Я убираю телефон в сумочку и поднимаю глаза на здание Elite Gym, уговаривая себя войти.

Когда я упомянула на днях маме Джи, что ищу, где бы позаниматься, она сразу посоветовала это место — и сразу же сообщила, что именно сюда ходит Форрест. Более того, она “случайно” знала его расписание и намекнула, что я могу “невзначай” пересечься с ним. Тогда эта идея мне даже понравилась… но это было до того, как я припарковалась у входа.

После вчерашней верховой прогулки я уже не уверена, стоит ли пересекаться с ним так скоро. Но у меня ограниченное время. Я не могу просто сидеть и надеяться, что он вдруг решит впустить меня обратно в свою жизнь. Этот мужчина упрям, как бык, поэтому мне придётся бороться самой. Если не сделаю всё возможное, буду жалеть.

Собрав всю смелость, я глубоко вдыхаю и захожу в спортзал. Меня тут же накрывает запах резины, металла и пота.

— Здравствуйте, чем могу помочь? — приветливо спрашивает администратор на ресепшене.

— Я хотела бы оформить абонемент.

— Отлично. У нас есть недельный пробный или можете сразу оформить помесячно.

Не желая торопить события, я выбираю пробный. Подписываю бумаги и иду в раздевалку. После того как прячу вещи в шкафчик, беру бутылку воды и направляюсь к степперу — нужно сжечь хоть немного нервного напряжения.

Выбрав нужную программу, начинаю шагать, оглядываясь по сторонам.

Зал большой: тренажёры, гантели у зеркал, в задних комнатах идут групповые занятия. Спереди — ринг и ММА-клетка.

Внутри как раз дерутся двое, и, приглядевшись, я узнаю одного из них.

Форрест.

Боже, он великолепен.

Мышцы на руках напрягаются, когда он наносит удары и блокирует атаки. На нём майка — к счастью. Если бы я видела его торс, точно бы растеклась по этому степперу лужицей.

Поединок заканчивается, парни обмениваются перчатками, и Форрест спрыгивает с платформы, идя в мою сторону.

Я замираю. Он замечает меня сразу.

— Шона?

— Привет, Форрест. — Я машу рукой, как полная идиотка, и снова утыкаюсь в дисплей тренажёра.

— Что ты здесь делаешь?

— А на что похоже? Занимаюсь.

Он прищуривается: — Моя мама сказала тебе, что я хожу сюда?

— Насколько я знаю, зал открыт для всех.

Он закатывает глаза:

— Я понимаю, я имею в виду…

— Я пришла, чтобы потренироваться, Форрест. Как и ты. Это полезно для психики, — говорю я, поправляя спортивный топ, привлекая его взгляд к груди.

Сработало.

Форрест буквально прожигает взглядом мой наряд. Я специально выбрала этот комплект — бирюзовый топ и шорты — чтобы он увидел, чего ему не хватает, раз уж мы “друзья”. Судя по тому, как сжалась его челюсть, всё идёт по плану.

— Ты всегда в этом тренируешься? — рычит он.

— Проблема?

Он сжимает переносицу:

— Нет.

Тихо празднуя свою победу, я продолжаю тренировку. Через 15 минут он выходит из раздевалки, уже переодетый, и сразу ищет меня глазами. Когда находит, я чувствую, как волна жара поднимается внутри меня — и не от упражнений.

Он подходит ко мне, пока я стою перед зеркалом с гантелями. — День рук?

— Ага.

— Хочешь совет по технике?

Я разворачиваюсь к нему:

— Конечно.

Это хорошо, Шона. Он говорит с тобой. Критикует технику — но это лучше, чем игнорировать. Он пытается быть твоим другом, как вы и договорились, верно?

— Нужно наклониться пониже, — говорит он, кладя руку мне на талию и наклоняя вперёд. Соски моментально твердеют.

Он кашляет:

— Сгибайся в тазу, а грудь выводи вперёд — так упражнение будет эффективнее.

— Вот так? — я делаю несколько повторений, ожидая его одобрения.

— Да, вот так... — Его голос становится более хриплым, пока он наблюдает за мной, но в какой-то момент он осознаёт это и тут же отрезвляется. — Мне пора.

Я выпрямляюсь:

— А, ну ладно. Может, увидимся здесь снова. У меня бесплатный недельный абонемент, но кто знает, сколько у меня будет времени, когда подготовка к мероприятию войдёт в полную силу.

— Угу. — Он почти склоняется, чтобы поцеловать меня в лоб, но в последний момент останавливается. — Хорошего вечера, Шона.

— И тебе, Форрест.

Он делает пару шагов, затем останавливается и разворачивается.

— Знаешь, тебе не нужно было надевать этот наряд, чтобы привлечь моё внимание.

Сердце бешено стучит. — Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что ты могла бы быть в мокром бумажном пакете, и я всё равно узнал бы твою задницу, Шона.

С усмешкой на лице он уходит окончательно, а я остаюсь с непреодолимым желанием побежать за ним и проверить, как быстро он бы справился с этим нарядом.

Вместо этого я поворачиваюсь к зеркалу, делаю глубокий вдох и возвращаюсь к тренировке, твёрдо решив, что поездка в город точно того стоила — и, возможно, даже больше.

— Привет, Келси.

Маленькая девочка, за которой я когда-то наблюдала, как она растёт, оборачивается и одаривает меня своей заразительной улыбкой. Только вот она уже не та маленькая девочка, и я сама больше не та, кем была тогда. Келси было двенадцать, когда я уехала, и возвращение в Ньюберри-Спрингс, чтобы увидеть, как сильно она изменилась, — ещё одно напоминание о том, что в прошлое не вернуться.

Форрест наглядно напомнил мне об этом совсем недавно.

— Шона! Привет! Что ты здесь делаешь? — Она подходит к прилавку ранчо Гибсонов, глаза сверкают. Сегодня четверг, а значит — работает фермерский рынок Ньюберри-Спрингс в полном разгаре.

— Я приехала за кое-какими вещами для мамы Джи, — улыбаюсь я. — А заодно хочу приглядеться к участникам — вдруг кто-то захочет присоединиться к Зимнему фестивалю.

Всю неделю мы с мамой Гиб обсуждали формат мероприятия — решили проводить его целую неделю перед Сочельником. Она мечтает создать настоящую деревню Санты: с фотографиями с самим Санта-Клаусом (роль которого мистер Гибсон нехотя согласился сыграть), поделками для детей, мини-зоопарком с «северными оленями», конкурсом снеговиков из искусственного снега и прогулками в повозке по огонькам, которые Рэнди и ребята будут устанавливать на ранчо. Осталось только найти желающих пожертвовать материалы, местных предпринимателей для торговли и фудтраки, чтобы гости могли перекусить, пока наслаждаются праздником.

Это будет куча работы — особенно с учётом сжатых сроков. Но я благодарна за возможность отвлечься. После той поездки верхом с Форрестом и неожиданной встречей в спортзале я до сих пор вся на нервах — и одержима им ещё сильнее.

Я оглядываю улицу, поражённая тем, насколько рынок вырос с тех пор, как я жила здесь, а потом снова обращаюсь к Келси:

— Я вроде бы приехала работать, но, по правде говоря, могу остаться здесь на весь день, скупая вещи для себя.

Келси смеётся. — Понимаю. Но это последняя неделя рынка до весны. На зиму он закрывается — слишком холодно.

— Логично.

— Когда кто-то из парней, Уокер или Уайатт, помогают мне, я убегаю за кофе и успеваю побродить по рядам. Это почти единственное время, когда я могу заняться чем-то для себя — между работой в пивоварне и фото-бизнесом.

Я краем глаза залипаю на вешалку с одеждой в соседней палатке. Келси перехватывает мой взгляд:

— Что-то ищешь?

Мой взгляд останавливается на платье-свитере на вешалке. Я подхожу и провожу рукой по мягкой, в рубчик, ткани цвета жжёной охры.

— Мне бы не помешала новая одежда. Я взяла с собой только то, в чём не жалко возиться с грязью.

Тут к нам подходит Эвелин, держа на руках Кайденс. Она улыбается, а Келси хватает за руку малышку и «притворяется», что ест её пальчики.

— Помнишь Эвелин? Мы виделись на выходных, — спрашивает Келси.

— Конечно. Рада снова вас увидеть.

— Думаю, мы теперь будем видеться часто, — подмигивает Эвелин. — И, кстати, эта одежда — из моего бутика Luna. Магазин на Мэйн-стрит. Заглядывай — подберём тебе что-нибудь. А если нет в наличии, закажу.