«Сдаётся мне, даже если их не убивать, они сами долго не протянут. Подобное нефункциональное уродство явно плохо справляется с поддержанием жизни в самом себе. Так что финальная форма болезни — именно неупокоенные.»

— Отличная работа, — сказал Мирослав, покончив с беглым осмотром, — Жаль, что мы не приехали немногим раньше. Судя по состоянию крови вокруг — она совсем свежая.

— Страсти какие… Первый раз столько кровищи вижу, — передёрнулся Евграф, — Тебе что, совсем не жутко?

— Ну так ведь я не только алхимик, а ещё и богатырь будущий. Так что успел наглядеться, — ответил Мирослав, — А ты, похоже, редко за пределы лаборатории выбираешься?

— Конечно, — тут же кивнул тот, — Зачем оно мне? Чтобы потом во снах подобное являлось?

Мирослав протянул в сторону Евграфа руку.

— Чего?

— Давай пробирку. Возьму образцы за тебя здесь. А не то ещё в обморок грохнешься прямо в кровь монстра. А этого лучше избежать. Я бы не полагался на технику Снежаны слишком сильно. Всё же здешняя хворь крайне странная.

— Ты, что и меня, и Снежану Львовну, и всю Империю разом оскорбить пытаешься?

— Евграф Никифорович, — обратился к нему охранник, — Так-то юноша прав. Техники широкого применения очень полезны, но вместе с тем обычно не могут покрывать вообще всех случаев.

— И ты туда же? Думаешь, лучшая целительница в мире не сможет совладать с какой-то заразой?

— Дело не в этом. Так работает любая защита… Как бы так объяснить…

— Стеклянный флакон кажется надёжным хранилищем для почти любой жидкости. Пока ты не нальёшь в него что-то вроде смородиновой водицы. И вот уже твоя уверенность тает вместе с руками, — подсказал Мирослав.

— Ладно, ладно! — хмуро проворчал Евграф, — Я понял. Это разумно… Но образцы я сам соберу. Говорил же, что не доверяю твоим навыкам.

— Как будет угодно, — пожал плечами Мирослав.

Учитывая, что Евграфу приходилось бороться с подкатывающей тошнотой и общим отвращением, Мирослав закончил куда быстрее, после чего принялся обыскивать саму мельницу и прилежащие здания. В доме, где, похоже, жила семья мельника, он обнаружил ещё тела. Но эти были убиты иначе.

«Похоже, что мельник в приступе ярости зарезал их всех ножом ещё до того, как стал монстром. Жуткая, конечно, эта хворь. Если такая попадёт в крупный город, то случится катастрофа.»

Но, кроме этой информации, Мирославу ничего полезного найти не удалось. Так что, закончив сбор образцов, они с Брониславом вернулись к коням.

— Надо сжечь тела, — сказал юноша, — Дров у мельника припасено достаточно, на погребальный костёр хватит.

— Сам же сказал, что лучше лишний раз в крови не измазываться! — нахмурился Евграф, — Да и в целом — это не наша проблема. Пусть солдат посылают прибираться.

— То есть это проблема не наша, а Снежаны, — кивнул Мирослав, — Понял. Так ей и передам.

— Она тут при чём? — вздёрнулся Евграф.

— А кому придётся возвращаться за солдатами, а потом ехать обратно, отлавливать поднявшихся мертвецов, если они окажутся заражёнными и встанут за сутки, а потом кучу новых трупов собирать и избавляться от них?

— Ну и сам тогда этим всем занимайся, — буркнул алхимик. — Я тебе не коронер.

— Бронислав, будь добр, сложи вон там на холмике погребальный костёр, а я пока тела туда перетащу.

— Может, лучше наоборот? — спросил наёмник, — Всё же если ты заразишься, будет хуже.

— Я не буду трогать тела.

— Хмм. Ладно, если так.

Мирослав использовал кнут, чтобы обвивать им тела и отдельные их части, а потом волочь к месту сожжения. Пусть это было и не очень уважительно по отношению к усопшим, зато безопасно.

«Окомир бы сейчас хохотал во всю глотку, глядя на меня, а потом ещё показывал пальцем и передразнивал „герои так не поступают“.»

Мирослав улыбнулся, вспоминая былые приключения.

— Ты чего такой радостный? — поинтересовался Евграф, — Веселит волочь трупы по земле? У вас это обычное дело?

— Пытаюсь отвлечься от ужаса происходящего приятными воспоминаниями, — ответил ему Мирослав, — Что ты мне предлагаешь, плакать?

— Ну явно не жутко лыбиться, — ответил алхимик, — Вот не ровен час тебя за убивца примут и казнят, не разбираясь. На ваших землях беззакония ведь такое легко может случиться, да?

— Надо же, мы так хорошо поладили, что ты начал волноваться о моей судьбе? — ехидно усмехнулся Мирослав.

— Ты ведь понял, что акцент был на другом, и опять издеваешься? — буркнул Евграф, но уголки его губ едва заметно дрогнули.

— Разве? Посланник Империи ведь не мог попытаться оскорбить кого-то на пустом месте? — подмигнул ему юноша, — Многоуважаемая госпожа Снежана бы такое точно не одобрила, а значит, и ты бы так поступать не стал.

— Вот паршивец, язык у тебя, что у той змеи, — покачал головой мужчина.

— Я тронут столь высокой оценкой, — демонстративно ухватился за сердце юноша.

— Сегодня довольно ветрено, так что стоит попросить местных почаще проверять костёр, чтобы не погас или не подожглось что-то ещё, — отвлёк их Бронислав, — Разжигаем?

Мирослав кивнул.

Покончив с болтовнёй, они разожгли костёр и отправились обратно в деревню. Гореть ему предстояло долго, так что смысла оставаться не было. По прибытии они отчитались перед Снежаной, поручили местным приглядывать за погребальным костром и захоронить то, что останется после сожжения, а после вернулись в военный лагерь.

По возвращении алхимики принялись за анализ собранных образцов, а потом передали их на изучение целителям. Когда с этим было покончено, они все собрались в командном шатре, чтобы обсудить результаты.

— Итак. Кто-нибудь заметил следы применения техник или чар? — спросила Снежана.

Все отрицательно покачали головой.

— Как и я. Так что деятельность нечисти с высокой вероятностью можно исключить. Хворь, судя по всему, передаётся через контакт с кровью, слюной и прочими выделениями заражённых. Несмотря на то, что селяне заявляют, что им удалось этого избежать — подобное крайне маловероятно, — продолжила Целительница, — По крайней мере, полностью.

— А даже если и возможно, то полагаться на показания необразованных деревенских жителей, которые «понимают в гигиене», было бы неразумно — несколько саркастично добавил Евграф, — Дарён при мне смог перетащить тела, не касаясь их, с помощью своего умения. Однако зрелище было преотвратное и сильно сомневаюсь, что они стали бы волочь своих погибших односельчан по земле с такой же небрежностью.

Снежана с некоторым любопытством во взоре посмотрела на Мирослава, но спрашивать ничего не стала.

— Даже если бы и стали, то на траве по пути к месту сожжения могли остаться частички крови и плоти, которых хватило бы для заражения при попадании во всякие царапины и порезы, которые то и дело появляются на телах селян из-за тяжёлого быта, — согласился Мирослав, — Хотя исключать существование иных способов заражения я бы не стал.

— Кстати об этом. Дарён, Евграф, вам что-то удалось обнаружить в собранных образцах?

— Колодезная вода у них довольно чистая, — сказал Евграф, — В столице для этого приходится особые снадобья периодически выливать, но здесь наверняка обходятся без этого.

— Я про заражение.

— Ах да, простите. Просто диву даюсь, что жизнь в глубинке одновременно может быть довольно примитивной, но вместе с тем обладает особенными богатствами, которые для местных жителей — обыденность. Что до хвори, никаких её следов в воде обнаружить не удалось. В телах убитых монстром её присутствие было незначительным, явно следствие контакта с существом.

— Семья мельника не была заражена даже после смерти, поскольку убил он их обычным ножом, — добавил Мирослав, — В пище и муке тоже ничего подозрительного не оказалось. У нас с Евграфом результаты полностью сходятся.

— Деян, что у вас?

— Что до хвори, то наши с вами выводы сходятся. Она не похожа на то, что я встречал раньше и очень быстро прогрессирует. Скорее всего, если не вылечить заражённых до физического преображения, то вернуть их в норму будет крайне сложно. Хотя в этом, возможно, вы меня превзойдёте.