Нет. Нет, это не так. Это был мой дом. И в моем доме был порядок. Мой дом был новым, без поломок, которые нужно было чинить. Без обновлений, которые нужно было делать. В его стенах не было истории.

Голова пульсировала, отдаваясь тупой болью в висках. Возможно, душ поможет, но я не хотела смывать запах Ларк. Пока нет.

Я стоял в центре своей спальни, глядя в окно на оливково-зеленый дом по соседству. Планировка этажа Ларк была лучше и совершенно отличалась от моей: большие спальни располагались на первом этаже, в то время как мои — на втором.

Почему мне казалось, что я застрял в подвешенном состоянии, что я не принадлежу ни к тому, ни к другому месту? Что со мной происходит? Почему я не остался выпить кофе?

Потому что она меня не пригласила.

У Ларк были дела на сегодня. У нее были планы со своей семьей и Рен, о которых она должна была позаботиться. И что я знал о детях? Очевидно, ничего, кроме как биться кулачками и подбрасывать чертов розовый мячик.

Даже когда мы с Корой были женаты, мы не говорили о детях. Моя карьера была моим детищем. Она сомневалась, стоит ли заводить детей. Затем, после развода, я был счастлив в одиночестве, довольный тем, что полностью отдаю себя работе в фирме. Встречаюсь и трахаюсь с кем захочу.

Ларк была хорошей женщиной. Рен была самым очаровательным ребенком, которого я когда-либо видел. Но на самом деле это была не та жизнь, которую я хотел вести, не так ли?

Если катастрофа с Корой и научила меня чему-то, так это тому, что у меня был невероятный талант заботиться о себе. Я всегда был для себя на первом месте.

Все вокруг меня, ну… были предоставлены сами себе.

Черт возьми, я даже не подозревал, что у папы ухудшилось зрение. До тех пор, пока ему не пришлось усадить меня и объяснить, что он продает бизнес и уходит на пенсию. Это произошло после того, как он принял свою руку за руку размером два на четыре дюйма и вонзил гвоздь в свою плоть с помощью гвоздодера. Спросил ли я, как произошел тот несчастный случай? Неа.

Разве сын не должен понимать, что его отец ничего не видит? Когда он постоянно щурился и заставлял жену читать ресторанное меню? Разве муж — или бывший муж — не должен замечать, что женщина, которую он поклялся любить и лелеять, усыпала его бывший кофейный столик кучками кокаина?

Каким партнером — или отцом — я буду?

Чертовски дерьмовым.

Кора, возможно, и пыталась разрезать мое сердце пополам, но она научила меня кое-чему. У меня были свои слабые места. Я мог в них признаться, и мне было о чем сожалеть.

У меня в кармане завибрировал телефон. Когда я достал его, на экране высветилось имя Ноа.

— Привет, — ответил я. — Что случилось?

— Просто направляюсь на работу.

— В субботу?

— Ты же знаешь, как это бывает.

— Да, — пробормотал я. В течение многих лет я проводил большую часть субботы в офисе. Казалось, что с тех пор прошла целая жизнь, а не несколько недель.

— Что делаешь? — спросил он.

— Смотрю на дом своей соседки.

— Хм, это жутко. — На заднем плане слышался шум уличного движения. Вероятно, он был на автостраде, окруженный другими машинами.

— Просто любуюсь цветом, — солгал я, затем покачал головой, оторвал взгляд от стекла и направился в ванную. Зажав телефон между ухом и плечом, я снял рубашку. — Можно тебя кое о чем спросить?

— Конечно.

— Как ты думаешь, я мог бы остановить ее?

— Кого? Кору?

— Да. — Я посмотрел на себя в зеркало, разглядывая красный шрам, который пересекал мою грудь.

Наверное, этот вопрос мне следовало задать папе. Но Ноа был знаком с Корой не меньше. Он знал ее до того, как все пошло наперекосяк, как в моем браке, так и после.

— Как ты думаешь, если бы я заметил это раньше, я смог бы отправить ее на лечение? — Лечение, не связанное с гребаной тюремной камерой.

— Вы, ребята, были в разводе.

— И?

— И… ты не можешь воспринимать ее проблемы как свои собственные.

— Не совсем так устроен брак.

— Только вот вы не были женаты. Ее зависимость была ее выбором.

Он был прав. Мои родители говорили то же самое. Но я все еще чувствовал вину. Ответственность.

Провал.

— Ты поступил правильно, покончив с этим. Вы оба были несчастны. И иногда тебе просто нужно уйти от сумасшедшей женщины, пытающейся заманить тебя в ловушку.

— Мило. — Я раздраженно рассмеялся.

— Да. Да, — пробормотал он. Прости. Я веду себя как придурок. Просто… Мне не нравится, что ты винишь себя за это. Ты не можешь спасти всех, Ронан.

Я вздохнул.

— Я должен был сделать больше.

— Ты заплатил за ее адвоката. Ты прибрался в доме. Я бы сказал, что ты сделал более чем достаточно после того, как она попыталась убить тебя.

Возможно, он был прав. А может, и нет.

Я отвернулся от зеркала и подошел к шкафу. Моя рубашка была брошена на пол, а не в корзину для белья.

— Я оставлю тебя работать. Схожу на пробежку.

— Прежде чем ты повесишь трубку, — сказал он. — Мы с Бобби поговорили о поездке. Как насчет мая?

— По-моему, звучит хорошо. — Планов на выходные у меня не было, хотя миссис Эдвардс постоянно приглашала меня на ужин каждое воскресенье. — Просто напиши мне даты.

— Прекрасно. Я попрошу моего помощника уладить детали. Посмотрим, сможем ли мы нанять того же гида, что и в прошлом году, для поездки на рыбалку.

— Я согласен. Дай мне знать, если я могу чем-то помочь.

— Будет сделано.

Закончив разговор, я глубоко вздохнул и положил телефон на полку в шкафу, пока снимал брюки. Их я тоже бросил на пол. Затем я натянул шорты для бега, футболку и свои любимые теннисные туфли, прежде чем отправиться в путь.

Пятимильный маршрут, который я собирался пробежать, должен был очистить мою голову. Привести мысли в порядок. Когда этого не произошло, я продолжал бежать, подталкивая свое тело к краю пропасти.

Поскольку я забыл свой телефон, то не был уверен, как далеко я ушел к тому времени, когда мои ноги превратились в кашу. Мое тело было мокрым от пота. Легкие горели огнем. Но беспокойство в животе казалось в десять раз сильнее. И мне чертовски хотелось пить, так что в конце концов я развернулся и поплелся домой.

В доме Ларк не было никакой активности. Она, вероятно, ушла к сестре. Она сказала, что завтра у нее будет барбекю с родителями. Я неустанно преследовал ее, но впервые с тех пор, как переехал в Каламити, я был рад, что мы не встретимся.

Что я делал?

Чего я хотел?

У меня не было ответа ни на один из этих вопросов. Ради Ларк, ради Рен, мне нужны были ответы.

Может быть, было бы лучше покончить с этим сейчас. У нас была потрясающая ночь. Секс с Ларк я не скоро забуду.

Мы сможем закончить полюбовно, не так ли? Вести себя цивилизованно. Остаться соседями. Ларк не была похожа на отвергнутую любовницу, которая проколет мне шины или угонит мой «Корвет».

Вот только мысль о том, чтобы попрощаться и больше не прикасаться к ней, вызывала у меня желание пробить дыру в чертовой стене. Черт возьми, я мог лишиться лицензии за то, что пренебрег профессиональной этикой, и все это не имело бы значения, потому что я вернулся бы в Калифорнию, поджав хвост.

Возможно, я слишком много думал об этом. Я провел несколько часов, мучаясь над чувствами и пытаясь разобраться в них. Но она не остановила меня, когда я уходил этим утром. Она не предложила мне кофе или завтрак. Возможно, она тоже хотела, чтобы я вышел за дверь.

Блять. Очередной отказ?

Эта женщина скрутила меня в чертов крендель. Все мои инстинкты требовали, чтобы я пересек ее лужайку. Сел на крыльце и ждал, когда она вернется домой. Увидеть ее, поцеловать, устроить грандиозный беспорядок и наплевать на последствия.

Но именно так я оказался в Каламити. Я игнорировал знаки, которые должен был заметить. Я не обращал внимания на хаос и неразбериху.

Только не сейчас.

Поэтому я зашел в свой дом, принял холодный душ, чтобы смыть пот, затем надел джинсы и футболку. Взяв ключи, бутылку воды и энергетический батончик, я направился в гараж и сел в свой «Корвет». Затем посмотрел на Каламити в зеркало заднего вида.