— Не беспокойтесь, юная леди, я знаю, что ваше участие во всём этом лишь косвенное. Вы лично вообще ничего не делаете, некоторые законы нарушаем мы.

Эктори, шевельнув ушами, настороженно покосилась на преподавателя, уверенно отрезала:

— Во всеобщих законах ничего не прописано, а уж тем более — в Имперских! Мы ничего не нарушаем!

Сурид опять кивнул, подошёл ближе к Лалю, заставил закатать рукав, проговорил отстранённо, обращаясь уже к Эктори:

— Не переживайте, в случае чего оба будем валить всё на Вашего брата, мол, он разум затуманил. Он мне это разрешил…

В этот раз Сурид, понявший, в чём допустил оплошность, перегнал ровно необходимое количество энергии, не позволив утечь ни малейшей частице.

Лалю опасливо покосилась на камень, сиявший изнутри завораживающим фиолетовым, уточнила:

— А я не умру раньше времени?

Эктори слегка улыбнулась:

— Энергия, заточенная в этом камне, вернётся к тебе, я из него руку сделаю.

Господин Сурид, пожелав ученице успехов, поспешил удалиться, сославшись на неотложные дела. Эктори в некотором смысле была даже рада его уходу: у неё где-то в глубине сознания зародилась обида на преподавателя, запретившего перегонку энергии извне в живой организм…

На следующий день она наконец разжилась не просто частью каркаса мертвеца, а целой рукой. Лекарь, продававший её, всё воровато оглядывался по сторонам, убедительно прося никому не говорить, что поставщиком был именно он, и что-нибудь придумать с транспортировкой. Эктори только кивнула, сунув руку в поясную сумочку.

На несколько дней она заперлась в комнате, ломая голову над тем, как бы сплавить вместе вещества с совершенно различной энергетической структурой и температурами плавления и горения: драгоценный камень, каркас флаше и песок Имперского золото.

В какой-то момент её внимание привлекло отражение в одной из склянок — оно шевельнулось, словно намеренно заставляя обратить к себе взгляд, спросило на языке жестов:

— Хочешь, я отвечу тебе, почему не получилось наполнить камни?

Эктори с немалым интересом и некоторой опаской кивнула, отражение продолжило:

— Всё потому, что ты обнулённая. До явления в миры живых ты была от них отрезана, не являлась их частью. При некотором рассмотрении можно считать, что это твоё первое воплощение, потому и связи ты выстраиваешь заново, от этого не можешь достаточно чётко чувствовать энергию. Вот если бы ты позволила мне управлять своим телом, я бы тебе показала, как исполнить заклинание.

Эктори хихикнула, ответила всё так же на языке хранителей:

— Ты ведь тоже не являешься частью этих миров, иначе бы не сидела по ту сторону зеркала. Лгунья!

Отражение не ответило — вновь стало обычным.

Эктори наконец додумалась, что можно перестроить структуру камня и каркаса, подгоняя её к металлической, но сохраняя состав.

Вскоре у неё получился слиток материала, по свойствам походящий на Имперское золото в мягком состоянии. Окрылённая своим успехом, ария, не тратя времени на отдых, помчалась за Лалю, уложила ту на изготовленную под заказ кушетку, вколола шипом, созданным по образцу клыков Саймы, обезболивающее в остаток плеча, шею и затылок, пообещала, что к вечеру у аристократки будет уже часть каркаса, сунула во вторую руку книгу, велела читать вслух. Когда Лалю спросила, зачем ей последнее, Эктори отшутилась, что она давно хотела прочесть, да времени всё не было. Лалю собралась было отказаться, но, увидев подрагивающие от волнения руки Эктори и азартный блеск в её глазах, побоялась спорить.

Ария разложила перед собой множество различных пинцетов, спиц, щипцов, зажимов и небольших лезвий разных форм, закреплённых на рукоятках от пишущих перьев. Что-то из этого добра согласилась отдать ей Тётушка, что-то она смастерила сама, пока приноравливалась к работе с имперским золотом, но большая часть была куплена или заказана на средства семьи Лалю. Пока всё богатство хранилось в мешочке, но Эктори всё надеялась сшить кожаный пенальчик с держателем для каждого инструмента, но это когда-нибудь потом, если время будет.

Ария не спеша сняла повязку, аккуратно разрезала уже почти сросшиеся вокруг обломка каркаса края, один разрез провела над ключицей, по боковой стороне горла, под челюстью и к низу затылка, второй она пустила по задней стороне надплечья до хребта и вдоль него в ту же точку внизу затылка. Сняв отрезанный по краям кусок плоти и кожи, облучив его энергией Девятого элемента, чтобы не начал отмирать, сложила в закрывающуюся плёночную мисочку, на время отставила прочь.

Эктори, вооружившись спицей, просунула энергетическую нить, выпрядаемую прямо в процессе работы из полотна бытия, в щель между двумя головными деталями каркаса, принялась завязывать связи между энергетической нитью, состоящей из множества тончайших, почти незримых волокон, и управляющим центром. Заклинание она составила с величайшей точностью, на какую только была способна, ведь одна ошибка — и её пациентка может полностью потерять контроль над своим фэтэ, и этого уже ни один умелец не поправит.

В какой-то момент Лалю замолчала. Эктори испуганно уточнила у неё, что произошло, та ответила:

— У меня уже горло устало… Дай посплю хоть немного.

Эктори, недовольная тем, что аристократка заставила её попусту беспокоиться, велела продолжать. Ария пустила нить сбоку шеи, разветвила поверх надплечья, оплела обломок каркаса, прорезая в нём бороздки и пряча нити внутрь, приложила срезанную плоть, принялась аккуратно сращивать разрез, сшивая каждый слой тончайшими, почти незримыми энергетическими нитями, обрабатывая стыки Девятым элементом. В результате работы на месте разреза остались почти незаметные белёсые линии, которые через несколько ходов должны разгладиться сами собой.

Тяжело вздохнув, Эктори устало откинулась в кресле. Лалю, с облегчением отложив книгу, простонала:

— Можно хоть в туалет сходить?

Эктори кивнула, наложив обратно повязки, скрутив остатки ниток в жгут, отодвинув его подальше от незашитых краёв.

Ария, велев разбудить её через пару дней, а до тех пор даже не думать побеспокоить, завалилась спать, не заморачиваясь даже над тем, чтобы переодеться.

Лалю послушно заглянула в комнату Эктори только через два дня и застала ту ползающей по полу над какими-то записями с пишущим пером в зубах. Рядом стояла миска с каким-то порошком и валялись нарезанные на кубики камешки.

Аристократка неспешно подошла к арии, присев на корточки, поинтересовалась:

— А почему не на планшете? Он же места меньше занимает.

Эктори отмахнулась:

— Это особый способ мыслить — в процессе записи… Который сейчас день по времени Амперии?

Лалю на мгновение задумалась, потом наконец сосчитала:

— Вроде бы тридцать девятый день первого сезона, а ход… Второй от падения Империи.

Эктори с удивлением отметила про себя, что через сезон ей уже исполнится ровно тринадцать ходов. Для вида она недовольно поморщилась:

— Амперия не так уж и давно пала, а вы уже принялись от её краха время мерить… Раньше у нас точкой отсчёта было окончание сотворения миров.

Лалю виновато отвела взгляд:

— Прости, не хотела обидеть, просто по привычке — сейчас же все так считают. Так вот какой бы ход был?

— Девяносто третий ход седьмого порядка.

— Вон какое число большое! А как бы ты его записала?

— Семь, рзати, семь и два, — со спокойствием, вызванным привычкой, ответила Эктори.

— Это сейчас было что-то на заумно-имперском?

— Рзати — это знак препинания, который между семёрками ставится, его проходят, когда только начинают изучение языка…

— Теперь начался новый отсчёт и новая система записи. Не будет больше этой вашей тринадцатичной системы исчисления, все переходим на десятичную, говорят, это более логично, ведь даже у единиц информации может быть десять состояний. Только вы, Имперцы, можете быстро перескакивать из одной системы в другую…

Эктори хотела было вспыхнуть, уже подбирала слова для ответа, ведь, с её точки зрения, все меры и правила, что были приняты в Империи, являлись самыми логичными и удобными в использовании. Она промолчала. Не сказала ни слова, поняв, что бесполезно пытаться что-то объяснить одному из тех, кто от явления в миры живых сразу же забывает язык мироздателей. Некто вроде Лалю не стоил ни сил, ни времени, потраченных на попытки что-то объяснить, потому ария просто отмахнулась, посадила Лалю на всё ту же кушетку, сняла повязку, вколола обезболивающее по контуру раны, дожидаясь, пока подействует, пропряла нити до нужной ей длины. Пропустив их через трубку из заготовленного ими с Дядюшкой материала для каркаса, Эктори вогнала саму трубку в уцелевший столбик исходного каркаса, принялась доращивать на него объём податливым материалом, вылеплевая форму, почти идентичную той, что была у каркасов флаше, только с чашеподобным шарнироприёмником, подобным тому, что создали творцы миров ариям. По ходу работы Эктори вылеплевала детали из заготовленных ею заранее трубочек, стягивала, ставя на места шарообразные шарниры, допрядая энергетические нити.