— Хорошо, — вздохнул тот, — Только я поеду за вами на своей машине. Не бросать же её тут.

— Разумеется.

Кто она такая? — задумчиво проговорил капитан, наблюдая за террористкой.

Врач, сделав укол, поднёс бледной женщине под нос ватку. С нашатырём, наверное. А та, зло зыркнув на него, отвернулась.

Капитан покачал головой:

— Небось, ни паспорта, ни телефона. И ведь не скажет — кто она и откуда.

— А тот телефон, что был там, в снегу? — напомнил водитель маршрутки. — Может, там что-то есть?

— Уже проверили, оказалось — чей-то потерянный, — махнул рукой капитан. — Был, как водится, запрограммирован на взрыв. И всё остальное стёрто.

— Назира её зовут, Боева, — вдруг заявила Аронии. — Вы с ней помягче, капитан Чунильский. У неё сына забрали, чтобы заставить подложить бомбу.

— Чего? — опешил капитан и его голубые глаза блеснули сталью. — Эй, Костя, наручники этой Аронии одень! — крикнул он.

Один из охранников-полицейских, мгновенно подскочив, щёлкнул у Аронии на руках наручниками.

Она растерянно осмотрелась — её-то за что заковали?

— Вот! А я ж вам говорил! — мстительно заявил водитель. — Неспроста она тут вертелась! — хотя ничего такого вовсе и не говорил. — Приёмчики знает, узлы вяжет…

Капитан, растерянно глядя на Аронию, лишь махнул ему рукой, указав на выход. Тот пулей выскочил и побежал к маршрутке.

— Эй, Степан, поехали! — зло крикнул капитан водителю.

И микроавтобус под завывание сирены рванул с места

В отделении все выгрузились из микроавтобуса. Встречала их целая толпа вооружённых людей. Террористку, держа под руки, куда-то под охраной увели. Арония оказалась тоже окружена охраной, вместе Костиком, который, выходя из автобуса, перецепил одно кольцо от её наручников на свою руку. Капитан Чунильский, который теперь даже не смотрел на Аронию, козырнув некому чину, устремился с ним куда-то вверх по лестнице. Наверное, докладывать начальству об итогах операции. Миновав проходную, Аронию притащили в некую комнату — судя по отсутствию мебели, допросную. Охрана осталась за дверью, а Костик, перецепив кольцо от наручников к столу, вышел.

Девушка осталась одна.

Арония была настолько удивлена таким оборотом дел, что даже не успела испугаться. Где-то внутри она ещё верила, что всё образуется. Ну не станет же капитан Чунильский, который с такой симпатией на неё поглядывал, обвинять её в терроризме? И только лишь за то, что она подсказала ему имя террористки. Или станет? Она всего лишь хотела помочь. И дёрнуло её сказать это имя!

Долго сидела тут Арония, решив уже, что про неё забыли.

А вот и он. Вошёл вместе с помощником, разложил на столе листки, папку. Лейтенант установил рядом треногу с видеокамерой и сел в углу за стол, приготовившись писать. Всё быстро, чётко, деловито.

— Итак, Арония Викторовна Санина, где вы познакомились с… — сказал капитан заглянул в папку, — Назирой Боевой? Кто ваши сообщники? Сколько их? Как называется организация, готовившая теракт? — частил он. И, остановившись, выдал главный вопрос, очевидно, мучавший его: Почему вы сдали Боеву? Она ваша подельница? Вы поссорились?

Его лицо, недавно казавшееся ей даже симпатичным, затвердело, как гипсовая маска.

Руки Аронии, прикованные к столу, сжались. Подельница? В голове — полный кавардак, в душе паника! А всего лишь хотела помочь людям, наивная. Капитан Чунильский Владислав Богданович — сама суровость — смотрел на неё отстранённо. На столе перед ними лежал диктофон, поодаль работала видеокамера, а лейтенант в углу что-то быстро записывал. Прямо НКВДэ в действии. Где у них тут настольная лампа?

— Я никого не сдавала! То есть — я её совсем не знала! Просто хотела… — растерянно проговорила девушка. И тут, наверное, включилась та её часть, что была когда-то Прошей. — Так товарищ капитан, включите ж логику! — вдруг усмехнулась она. — Як бы ж я знала, шо там бомба рванёт, рази б села в цю маршрутку? Зачем мени подставляться? Наркоманка з бомбою в оклунке и з кнопкою в кармане — поганое соседство.

— В оклунке? — сдвинул брови капитан. — А, в сумке? Вы — казачка? — И сам себя перебил: Я и включаю логику Арония Викторовна. Допустим, я вам поверил — вы не причём и террористку не знали. Но тут не всё сходится. Например — как вы догадались о бомбе, если не знали о ней? Как бы себя не вела террористка и под какими-бы наркотиками она не была, это ещё ни о чём не говорит. Мало ли у нас наркоманов. И откуда вам известно её имя? Слово «интуиция» тут не проходит, Арония Викторовна, поверьте. Водитель маршрутки, Олег Сергеевич, говорит, что вы любите его употреблять.

— Ну, как это — не проходит, Владислав Богданович? А вам знакомо слово «телепат»? Я этим даром владею. Про бомбу и про имя я с мыслей Боевой телепатически считал-а.

Арония, как и Проша, иногда стала говорить о себе в мужском роде.

— Напоминаю — она чеченка, — объявил капитан, считая, что уличил девушку во лжи. — Хотя думаю, что вы и сами об этом знаете. По-русски Боева ни говорить, ни, тем более, думать не умеет. К сожалению, мы всё ещё не можем её допросить — ищем переводчика. А если заговорит — как бы вам хуже не было, Арония Викторовна. Помните — явка с повинной значительно сбавит вам срок. Тем более, что вы помогли задержать преступницу.

— Повторяю, я с-читала её мысли телепатически, — упорствовала девушка. — Просто я знаю чеченский язык, — заявила она, сама понимая, что роет этим признанием себе яму.

Но, по крайней мере, это правда. Да и куда уж хуже — её задержали, как соучастницу преступления.

— Вот как? Зачем вы его учили?

— Так, интересовалась, — пожала она плечами.

— Допустим. Хотя, к этому вопросу мы ещё вернёмся. А скажите, Арония Викторовна — какими уникальными дарами вы ещё владеете? Кроме телепатии? Где вы обучались, например, спецтехникам? — сурово спросил Чунильский.

— Я не знаю, о чём вы говорите! — отмахнулась девушка.

— Так ли? А откуда тогда вы, студентка педвуза, знаете боевые приёмы и то, как вяжутся особые узлы? Где научились гипнозу? Нет, в принципе это возможно. Но в сумме с остальным… всё очень подозрительно. Как вам, например, удалось так быстро организовать остановку и эвакуацию людей из маршрутного такси? У нас имеется видеозапись дорожного регистратора с места событий. Так быстро провернуть всё… Честно говоря, своих ребят мы этому очень долго учим. В общем, так, Арония Викторовна Санина — документы мы ваши сейчас проверяем, биографию тоже. Кстати, почему вы недавно сменили своё имя? Арония — это, что, чеченское имя?

— Нет, это производное от имени моей матери — она была Арина. Так мне захотелось, — устало ответила та.

В общем, девушка была в шоке. Она всё глубже тонула в каких-то обвинениях, на которые не было разумных объяснений. Ей нечего было сказать этому суровому капитану со стальным взглядом. Так непохожего на прежнего. Да и в правду он всё равно не поверил бы.

— Мама Арина, значит! И это мы проверим. Хотя — зачем? Тех фактов, что у нас уже имеются, вполне достаточно для помещения вас в камеру. И заведению дела по соучастию в террористическом акте.

— Меня? В чём заключается соучастие? Я просто помогла вам обезвредить террористку и спасти людей, а вы меня за это в камеру? — возмутилась девушка. — Вы считаете это справедливо?

— Тогда объясните мне те факты, которые я только что перечислил, — строго сказал капитан, пряча глаза. — Как, например, — вы узнали, что в сумке женщины бомба? Укажите источник, откуда вам стало известно имя террористки? И где вы приобрели боевые навыки и приёмы? Так, мелочи, конечно. Но они сильно портят ваш подвиг по спасению людей, Арония Викторовна.

— Чем портят? Я разве помогала этой террористке? Я сдала её вам в руки!

— Не скрою — всё было очень здорово и профессионально, — вздохнул Чунильский. — Я, признаюсь, поначалу был вами просто восхищён. Никогда не встречал среди гражданского населения таких девушек. Вот, думаю, замечательная девушка: спортсменка, умница и просто красавица! Просто Мата Хари какая-то! А что получилось? — с досадой посмотрел он на неё.