Стягиваю с него куртку, следом майку и отбрасываю ее в сторону, ладонями провожу по его каменным мышцам. Руки трясутся. Кожа Тео ледяная от мокрой одежды, но руки горячие. Тео сминает мою попку, больно впиваясь пальцами. Я больше не стою спокойно, принимая его ласки, сейчас я отвечаю на его поцелуи. Языки переплетаются, дыхание смешивается.

Тео стягивает с меня майку, следом исчезает и лифчик. Накрывает рукой торчащие соски, пальцами скручивает один из них. Снова стон, вроде мой, но уже не разобрать. Каждая часть тела горит, ноги не слушаются, подгибаясь, если бы я не была жестко прижата к его телу, точно упала бы.

Тео языком проводит по моей шее, спускается вниз к груди, вбирает в рот сосок, покусывает. Громкий стон пролетел по комнате эхом, отбиваясь от стен. Мучает мою грудь, пытка, но такая сладкая, хочу, чтобы он продолжал сводить меня с ума. Тео возвращается к моим губам, рука его скользит в мои джинсы, под тонкую материю кружева, пробирается к влажным складкам. Его пальцы на моем клиторе словно молнией пробили, горячие, жесткие. Он проводит по влажному месту, заставляя меня содрогаться.

— Всегда моя. Соня, только моя, — жестко рычит Тео, продолжая пальцами скользить по складкам. Жестко держусь за его плечи. Тело требует, чтобы он продолжал, слишком долго я ждала этого. Его пальцы доводят меня до исступления, не могу больше держаться, громко стону, глаза закрываются, Тео целует мою шею. Все это слишком много для меня, ощущения давят, и я словно взрываюсь с громким стоном. Мышцы обмякли, Тео крепко прижимает меня к себе, продолжая держать пальцы в моих трусиках. Лбом упираюсь в его грудь, обессиленная. Всего слишком много, рядом с ним по-другому не может быть.

— Теодор! — громкий голос Вивьен с той стороны двери заставляет меня вырваться из неги. И теперь я понимаю, что натворила. Этого нельзя было допускать. Весь мир рухнул и разбился на маленькие осколки. Стыд душит.

Упираюсь руками в его грудь, давлю, чтобы освободиться, но он словно каменная статуя.

— Теодор, я хотела поговорить, — говорит Вивьен и дергает за ручку двери, которую Тео, к счастью, предусмотрительно запер.

— Иди. Я скоро буду.

Вивьен постояла у двери еще какое-то время, после послышались удаляющиеся шаги.

— Тео, мы зря…

— Молчи, Соня. Даже не вздумай начать. Ты моя и будешь моей всегда. Хватит бежать, в этом нет смысла.

Но я понимаю, что наши отношения никуда не приведут. Кем я буду? Любовницей? Мне прятаться и смотреть Вивьен в глаза, притворяясь, что все нормально. Врать? Всем врать. Себе, окружающим. Нет, этого я не хочу. Хватит с меня. У них будет ребенок, и это уже точка невозврата. Этого не изменить, а он не вправе отказаться от него. Да и я не хочу стать кем-то третьим в их постели.

Толкаю Тео, он делает шаг назад. Нахожу свою майку, быстро надеваю ее.

— Тео, считай это прощанием.

Тео жестко хватает меня за плечи, останавливая.

— Не говори ерунды, мы оба помешанные. Мы оба не можем быть в стороне.

— Все изменилось, Тео. Мы не можем быть вместе. Слишком много людей между нами, — с болью говорю я. Вивьен, ребенок. Надо заканчивать.

— Соня, свыкнись с мыслью, что ты будешь моей и будешь подо мной. И мне плевать на остальных.

Отличное признание. Он решил меня сделать своей шлюхой. Как удобно. Та, что всегда под рукой и готова на все. Нет, этого не будет.

Я скидываю его руки, открываю дверь и ухожу. Нет, больше ничего не будет между нами. Ничего. Я уеду прямо сейчас. Видимо, Вивьен еще не осчастливила его новостью. Но она скажет ему, и это все изменит. А сейчас мне надо уехать. Надо держаться от него подальше. Я иду в комнату, собираю свои вещи и вызываю такси. Да, я трусиха, которая бежит. Но другого выхода я не вижу.

Я видела, как Теодор с Вивьен входят в его комнату. Сейчас она ему все расскажет, а я стану свободной. Свободной и разбитой. Но мне не привыкать. Я снова соберу себя по запчастям, не хрустальная ваза, а механизм, шестерни которого всегда можно поставить на место.

Я попрощалась с дядей Ричи, объяснила, что мне срочно надо уехать, — тот хоть и ворчал немного, но настроение после взвешивания дичи у него было приподнятым. Мы договорились встретиться в городе на выставке в галерее.

— Софи, ты куда? — останавливает меня Роберт, бегом спускаясь по лестнице, ведущей к дому.

— Я домой, — отвечаю я, таща за собой чемодан.

Что мне ему говорить? Мы с Тео только что чуть не переступили границу. И да, мне понравилось. Но этого нельзя повторять.

— Ты не можешь сейчас уехать.

— Могу и уеду. Мне тут не место. И находиться здесь — самая большая ошибка в моей жизни, — говорю я, продолжая идти по дорожке.

— Нет, ты не можешь, она тут, а ты уезжаешь.

Понимаю, о ком говорит Роберт, только не понимаю, к чему он ведет. Что за семейство такое — тайны, интриги. Но позиция Роба меня совсем убивает. Хотя нет, я просто не хочу о ней говорить. Она всегда будет рядом с Тео, быть его шлюхой мне как-то не радужно.

— Роберт, прекрати, она невеста твоего брата, и ты должен ее принять. Хватит с ней собачиться. А вот мне тут не место.

Она беременна и скоро родит родственника для Роба, и, как бы она ему не нравилась, она мать его племянника.

Роберт не отстает от меня.

— Да, нихрена подобного, Софи. Это она должна свалить, а ты остаться с Тео.

Меня достали они все, и больше сил просто нет. Каждый преследует свои цели. Не просто так Роб сказал Тео, что едет сюда со мной. Не просто так он столько внимания мне уделяет.

— Роберт, в чем дело? Почему ты так хочешь, чтобы я осталась, а она уехала? Ты ее любишь? — спрашиваю я, меня просто осеняет эта мысль. — И хочешь, чтобы они поссорились?

Это единственное объяснение. Он ее не ненавидит, а любит. И никак не может смириться с тем, что она невеста брата. Но я что — приманка? Червяк на удочке, который должен увести Тео в сторону. Как же все гадко.

— Софи, херню не неси, — с неприязнью говорит Роб.

Я останавливаюсь и смотрю ему прямо в глаза.

— А что, Роб? Ты смотришь на нее, ревнуешь ее, злишься и все из-за того, что любишь. Так разберитесь в своих отношениях сами. Разберись в себе. И хватит вести себя как маленький. Любишь — признайся и научись с этим жить.

— Я ее не люблю, — рычит Роберт, и не вижу даже намека на вранье в лице Роба. — Мне стыдно. По этой причине и злюсь.

— Стыдно, что она тебе нравится?

— Нет, Софи, — устало говорит Роб и проводит рукой по волосам, с силой сжимая их.

Если ему также хреново, как и мне... Я его понимаю, что значит любить несвободного. Но точка невозврата — Вивьен беременна, и это точка, черта, которую нельзя пересекать.

— Ты пойми, Роберт, у них будет ребенок. Они уже связаны ребенком, — признаюсь я Роберту.

Он должен был понять меня, услышав это, и сам понять, что она будет с Тео и этого не изменить. Но Роберт с психом ударяет ногой по траве и с яростью смотрит на меня.

— Это она тебе сказала? Это вранье, Тео с ней не спал, — злится Роберт, хватая меня за плечи и тряся.

Не такой реакции я ожидала, хотя злость естественна. Но она пройдет и придет спокойное логическое мышление.

— Роберт, прими уже правду. Они будут вместе, и мне надо уехать, а тебе — принять этот факт и быть к ней терпимее. Понимаешь, твоему брату вряд ли приятно, что ты не принимаешь его невесту. Ты должен принять ее.

Роберт громко вздыхает.

— Как она принимала? — злобно шипит Роб.

— Что?

— Член мой, Софи. Тебе рассказать, сколько раз и с кем я драл Вивьен? Милый ангелок не такой и милый. И нет, Тео с ней не спал, зато я с Вивьен и моим другом замутили отличное трио.

— Я не хочу этого слушать, — говорю я. Он из-за злости говорит гадости насчет Вивьен, и слушать это я не желаю. Это мерзко и грязно.

Я совершенно запуталась. Все это грязно и меня не касается.

— Софи, он с ней встречался десять раз. И ни разу не оставался наедине. Ни разу. Но до того как они начали ходить на приемы вместе, я знатно с ней зажигал.