Мы с Моникой сидели в карете и дрожали. Обе мои руки были заняты: в одной держала нож, другой сжимала рукоять кистеня. Оружие придавало мне некоторую уверенность, но страх никуда не исчез, он только нарастал вместе со стонами раненых и предсмертными криками убитых. Я выглянула в окошко, в этот раз все разбойники были на лошадях, они пытались пробиться к карете с гербами. Казалось, что бой длился целую вечность, а на самом деле, как выяснилось, всего несколько минут.

Воины с трудом отбились, но троих убили, а еще трое были тяжело ранены, позже командир принял решение оставить их в деревне, через которую мы проезжали, заплатив хозяевам за уход за ранеными, в дороге у них не было шанса выжить. Перевязывая одного из них, я спросила, сколько же было разбойников?

- Судя по тому, как дрались, они мало походили на обычных бандитов, скорее, это были переодетые воины, - шепотом ответил он.

На командира больно было смотреть, он ходил мрачнее тучи. Все ужасно вымотались, и, доехав до постоялого двора, граф Маккон решил подольше задержаться здесь, чтобы дать возможность отдохнуть охране.

Я сказала хозяину постоялого двора, что хочу искупаться.

- Извините, леди, но все мои работники заняты, они готовят ванны и греют воду для принцессы и ее фрейлины, - растерянно сообщил хозяин. – Боюсь, Вы не сможете помыться в ближайшее время.

- Зачем тебе чистая вода, Джулиана, если ты предпочитаешь трогать грязные мужские тела? – услышала я насмешливый голос принцессы.

- Вы, леди Джулиана, совсем забыли о приличиях! – поддакнула ей Несса.

- Вы считаете, что, как Вы выразились, «трогать» тело виконта Уорвика приличнее, чем перевязывать раны воинов, спасших нам жизнь? – мне надоело терпеть хамство титулованных леди.

- Да как ты смеешь? – взвилась Гертруда. – Это из-за тебя мы так долго добираемся! Столько времени потеряли, пока ты после каждого нападения, как ты говоришь, «перевязывала раны», хотя на самом деле занималась ерундой, да еще и с простолюдинами! Из-за вас мы попали в засаду!

- Эта «ерунда» помогла нашим воинам не истечь кровью, - спокойно возразила я, направляясь к себе в комнату. - А в засады мы попадаем из-за Вас, Ваше Высочество. Это Вас преследуют подданные Аракаса!

- Леди Джулиана! – меня окликнули два наших воина.

Я оглянулась и удивленно посмотрела на них.

- Если позволите, то мы принесем воды в Вашу комнату, чтобы Вы смогли принять ванну, - смущенно переминаясь, предложил один из них.

- Так не хватает же горячей воды, - растерянно пролепетала я.

- Может, для кого-то и не хватит, а Вам мы принесем достаточное количество, - усмехнулся другой.

- Буду вам очень признательна, - улыбнулась им.

Я сидела в ванной, наполненной горячей водой, и, закрыв глаза, млела от удовольствия. Моника что-то весело щебетала, ополаскивая мне волосы.

- То есть, как больше нет воды? – раздался возмущенный голос Гертруды, который было слышно даже через стены. – Я не закончила! Принесите еще! Что значит – невозможно?

Приоткрыв глаза, я удивленно прислушалась к ее репликам. И почти сразу донеслись вопли из комнаты фрейлины:

- Это ты называешь горячей водой? Она даже не теплая! Я не смогу мыться в такой холодной воде!

Подмигнув Монике, я улыбнулась и, прикрыв глаза, погрузилась в горячую воду. Горничная не удержалась и прыснула от смеха в ладошку.

А через день рано утром отправились в путь, долго ехали почти по пустынной дороге. Уже давно стемнело, но мы продолжали двигаться, потому что так и не встретили ни одного постоялого двора. Неожиданно остановились прямо на дороге, в карету заглянул Лайон.

- Леди Джулиана, необходимо, чтобы Вы перешли в карету принцессы, - нервно сказал он, пряча взгляд.

Я с удивлением смотрела на него, ожидая каких-нибудь объяснений, но дверь кареты уже распахнулась. Возле нее стояла Гертруда со служанками, готовая занять мое место. Я вышла и тихо спросила у командира:

- Нас преследуют?

- Не уверен, леди Джулиана, но я не имею права рисковать жизнью Ее Высочества, поэтому и прошу Вас об этом одолжении, …так, на всякий случай, - также тихо ответил он, глядя на меня виноватым взглядом.

Я недоуменно смотрела на него, ведь нетрудно было понять, что это, так сказать, «одолжение» - обыкновенная подстава, он задергался под моим взглядом и молча ждал.

Усмехнувшись, проговорила:

- Господин Маккон, я понимаю, что Вы выполняете приказ короля, не так ли? И сделаете все возможное, чтобы обеспечить безопасность принцессы, но я прошу, чтобы Моника осталась в этой карете или пересела к леди Коутс, точнее, я настаиваю на этом, …так, на всякий случай.

Лайон хотел, видимо, возразить, но посмотрев на мое решительное лицо, только кивнул и повел выскочившую вслед за мной горничную к карете фрейлины. Моника шла за ним, с беспокойством оглядываясь на меня.

- С какой стати чья-то горничная должна ехать в моей карете? – услышала я недовольный возглас леди Коутс.

Командир ей что-то тихо говорил, но на все его увещевания она лишь раздраженно отвечала:

- Нет, я не позволю! Здесь и так ужасно тесно!

- Господин Маккон! Предлагаю леди Коутс занять королевский экипаж, он достаточно просторный и удобный, тем более, я согласна ехать в ее карете вместе со всеми служанками, - громко заявила я. – Кажется, Вы говорили, что останавливаться становится опасным?

- Совершенно верно, и я совсем не против Вашего варианта, - отозвался командир.

Крики стихли, Моника села в экипаж к фрейлине, Лайон помог мне сесть в карету, но не уходил.

- Леди Джулиана, - неуверенно начал говорить он. - Вы правы, я лишь выполняю приказ.

- Надеюсь, это приказ – только бросить меня, а не лично передать в руки разбойников? – поинтересовалась я.

Он дернулся, будто от пощечины, и отпрянул.

- Как Вы можете? Мой долг - защитить принцессу! – вскинулся он, оскорбившись.

- В таком случае, не смею Вас задерживать, - практически перебила его, не желая выслушивать оправдания, от которых за версту несло лицемерием.

Расположилась в просторном королевском экипаже, покрепче сжав кинжал, который вытащила из сумки, поскольку необходимость прятать его отпала. На сиденье рядом с собой разложила мешочки с речным песком, его я предусмотрительно захватила с собой в дорогу. Наступила ночь, но мы продолжали двигаться. Карета, в которой сидела я, ехала последней. Услышав разбойничий свист, вздрогнула, от страха сердце ушло в пятки.

Чего-то подобного я ожидала, ведь нападения происходили довольно часто, и страх стал расползаться по телу, парализуя его, тем более я понимала, что меня, скорее всего, бросят в качестве приманки, иначе будет трудно защитить принцессу оставшимся количеством воинов. В сложившихся обстоятельствах такая тактика, конечно, была логичной и целесообразной с точки зрения короля, но злила меня, потому что с моей точки зрения была подлой.

То есть, все слова Элгара о двух «достойнейших кандидатках» в жены королю Картара были ложью. С самого начала всем было известно, что меня можно использовать в качестве отвлекающей приманки. Всем, кроме меня и моих родителей. Не думаю, что они бы пожертвовали дочерью ради выгодного замужества Гертруды.

Карета дернулась и остановилась, сквозь крики людей, топот и ржание лошадей, звон мечей удалось расслышать крик: «Гони!» и звук удалявшихся карет. Первому разбойнику, заглянувшему в карету, я бросила в лицо горсть песка.

- Вот дерьмо! - грязно выругался он и, распахнув дверь, попытался попасть внутрь, протирая при этом глаза.

Замахнувшись своим мини-кистенем, ударила бандита по голове.

- Ах ты мерзавка! - крикнул он от боли и от неожиданности застыл.

Я ударила еще раз, и только после этого бандит повалился назад. Его тело даже не успело коснуться земли, как с громким рыком в карету ввалился другой разбойник, размахивая огромным ножом. Не раздумывая, ткнула ему своим кинжалом в бок, он замер, удивленно разглядывая оружие в моей руке, и я в испуге успела дважды приложить его кистенем. Бандит с хрипом упал прямо на пол кареты, из пробитой головы сочилась кровь, от увиденного и содеянного у меня закружилась голова, и начало подташнивать.