От скуки я принялся их осматривать. Что-то мне кажется, что эти трубки имеют тут другую направленность, нежели доставлять энергию в комнаты. А что ещё можно от такой махины взять? Сами эти кристаллы, что ли? Или нет? Странно, как же всё странно! Ещё и Серёга куда-то затерялся, гад мохнатый… а, вон он.

– Ну чего, нашёл что-нибудь?

– Не-а. Такой же голяк, как и на прочих уровнях. Только кристаллы эти повсюду. Как тараканы, агась.

– А проход куда-нибудь выше нашёл?

– Тоже нет. Походу, всё-таки потолок, выше не забраться. Но вон там есть железная лесенка вниз. Простенькая, но на вид крепкая. Полезем?

– Куда ж деваться? Ты ведь не отвяжешься, кусты говорящие…

– Сам аспид! Двинули.

Простенькая железная лестница действительно нашлась, и мы принялись обследовать нижние уровни.

На каждом нашлось много маленьких комнатушек, по виду — жилых помещений, но давно заброшенных, а вот проходов или интересностей не завезли.

Жили местные ребята достаточно скромно: каменная возвышенность из белого мрамора — это у них кровать. Она, по всей видимости, выращивалась прямо из породы, потому как ничем не отличалась от полов. Что там что там мрамор, белый.

Тусклый голубоватый свет от кристаллов-светильников делал комнатки немного мрачноватыми на мой вкус, но спать с ним будет удобно. Уровень света как у ночника, не больше. Хотя вдруг он регулируется, кто его пойми? Это местного искать надо, а тут даже вещей толком не осталось. Пара стальных кубов на четырёх шарах служили стульями-табуретками. Плюс пара металлических полок на металлических же стенах, пустых. И стол в углу. Деревянный, чисто для разнообразия. И довольно грубый, стоит заметить, хотя большой. Такой интерьер, плюс-минус пара полок, был почти в каждой комнатке, на всех ярусах-близнецах.

И ни единого иного следа жизни… Только пыль, и немного мусора.

По закону подлости повезло нам только на самом нижнем, двенадцатом уровне.

Серёга окликнул меня и, затащив в небольшой коридор, продемонстрировал мне интересную аномалию: в воздухе, прямо над разломанной крупной трубой, неспешно плавали обломок шестерни, служивший некогда скобой на большой трубе и довольно крупный осколок кристалла. Они крутились над одной точкой, на расстоянии пятнадцати сантиметров друг от друга.

А Серому же неймётся! Он не может что-то странное не ткнуть и не попробовать! Поэтому он сразу полез ногой к этим хреновинам. Остановить его смог лишь вопль про старую игру, с которой он капитально фанател и даже перечитал штук сорок (если не пятьдесят) книг по ней. Я книгу осилил лишь одну, и то с горем, да кое-как прошёл игру, но основную идею уловить успел: не понял, что это — не трож!!

– А чего? – по-детски наивно протянул Борода.

– Да нихрена! Ноги лишние, запасные отращивать научился? А, блин, научился… Всё равно, это не повод! Не лезь, куда псевдá хвост не сунет! Сейчас, погоди.

Найдя на полу какой-то мусор, я сперва кинул его к парящим в воздухе железке и камешку. Ноль реакции, мусор спокойно упал на обломок трубы да на пол. Начало хорошее! Так, теперь… Где же мне попадалась? А, точно, около лестницы я видел отвалившуюся ступень-арматуру. Должно подойти.

Взяв железный прутик, я приступил к более опасным тестам и ткнул им в половину шестерни. Меня не убило, но реакция пошла! Оба испытуемых ускорили своё вращение. А почему оба? Это как вообще? Серёга тоже поглядывал на всё с непониманием и нескрываемым любопытством, но молчал. Технарь, чтоб его… нет бы помочь!

Ладно, теперь самое страшное! Я перекрестился и схватился за шестерёнку. Рукой, без всяких там.

…и ничего.

От моего касания с системой ничего не произошло. Камень только замер, словно поглядывая на свою пару и выжидая.

Я пригляделся к шестерне. Обычная железяка, ничего странного. Хотя форма интересная. Зубцы чередуются через один: то плоский, то острый как на звёздочке у велосипеда. Плоские зубцы шириной сантиметра три, не больше. Я потянул её на себя, и камешек-напарник тут же весело застучал по полу, безвольно рухнув.

За спиной послышался довольный смешок Бороды:

– Хех! А если наоборот?

Друг отнял у меня деталь и, тщательно прицелившись, кинул ей в кристалл. Оба застряли на прежнем расстоянии, отталкиваясь друг от друга, и скрежеща покатились по полу, повинуясь инерции, но через полметра поднялись на прежнюю высоту и всего за минуту вернулись к старой схеме, плавной пляске друг напротив друга.

– Эффектно. Серёг, а это что?

– Ферромагнетики, по всей видимости.

– Кого-куда пойти?

– Всё ещё учить физику! Это могут быть крайне полезные штуки, старче. Берём с собой. Давай, у тебя камень, у меня шестерня, и пошли дальше. Там в глубине ещё что-то может быть. Поищем, прежде чем сваливать, агась.

К моему удивлению, Серёга не ошибся — стоило пройти чуть дальше, как новые находки не заставили себя ждать. Вторым сюрпризом стала громадная глыба льда, намороженная в конце коридора, рядом с одной из дверей. Дверка сама по себе приметная — подобная люку в подлодке, тоже выполненная в виде шестерни в человеческий рост. Видимо, в покои богатея, или какой другой знатной персоны.

Остальные были распахнуты настежь, и мы смогли осмотреть все прочие, кроме той, что была приморожена, так что лёд сам собой привлёк наше внимание. Идеально прозрачный, подобный стеклу, но от него веяло зимним холодом, не позволяя приблизиться.

Он возник опять около одной из труб. Крупной, куда шире прочих, медной трубы. Внутри можно было увидеть разлом, не хватало полуметровой секции.

А ещё туда вмёрз гоблин.

Небольшое существо, около полуметра ростом, с длинными ушами и излишне длинными пальцами на руках. Существо напоминало уже встречаемых нами ранее, но и отличалось изрядно. У этого не было никаких уродств. Ни кривой морды, ни прыщей, сломанных ушей, ни кривого, длинного носа, ни бородавок по всему телу. А у остальных представителей этого вида такой радости было в достатке, что и странно.

– Отлично, – я уселся напротив глыбы и уставился в неё. – Серёг, смотри что я нашёл!

– Хы… Прикольный чижик. И что делать будем, Игоряш?

– У меня два варианта: подорвать, или мечом разрубить. С другой стороны — фиг его знает, что тут намешано, в магическом-то льду. Тут огонь-то восьми разновидностей бывает, и это без примесей. А тут сформированный магией лёд, да ещё и в эльминских развалинах…

– А мне кажется, что ты усложняешь, агась. Это обычный привод к холодильнику или кондиционеру. И у тебя есть меч-леденец. Лучше мечом долбани, агась. Странный этот гоблин какой-то. Уникальный, возможно. Лучше его целым сохранить, агась, Минадасу в подарок прихватим.

– Я тоже об этом подумал. Отойди малость.

Я привычно достал меч и едва коснулся глыбы льда, а её половина уже обратилась в пар, обжигающий холодом. Оригинально, мне нравится! Привязка льда к ледяному мечу, чтоб он сработал как ключ. Надо запомнить, буду так в этом мире жилплощадь запирать. Ай, чёрт, такой меч ведь теперь у каждого проходимца… Значит, буду бомжевать по пещерам дальше.

Я махнул ещё несколько раз. Пар рассеялся быстро, и мы с удивлением обнаружили, что гоблин растаял и обмяк. Разморозив по тому же принципу оставшуюся часть глыбы, что ещё была под ногами, я подтолкнул к его трупу Серёгу.

– Давай, теперь твоя очередь лезть первым.

– Как всегда, агась… – кряхтя, Борода уселся рядом с гоблином и принялся его осматривать, как вдруг удивлённо протянул: – Слушай, а этот ушастый-то, он живой кажись! Ну-ка…

Серый быстро прочёл простенькое заклинание для восстановления жизнедеятельности, работавшее приблизительно как наши дефибрилляторы. Существо дёрнулось под разрядами электричества, шумно засопело, выдохнув небольшое облачко пара, после чего осторожно придвинулось к стене и приподнялось, перейдя в сидячее положение. Оглядев нас мутным взглядом, гоблин задумчиво выдохнул:

– Ыыыым... Ыыв... Ыыыыыыыы…

– Эт чего? Игоряш, как думаешь, это оно от того, что его только разморозили только «ыыы» говорит? А то у меня подруга в одной соцсети есть, так ей что не напиши — она «ыыы» отвечает... Может, её тоже того, только это?