Наша война за выживание в этом мире интриг и предательств закончилась. Но теперь начиналась новая война. Война за наше существование против тьмы, у которой не было лица. И в этой войне мы были одни. Вместе. Против всего мира.

Возвращение в столицу не было триумфальным. Мы не въезжали под звуки фанфар и восторженные крики толпы. Мы вернулись тихо, почти тайно, под покровом ночи, приведя с собой лишь личную гвардию. Наш победоносный легион остался в Долине Теней, которая из ловушки превратилась в нашу главную крепость, неприступный бастион на севере. Мы выиграли сражение, но ради этого потеряли слишком многое.

Столица встретила нас гнетущей, испуганной тишиной. Мы стали для этого города призраками, стихийным бедствием, о котором даже боятся говорить. Канцлер Ремингтон, политически уничтоженный и публично униженный, заперся в своем поместье, зализывая раны. Император Эмерик не посмел ни вызвать нас для отчета, ни наказать за самоуправство. Он просто сделал вид, что ничего не произошло, надеясь, что страшный дракон и его ведьма-жена будут сидеть в своей клетке и не тронут его. Двор замер, боясь сделать неверный шаг. Мы стали властью, которую не признавали, но которой боялись подчиняться. Изоляция стала нашей новой броней.

Но в этой изоляции мы не были одиноки. Наша связь, рожденная в огне ритуала, стала неотъемлемой частью нашего существования. Это было странно и порой невыносимо. Я чувствовала отголоски его настроения, даже находясь в другой комнате. Генерал знал, когда меня мучают кошмары, а я знала, когда его старые воспоминания причиняют ему боль. Между нами не осталось тайн, не осталось личного пространства. Мы стали двумя сознаниями в одной общей вселенной. Это была высшая форма близости и высшая форма плена.

Его проклятие исчезло. Огонь, который веками сжигал его изнутри, теперь горел ровно и спокойно, подчиняясь нашей общей воле. Боль ушла, и вместе с ней ушла и часть его вековой ярости. Он стал спокойнее, рассудительнее, но от этого лишь опаснее. Теперь его сила была не дикой стихией, а отточенным, смертоносным оружием, которое находилось в руках у нас обоих.

Дни мы проводили в его кабинете, который теперь был нашим. Он был завален древними свитками, картами, донесениями. Мы не готовились к войне с канцлером. Мы готовились к войне с богом. — Он знает, что мы знаем, — сказал Кай в один из таких дней, глядя на карту империи. — Он потерял свою армию и своего аватара. Он не станет действовать в открытую. Не сразу. Он будет искать новый способ, новое оружие.

— Он будет искать новых последователей, — добавила я. — Тех, кто отчаялся. Тех, кто жаждет силы. Он будет сеять хаос, чтобы на его фоне предложить свой «порядок».

— Мы ищем иголку в стоге сена, — Кай провел рукой по волосам. В его жесте была усталость. — «Пожиратель Огня», «бог», «хозяин»… Это все пустые слова. У него должно быть имя.

Мы перерыли все архивы, которые смогли достать. Изучили все известные культы, все еретические учения. Но не нашли ничего. Словно наш враг был призраком, не оставившим следов в истории.

— Мы снова ищем не там, — сказала я однажды поздно ночью, когда мои глаза уже слипались от усталости, а голова гудела от древних текстов. — Мы ищем культ, ищем организацию. А что, если ее нет?

Кай поднял на меня уставший взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Армия берсерков, жрец, Элайра, канцлер Ремингтон… Они все были инструментом. Марионетки. А что, если кукловод всего один? Не бог с легионом последователей, а одно-единственное, невероятно могущественное существо, которое на протяжении веков дергает за ниточки.

Эта мысль была новой. Мы искали движение, а нужно было искать личность.

— Кто? — спросил генерал. — Кто в этом мире обладает достаточной силой и знаниями, чтобы провернуть такое?

— Тот, кто был у самого истока, — ответила я, и меня саму испугала догадка, которая начала формироваться в моей голове. — Тот, кто стоял рядом с первым драконом. Тот, кто видел его силу не как дар, а как ресурс. Тот, кто мог позавидовать его могуществу.

Мы снова бросились к хроникам его рода. Но на этот раз мы искали не врагов. Мы искали друзей. Союзников первого дракона, основателя империи. И мы нашли его.

Имя, которое повторялось на каждой странице рядом с именем первого Лорда-Дракона. Архимаг Валерий. Величайший маг своего времени, гений, первый Великий Визирь, который помог драконам выстроить эту империю. Он был их ближайшим соратником, их правой рукой. Согласно официальной истории, он дожил до глубокой старости и умер в почете, оплакиваемый всем народом.

— Здесь ничего нет, — разочарованно сказал Кай. — Он был верным слугой короны.

— Слишком верным, — прошептала я. Я указала на одну из сносок на полях, сделанную много веков спустя другим летописцем. «…и величие его было сравнимо лишь с его любопытством, которое многие при дворе называли гордыней. Он стремился не служить Огню, но познать его суть, что есть величайшая из ересей…»

— Ересь, — повторил генерал Кай, и его глаза потемнели.

Мы начали копать глубже. Мы нашли его личные дневники, спрятанные в самых дальних архивах. И то, что мы прочитали, заставило кровь застыть в жилах.

Валерий не просто восхищался силой драконов. Он был одержим ею. Архимаг считал ее несовершенной, дикой, нуждающейся в «улучшении». Он видел в драконах лишь сосуды, носителей бесценной энергии, которой они, по его мнению, не умели правильно распоряжаться. Валерий тайно проводил эксперименты, пытаясь отделить силу от носителя, создать способ ее «пересадки».

— Пожиратель Огня, — выдохнула я. — Он был первым.

В конце дневника была последняя запись, датированная годом его официальной «смерти». «Они изгнали меня. Дракон испугался моего гения. Он назвал меня чудовищем. Но я докажу ему, что он неправ. Я найду способ очистить этот мир от их скверны. Я заберу их огонь и создам новый, совершенный порядок. Даже если на это уйдут столетия. Я стану богом, которого этот мир заслуживает».

Записи обрывались. Не было ни слова о том, куда он ушел. Не было никаких свидетельств его смерти. Он просто исчез. Растворился.

Мы смотрели друг на друга в оглушающей тишине нашего кабинета. Наш враг обрел имя. И это имя было страшнее любого демона. Наш враг — не просто культ. Это один из отцов-основателей этой империи. Бессмертный или долгоживущий архимаг, который на протяжении веков строил свой план, создавая и направляя своих марионеток.

— Он ждал, — произнес Кай глухо. — Он ждал, пока появится Дракон, достаточно сильный, чтобы его сила стоила того, чтобы ее забрать. Он ждал меня. А потом он ждал, пока появится идеальный Якорь, чтобы эту силу стабилизировать. Он ждал тебя.

Вся наша история, вся наша борьба, вся наша любовь… все это было лишь последними ходами в его многовековой партии.

— Он проиграл эту битву, — сказала я, и мой голос был тверд. — Он потерял свои главные фигуры. Он будет вынужден выйти из тени сам.

— Да, — Кай подошел к окну и посмотрел на ночную столицу. На свою империю, которую теперь предстояло защищать от ее собственного создателя. — Он придет. И на этот раз это будет не битва армий. Это будет битва двух богов. Старого и нового.

Мужчина обернулся и посмотрел на меня. В его глазах больше не было ни боли, ни сомнений. Лишь спокойная, холодная решимость.

— Наша война за выживание закончилась, Амелия.

Он протянул мне руку. Я вложила свою ладонь в его.

— Теперь начинается война за этот мир.

Я стояла рядом с ним, плечом к плечу, чувствуя его силу, его решимость, его душу, которая теперь была и моей. Мы были одни. Против бессмертного мага, против тени прошлого, против бога.

И я улыбнулась. Потому что впервые в своей второй жизни я знала, что нахожусь именно там, где должна быть. И что бы ни ждало нас впереди, мы встретим это вместе.

Улыбка, застывшая на моих губах в тот миг, когда мы объявили войну богу, стала последним символом нашей прошлой жизни. С рассветом наступила новая эра. Эра, в которой не было места наивному выживанию или отчаянной любви. Была лишь холодная, звенящая реальность общей души, общего разума и общей войны.