Мой новый статус не был прописан ни в одном законе, но его ощущали все. И я знала, что отныне моя жизнь в этом дворце уже никогда не будет прежней.

Возвращение в столичный дворец было похоже на пробуждение ото сна. Суровая, аскетичная реальность Северного форта сменилась привычной роскошью и удушающей атмосферой интриг. Но изменилась не обстановка. Изменилась я. И изменилось мое место в этой обстановке.

Мой новый статус, обретенный ценой собственной крови, ощущался физически. Когда я входила в Малую гостиную к завтраку, разговоры не просто смолкали. Теперь в тишине слышалось уважение, смешанное со страхом. Изабель, бледная тень своего прежнего высокомерия, бросала на меня полные ненависти взгляды, но не осмеливалась произнести ни слова. Мое имя теперь ассоциировалось не с неуклюжестью, а с покушением и генеральской кровью. Девушка больше не видела во мне конкурентку, она видела опасного противника, обладающего непонятной властью над хозяином дворца.

Лина, моя спасенная мышка, смотрела на меня с обожанием и преданностью, готовая по первому моему знаку броситься исполнять любую просьбу. А Кассандра… загадочная, рыжеволосая Кассандра наблюдала за мной с новым, острым интересом. Ее проницательные глаза, казалось, пытались заглянуть мне в душу, понять, кто же я на самом деле — героиня, пожертвовавшая собой, или гениальный манипулятор, разыгравший самую рискованную партию в своей жизни.

Но все это было лишь фоном. Мои мысли были заняты другим. Я постоянно возвращалась к той ночи в форте, к образу его спины, испещренной светящимися шрамами, к его сдавленным стонам. Тайна его проклятия больше не была для меня просто информацией, ключом к выживанию. Она стала навязчивой идеей. Я чувствовала странную, иррациональную ответственность. Я заглянула в его ад, и теперь мысль о том, чтобы просто жить дальше, игнорируя его боль, казалась мне невозможной. Предательством.

Мое убежище, библиотека, снова приняла меня в свои пыльные объятия. Но теперь я приходила сюда не как испуганная студентка, ищущая способ защититься. Я приходила как исследователь, как ученый, перед которым стояла задача колоссальной сложности.

Я разделила свои поиски на два направления. Первое — магия. Я зарылась в самые древние и запретные фолианты, посвященные драконьим родам, первородной магии и проклятиям крови. Я читала о великих драконах прошлого, чья сила могла сжигать города, но которые в итоге сгорали сами, не в силах совладать с пламенем внутри. Тексты были полны метафор и аллегорий: «Дар Дракона — это чаша с огнем, что согревает в холод, но стоит испить из нее слишком много, и она обратит в пепел и тебя, и весь мир вокруг».

Книги описывали симптомы, пугающе похожие на то, что я видела: «неконтролируемые вспышки энергии», «раскалывающая тело боль в моменты эмоциональных потрясений», «светящиеся стигматы на коже, следующие за потоками Ки». Но когда дело доходило до лечения, древние авторы предлагали лишь мистическую чепуху: «унять пламя сможет лишь слеза чистой девы», «сердце дракона исцелит любовь, истинная, как свет утренней звезды». Это было красиво, поэтично и абсолютно бесполезно. Я не была чистой девой и не собиралась полагаться на мифическую силу любви, чтобы спасти его от агонии.

Именно тогда я обратилась ко второму направлению своих исследований — к знаниям из моего мира. Я закрыла глаза и попыталась абстрагироваться от магии. Что, если посмотреть на его проклятие с точки зрения физики? Его тело — это биологический ядерный реактор. Его энергия Ки — это радиация. В обычном состоянии он стабилен, но любой эмоциональный всплеск — это скачок напряжения, который грозит расплавлением активной зоны. Его самоконтроль — это система охлаждения, но она работает на пределе.

Что нужно перегретому реактору? Более эффективный отвод тепла. Заземление. Громоотвод.

Эта мысль стала для меня озарением. Я снова открыла магические тексты, но теперь читала их под другим взглядом. Древние маги писали о «каналах для сброса лишней энергии», о «ритуалах заземления», об «артефактах-аккумуляторах». Они не понимали физики процесса, но интуитивно нащупали верное направление. Они пытались построить громоотвод, не зная, что такое электричество. А я знала.

Идея, зародившаяся в моей голове, была безумной и невероятно опасной. Что, если создать для него артефакт? Не магический амулет из сказок, а своего рода устройство. Конденсатор. Который мог бы пассивно впитывать излишки его энергии Ки, не давая ей накапливаться до критической массы. А в моменты пиковой нагрузки — служить «аварийным клапаном», сбрасывая энергию в безопасном направлении.

Я начала лихорадочно просматривать книги по алхимии и минералогии. Мне нужны были материалы с определенными свойствами. Проводники и изоляторы. Мне нужен был кристалл с высокой «энергетической емкостью» — своего рода батарейка. И металл, хорошо проводящий Ки, — «провода». А также материал-диэлектрик, который бы изолировал эту систему от внешнего мира.

В одном из самых древних трактатов я нашла то, что искала. Там упоминался редчайший минерал — «лунный камень-сердце», или селенит. По описанию, он обладал уникальной способностью поглощать и накапливать любые виды магической энергии. Для «проводов» идеально подходил орихалк — мифический металл, который, согласно легендам, был лучшим проводником Ки во вселенной. А в качестве изолятора можно было использовать обработанную кожу василиска, которая была абсолютно непроницаема для магии.

Передо мной стояла невыполнимая задача. Все три компонента были невероятно редки и стоили целое состояние. Просто прийти и попросить их я не могла. Это вызвало бы массу вопросов, в первую очередь у самого Кая. Мне нужно было действовать хитро.

И тут мне мог помочь мой новый статус. Я позвала к себе Тима. Мой верный шпион явился мгновенно, его глаза сияли преданностью.

— Тим, мне нужна твоя помощь, — сказала я серьезным тоном. — Это очень важно и очень секретно.

— Все, что прикажете, моя леди! — выдохнул мальчишка.

— Мне нужны некоторые… ингредиенты, — я протянула ему список, который составила заранее.

В нем, среди безобидных трав и ароматических масел, были зашифрованные названия того, что мне требовалось. Я не написала «орихалк», я написала «сплав старой меди», который, по слухам, можно было купить у одного подпольного торговца в портовом квартале. Вместо кожи василиска я указала «особо обработанную змеиную кожу» для новых перчаток. Самым сложным был селенит. Я описала его как «бледный кристалл для медитаций, помогающий от ночных кошмаров».

— Я сообщила домоправительнице, что после ранения страдаю бессонницей и хочу попробовать себя в алхимии, готовя успокоительные благовония и амулеты, — объяснила я. — Деньги у меня есть — отец прислал часть моего приданого. Ты должен будешь найти этих торговцев. Будь очень осторожен. Никто не должен знать, что именно ты покупаешь и для кого.

Мальчишка смотрел на список широко раскрытыми глазами, но не задал ни одного вопроса.

— Я все сделаю, моя леди, — твердо сказал он и исчез, как тень.

Началась опасная игра. Днем я изображала слабую, восстанавливающуюся после ранения леди, которая нашла себе новое хобби. А по ночам, запершись в своих покоях, я чертила схемы, вычисляла пропорции, пыталась адаптировать свои скудные знания физики к законам местной магии. Я чувствовала себя одновременно гениальным ученым и безумной авантюристкой.

Однажды поздно вечером, когда я в очередной раз сидела в библиотеке, склонившись над старинной схемой магических потоков, дверь тихо скрипнула. Я так увлеклась, что не услышала шагов. Я подняла голову, и мое сердце замерло.

В дверях стоял генерал.

Мужчина молча смотрел на меня, на стол, заваленный запретными фолиантами, на мои лихорадочные записи. Его лицо было как всегда непроницаемо, но в глубине его глаз я увидела подозрение.

— Поздний час для чтения, Амелия, — произнес он тихо.