— Повторяю, я дала ему разрешение.

Она склонила голову набок.

— Это, наверное, самая странная прелюдия, о которой я когда-либо слышала.

Я хихикнула, хлопнув ее по плечу.

— Прекрати. Он пытается помочь Эмбер.

Керриган долго изучала мое лицо.

— Тогда почему у меня такое чувство, что тебя разыграли?

— Я ничего не слышала о нем с субботнего утра. И, возможно, у меня просто паранойя, но мне кажется, что он избегает своего дома, чтобы избежать встречи со мной.

Керриган поморщилась.

— Ауч.

— Он очаровательный. Умный. И… настоящий. — Эту историю о Коре было нелегко рассказать. И он был так жесток в деталях. Большинство мужчин приукрасили бы ее. Или выставили бы себя жертвой. Вместо этого он признался, что чувствует вину за то, что не сделал большего.

— Не знаю. — Я покачала головой. — Может, я придаю этому больше значения, чем следовало бы. Может, я просто одинока, а он самый привлекательный мужчина, который переехал в Каламити за последние десять лет. Может быть, причина, по которой он мне нравится, в том, что каждый второй одинокий парень в городе — либо мой родственник, либо тот, кто у всех на глазах в начальной школе из носа выковыривал козявки.

— Фу. — Нелли изобразила смешок.

Из игровой комнаты донеслись хихиканье и радостный визг, а затем смех Пирса и Кэла.

Рен была счастливой девочкой. Может, в ее жизни и не было отца, но у нее были хорошие мужчины. У нее были любящий дедушка и обожающие дяди. Только это не то же самое, что иметь отца.

Она заслуживала самого лучшего. Когда дело касалось мужчин, я была исключительно разборчива в том, с кем встречалась. Возможно, поэтому я ни с кем не встречалась.

Я хотела подарить ей мир. Я хотела защитить ее от всего мира. Или я была слишком занята, защищая себя?

Последние два года я пряталась под скалой. В основном, чтобы избежать сплетен. Отчасти потому, что Рен требовала моего пристального внимания, а рождение ребенка было тяжелым испытанием. Но я не могла вечно жить под скалой. Либо я вылезу и останусь. Либо попробую что-то новое.

Не пришло ли время и мне самой что-то сильно изменить?

— У меня есть еще одно признание. — Я посмотрела на Керриган, зная, что ей это не понравится больше всего. Не то чтобы Нелли не расстроится. Моя сестра напряглась, как будто услышала плохие новости в моем тоне. — Я подумывала о переезде.

Вздох Керриган был таким громким, что заполнил всю ее огромную кухню.

— Ч-что?

Нелли так быстро покачала головой, что ее белокурые волосы выбились из пучка.

— Куда? Почему? Нет. Ты не можешь уехать. Нет.

— Это еще не точно. В Бозмене открыта вакансия учителя для четвертого класса, и я послала им свое резюме.

— Ты послала резюме? — У Керриган отвисла челюсть.

— Там платят больше. — Даже для меня самой это прозвучало как неубедительная отговорка. — Бозмен всего в двух часах езды. — Да, это тоже прозвучало плохо.

Но теперь правда открылась, и тяжесть свалилась с моей груди. Эта работа в Бозмене была моим секретом в течение нескольких месяцев, и хранить его было утомительно. Что касается Керриган и Нелли, я никогда не была сильна в секретах. Я сказала Нелли, что беременна, еще до того, как рассказала об этом своим родителям.

— Это потому, что ты преподаешь в старшей школе? — спросила Нелли. — Это временно. Они знают, что ты хочешь вернуться в свой пятый класс.

— Но, возможно, этого не произойдет. И, девочки, мне не нравится старшая школа. Да, с большинством детей все в порядке. Дело даже не в Эмбер Скотт. Я просто… я просыпаюсь без особого энтузиазма, когда иду на работу. Я чувствую, что принуждаю себя к этому. Это нечестно по отношению к детям или ко мне. Я чувствую себя… старой. Уставшей.

— Тебе тридцать пять. — Керриган одарила меня равнодушным взглядом. — Это не старость.

— Я знаю это, но эти ребята совершенно вымотали меня. — Ученики всегда придавали мне энергии. Я не могла дождаться, когда они войдут в мой класс. Теперь я поймала себя на том, что часами изображаю улыбку.

— Сегодня девушка назвала меня «бэсти» (прим. ред.: бэсти — это сленговое английское слово, которое переводится на русский язык как «лучший друг» или «лучшая подруга»). Я даже не могу сформулировать, почему, но мне хотелось закричать.

Керриган отмахнулась от этого.

— Наверное, потому, что ты была девушкой, которая так долго мучилась, кому из друзей подарить вторую половинку ожерелья «Лучшие друзья», что, когда ты наконец решилась, все уже поменялись, и тебе пришлось выбрать меня в качестве своей бэсти.

— Бэсти. — Настала моя очередь шутить. — Кто называет свою учительницу «бэсти»? Или «деткой»? Так меня назвали на прошлой неделе.

Плечи Нелли опустились.

— Ты не можешь переехать.

Я грустно улыбнулась ей.

— Осталось всего два месяца. И это не значит, что я не буду навещать тебя.

— Это не то же самое.

Нелли работала у Пирса ассистенткой, и когда он переехал в город, чтобы быть с Керриган, несколько лет назад, она тоже решила переехать из Денвера. С тех пор я нуждалась в ней. Если бы взрослые до сих пор носили ожерелья «Лучших друзей», у нее была бы половинка моего.

Если я перееду, я буду скучать по ней. И по Керриган. И по своей семье.

— Я еще не приняла никакого решения. У меня даже нет работы. Я подумала, что это просто вариант, который стоит изучить. Возможно, пришло время начать все сначала.

Керриган скрестила руки на груди.

— Ты останешься одна.

Я уже одна.

Было невероятно, что рядом с Рен была семья, которая могла помочь. Конечно, мои родители, братья и сестры облегчали мне жизнь. Но я все равно была одна.

Когда нужно было помыть посуду, я мыла. Когда нужно было сложить белье, я складывала. Когда нужно было вынести мусор, я сама его выносила.

Впервые за год мне помогли по дому, и мне не пришлось просить кого-то из членов семьи, это был Ронан.

Если не считать учебы в колледже, Каламити был моим домом всю жизнь. Каково это — идти по улице и чувствовать, что тебя никто не узнает? Как здорово было бы обрести хоть какую-то анонимность? Разве не было бы здорово зайти в продуктовый магазин и не столкнуться лицом к лицу с кассиршей, которая поддерживала сплетни о том, что я переспала с женатым мужчиной и в итоге забеременела?

— Ты действительно переедешь? — Керриган уставилась на меня так, словно моя кожа стала фиолетовой, а из головы выросли антенны.

Я повела плечом.

— Возможно. — Да.

Между ее бровями пролегла морщинка — верный признак того, что она была не в себе. Затем она нахмурилась. Не сказав больше ни слова, она пронеслась мимо меня, направляясь в какой-то тихий, укромный уголок своего огромного дома.

Нелли соскользнула со своего места и положила руку мне на плечо. Затем она последовала за моей сестрой, вероятно, чтобы обнять Керриган, пока та плакала от злости.

— Все прошло хорошо, — сказала я своему бокалу, делая глоток.

Лучше прекратить этот разговор. Реакция моей матери будет катастрофической. Она воспримет это как личную обиду за то, что я тайно увожу ее внучку в далекую страну.

Я сидела одна, потягивая вино, пока Пирс не вышел несколько минут спустя, держа Рен на руках. Я взяла ее у него, поцеловала в щеку и посадила к себе на колени.

— Привет, малышка.

— Где моя жена? — спросил Пирс.

Я указала через плечо.

— Она где-то там, внизу. Предупреждаю, она злится на меня, потому что я сказала ей, что подумываю о переезде в Бозмен.

С каждым годом, пока они были женаты, хмурый вид Пирса становился все более похожим на Керриган.

— Повтори.

Учебный день. Это всегда было оправданием для мамы и папы, чтобы пораньше уйти с общественных мероприятий. Сегодня учебный день.

Хотя Рен еще не ходила в школу, я воспользовалась этим предлогом, чтобы уйти от Пирса и Керриган, как только мы закончили неловкий и напряженный ужин.