Грейс, прекрасно видя ответ.

- Ну да, мы же обещали, что у нас девичник.

Кто бы мог подумать, что Дороти нас так выручит. Сама того не понимая, она сорвала нашу вечеринку и избавила нас от проблем.

Тётя Грейс садится на край дивана и громко выдыхает.

- Вы в курсе, что Дороти устроила вечеринку?

- Ага, – кривится Эмми. – Из-за этой козы к нам девчонки не пришли, пришлось вдвоём развлекаться.

Мама Эмми начинает громко хохотать.

- Вы не представляете, как я рада. Кто-то вызвал полицию, и это огромный скандал и большие проблемы. Были несовершеннолетние и был алкоголь. Такой разнос!

- Класс, – смеётся Эмми.

- А ты что, радуешься? Собирайся домой.

- А мы ничего не делали.

- Не делали, но собирались. И я очень рада, что проблемы вас не коснутся. Давай, давай, собирайся.

- Ну, мам...

- Всё, хватит проблем на сегодня. Одевайся, – тётя Грейс достаёт телефон, набирает номер, продолжая смотреть на меня. – Виктория, доброй ночи.

Тётя Грейс включает телефон на громкую связь.

- Что там? – спрашивает моя мама с волнением.

- У девочек всё хорошо. Они были дома.

- Точно? Грейс, проверь холодильник. Софи точно не готовилась к гостям?

- Я всё посмотрела, всё в порядке. Не волнуйся. Две тарелки с канапешками – ну, максимум тут ещё на двух девочек еды, – врет моей маме тётя Грейс, а сама смеётся, смотря на кухонный стол, заставленный закусками и напитками.

- Как хорошо. Эмми такая молодец у тебя. Так рада, что они дружат. Уверена, что твоя девочка предложила остаться дома. Такая замечательная.

Лицо тёти Грейс вытянулось. Она прекрасно знает свою дочку. Я же скривилась. Ну чего, мама, меня топит.

- Мамуль, спасибо за доверие, – громко говорю я.

- Так, всё, Софи. У меня дела, тут другой часовой пояс. Мне надо работать. Королеве нужна моя помощь.

Я закатываю глаза. Очень рада общению с мамой. Ей очень сильно плевать.

- Дочка, ты как так тётю Викторию заверила в своей правильности?

Эмми смеётся, собирает свои вещи.

- Ну не зря же я на актёрские курсы два месяца ходила, – смеётся Эмми.

- Уверена, что вечеринка тут должна была быть грандиозная, и это именно твоя идея.

- Нет, тётя Грейс, наша общая, – говорю я. С мамой Эмми очень легко общаться, она простая и заботливая. Разговаривает с Эмми по-дружески и с пониманием. – Я на маму обиделась, хотела что-то назло ей сделать.

Я говорю тёте Грейс правду, и, знаете, она не ругает меня. Не говорит, что нам с Эмми нельзя общаться. Она подошла и обняла меня.

- Может, к нам?

- Не-е, не хочу.

Провожаю Эмми и тётю Грейс. Всё пошло сегодня кувырком. Закрываю дверь – в квартире тишина. Убираю всю еду в холодильник. Зато готовить не надо дня три.

Если честно, ночевать одной страшновато. Всё никак не могу забыть прошлую ночь. Лежу в кровати, пялюсь в потолок, а сон всё не идёт. Мысли хороводом. Всё прислушиваюсь к каждому шороху. Понимаю, что уже безумно устала. Снимаю очки, ложусь под одеяло с головой, но телефон держу в руке на всякий случай.

Потихоньку я начинаю проваливаться в сон, но слишком чутко сплю. Словно я и во сне и нет. Слышу шорох в квартире, медленно разворачиваюсь в сторону источника шума. Поворачиваю голову - силуэт у открытого окна, свет фонаря очерчивает его, запах табака окончательно вышибает остатки сна. Хватаю телефон, включаю камеру и делаю фотографию. А потом начинаю громко кричать.

Если честно, ночевать одной страшновато. Всё никак не могу забыть прошлую ночь. Лежу в кровати, пялюсь в потолок, а сон всё не идёт. Мысли хороводом. Всё прислушиваюсь к каждому шороху. Понимаю, что уже безумно устала. Снимаю очки, ложусь под одеяло с головой, но телефон держу в руке на всякий случай.

Потихоньку я начинаю проваливаться в сон, но слишком чутко сплю. Словно я и во сне, и нет. Слышу шорох в квартире, медленно разворачиваюсь в сторону источника шума. Поворачиваю голову — силуэт у открытого окна, свет фонаря очерчивает его, запах табака окончательно вышибает остатки сна. Хватаю телефон, включаю камеру и делаю фотографию. А потом начинаю громко кричать.