Рис. 29. Испанцы с навахами на привале, 1856 г.

На переднем плане картины баскского художника XIX века Эдуардо Самакоис и Сабала «Испания 1812. Французская оккупация» двое испанских повстанцев-герильеро сбрасывают тело зарезанного французского солдата в колодец. При этом один из них в зубах держит окровавленную наваху, которой, очевидно, недавно воспользовался. Их третий товарищ стоит на страже с навахой в руке. За всем происходящим безучастно наблюдает пожилая испанка — судя по количеству французского оружия и шлемов в её руках, в колодце уже покоится как минимум ещё одна жертва партизан. Расцветка мундира, а также узнаваемые образцы оружия и шлемы подсказывают зрителю, что в руки партизан попали кавалеристы из Первого драгунского полка.

Французские солдаты, возвращавшиеся домой с полей сражении, пересказывали все эти истории домочадцам и односельчанам, дополняя их красочными вымыслами, благодаря чему в народной мифологии наваха из простого ножа постепенно превращалось в некоторое сакрализованное орудие смерти, подобно волнистому «пламенеющему» мечу архангела Михаила. Разумеется и тут не обошлось без англичан, который также внесли свой посильный вклад в формирование инферального образа навахи, чему способствовали их заявления, что «война ножей», объявленная испанцами, из того же разряда, что тамагавки и ножи для скальпирования у дикарей⁵⁰.

Рис. 30. Ф. Гойя. «По причине или без», 1810 г. Испанцы с ножами и пиками бросаются на ружья французских солдат.

Однако с завершением герильи и освобождением Пиренейского полуострова от французских захватчиков история популяризации навахи и превращения её в один из национальных символов Испании не заканчивается. Немалую долю ответственности за создание и тиражирование хрестоматийного фольклорного образа испанца в вышитом андалусском камзоле и с неразлучной навахой за поясом несут и костумбристы.

Направление, известное как костумбризм, возникло в литературе и искусстве Испании в первой четверти XIX века на волне романтизма и подъёма национального самосознания, сопровождавшегося повышенным интересом к народной культуре, обычаям, традициям и даже моде. Костумбристы занимались живописанием народного быта, зачастую приукрашивая и идеализируя действительность. В 1843 году группа писателей-костумбристов опубликовала книгу «Los espanoies: Pintados рог si mismos» («Испанцы, изобразившие сами себя»), которая стала своеобразной квинтэссенцией и декларацией костумбризма и вызвала целый шквал подобных изданий⁵¹.

Рис. 31. Дуэль Хосе и Эскамильо в постановке «Кармен», 1913 г.

Рис. 32. Оперный певец Энрико Карузо в «Кармен», 1914–1915 гг.

Картины, романы, пьесы и музыкальные произведения в жанре костумбризма формировали в сознании европейского обывателя открыточный образ Испании как вечный праздник, с гитарами, кастаньетами и танцами. И, разумеется, в центре этой картины мира располагались махо и маноло с неразлучными навахами за поясом.

Свою роль в этом сыграли не только испанские, но и иностранные авторы, такие, например, как Проспер Мериме, а затем и Бизе, которые внесли свою лепту в создание медиального симбиоза испанца и навахи. Некоторые испанские деятели культуры — в том числе композитор Хулиан Батиста — именно на Мериме возлагают львиную долю ответственности за эти метаморфозы и считают, что «с его легкой руки пошла по свету легенда об Испании, легенда упорная, дожившая До наших дней, будто Испания — это страна тореадоров и контрабандистов с навахой за поясом»⁵². Разумеется, это не так — в одиночку Мериме с такой титанической задачей не справился бы, и «Кармен.» стала лишь одним из многочисленных звеньев в цепочке.

В 1830 году исконно испанский Гибралтар, захваченный англичанами ещё в самом начале XVIII столетия, был окончательно провозглашен территорией британской короны. Если до легимитизации аннексии части своей территории Испания не была обделена вниманием туристов с туманного Альбиона, то после этого события началось настоящее паломничество. Города и веси Андалусии просто кишели розовощёкими здоровяками, которые оптом скупали фальшивые толедские клинки и подделки под Веласкеса в антикварных лавках Севильи и Кадиса, а бледные рыжеволосые леди приезжали сюда отдохнуть от лондонского смога в объятиях горя чих маноло и смазливых тореро.

Рис. 33. Поединок Марса с Меркурием. Испанская карикатура, 1866 г. Меркурий вооружён навахой, а Марс — трабуко.

К середине XIX столетия мода на посещение Испании с последующим изданием своих путевых заметок превратилась в повальную тенденцию, напоминающую эпидемию, и породила уникальный литературный жанр, который можно охарактеризовать как «Поездка в Испанию» или «Сцены из испанской жизни». Разнообразием сюжетов эти любительские экзерсисы особо не отличались и, как правило, содержали стандартный джентльменский набор туриста: открыточные виды, цыганки-хитаны, танцующие фламенко, бои быков, кокетливые махи с веерами на балкончиках андалусских городов и, разумеется, отчаянные контрабандисты, бандолеро и махо с неразлучными навахами в руках. Все эти коллективные усилия не пропали даром, и уже в 1842 году испанцы горько сетовали, что остальная Европа их видит исключительно в виде набора фольклорно-карнавальных клише и что за пределами Пиренейского полуострова никто не поверит, что мужчина — испанец, если он не контрабандист, не бандит и не носит наваху⁵⁴. Не обошло это модное поветрие стороной и Россию. В 1919 году Сергей Эйзенштейн даже поставил пьесу под названием «Гитара и наваха»⁵⁵.

Так как в Первую мировую Испания сохраняла нейтралитет, то снова наваха вышла на мировую арену лишь в 1936 году, с началом Гражданской войны. Как писал в воспоминаниях активный участник

Гражданской войны в Испании, собкор «Правды» Михаил Кольцов, более известный испанцам как Мигель Мартинес: «Отель «Флорида» считается ужасно красным и ужасно революционным гнездом. Здесь живут летчики и инженеры интернациональной эскадрильи в шелковых незастегнутых спортивных рубашках, с навахами и парабеллумами в деревянных кобурах у пояса. Здесь есть бывшие американские гангстеры, спиртовозы из воздушного отряда Аль Капоне, искатели приключений из Индокитая и разочарованный итальянский террорист, пишущий поэму»⁵⁶.

Рис. 34. Испания в образе убийцы с ножом. Американский пропагандистский постер, 1898 г.

Рис. 35. Солдатские ножи Первой мировой. На переднем плане — тьерская наваха.

Рис. 36. Американский десантник рассматривает трофейное немецкое оружие. Вторая слева — наваха. Бельгия, 1945 г.