Тут подняла руку Нарт, спросила непонимающе:

— Но ведь с силами миров говорят на языках, ушедших в далёкое прошлое, Вы сами начали лекцию с того, что сказали об этом. Уже можно считать, что мёртвых языках. Как мы сможем ими владеть на разговорном уровне? Нам ведь не с кем на них общаться.

— В нашей библиотеке множество книг на древних языках и есть толковые словари. Читайте их, там много всего полезного. Ведь так? — при этих словах он перевёл взгляд на Эктори — та кивнула.

Тут Нарт задала ещё один вопрос, уже обращённый к арии:

— Ой, а правда, что Имперцев с… Как это у вас? Явления в миры живых… Учат первому языку и другим древним?

Эктори взглянула на неё искоса, с явной неохотой ответила:

— Нам не дают их забыть.

Нарт, ничего не поняв, опустилась на своё место, тут вмешалась Сабирия:

— Первый язык, тот, на котором говорили мироздатели, ещё вроде как используется в мирах мёртвых или, может, уже… Со временем там, поговаривают, сплошная неразбериха. Так вот, арии и мы, нэсу, не даём забыть прошлое существование целиком. Язык — это то, что у нас остаётся. Ну в общем, да. С ребёнком от рождения в миры живых обычно говорят сразу на двух языках, а только потом, к концу первого хода, начинают делать разницу.

Теперь спросил кто-то из юношей:

— И чего, из вас никто, случайно, не магичил, желая попросить о чём-то старших?

Ответил уже преподаватель:

— Для контроля над силами миров нужны, во-первых, слова — метки начала и окончания заклинания, также желание, вернее, намерение и способность взять эти силы под контроль, а ещё — их готовность подчиниться.

— А чем определяется эта готовность? — спросила Эктори, подавшись вперёд. В глазах её блеснули искорки.

— На этот вопрос, пожалуй, нельзя дать точного ответа, многие исследователи расходятся во мнениях, но есть несколько статей, в которых авторы утверждают, что предыдущим воплощением. Некоторые из них, кстати, принадлежат перу первого сына Империи.

— Это что, по мере жизни мы усиливаем связь этэ и фэтэ с энергией миров, и в определённый момент она становится настолько прочной, что при следующем воплощении силы миров стремятся исполнить любую прихоть их подчиняющего, но его фэтэ неспособно совладать с ними? — высказала Эктори вслух давно сделанное ею предположение.

— Именно! Что Вы, кстати, сами на это скажете?

— Понимаете, я этому ну просто не могу не верить. Но пока не встречала подоб… Нет…

Эктори сцепила пальцы в замок, подперла подбородок — взгляд её затуманился, она ушла в мысли.

К концу акь желающих набралось больше чем дважды по тринадцать: из тех, кто присутствовал на собрании, написали почти все. Другие же желавшие, как Эктори смогла выспросить у Лалю, в основном состояли в клубе подглядывающих за Судьбой.

Всех желающих она разделила на две равные группы, назначила им на разное время встречи у разных терминалов на территории Академии.

Тиллери ария усадила в закутке в библиотеке.

Лалю всё ходила, выспрашивала у Эктори про Видящую, и та наконец сдалась, потребовала:

— Обещай, что никому про то, кого увидишь, ничего не расскажешь, иначе я обещаю вырвать тебе язык.

Лалю содрогнулась, но обещание дала, и Эктори провела её по лабиринтам из полок.

Тиллери приветственно кивнула им, отхлебнув чая, поставила обратно на стол чашку.

Лалю замерла, ошарашенно глядя на Видящую, потом обернулась на Эктори, неверяще переспросила:

— Ты знакома с Ней! Она же та самая Тиллери!

Эктори, довольно лыбясь, кивнула:

— Она учится вместе с моим братом, а я с её сестрой.

Лалю расхохоталась, с трудом успокоившись, поклонилась, попросила:

— А можно Вы, пока время есть, взглянете и на мою Судьбу? Я заплачу.

Тиллери кивнула, протянула руку для монет, уточнила:

— Или, может, ты хочешь переводом?

Лалю закопошилась, выворачивая карманы, выгребая из них все заработанные имперские, протянула Тиллери, виновато потупя взгляд:

— Тут немного не хватает до нужной суммы, прошу прощения, я донесу потом.

Тиллери с любопытством пересчитала монеты, которых оказалось ровно три сшода, покосилась на Эктори, хитро сощурившись, спросила на языке одного из малораспространённых народов, который Эктори наверняка знала:

— Немного не хватает?

Эктори отмахнулась:

— За посредничество.

— Уж не сшод ли процентная наценка?

— Да что ты? Всего-навсего семьдесят два с половиной…

Тиллери, вновь перейдя на новый имперский, обратилась к Лалю:

— Не переживай, этого вполне хватает. Даёшь ли ты мне разрешение взглянуть на тебя?

Лалю кивнула, Тиллери сняла очки, глаза её блеснули золотом, и она заговорила:

— Даже если я скажу, что тебе стоит не приближается к той, что зовёт себя Эктори, ты меня не послушаешь, ведь надеешься вызнать у неё о старом знакомом, притом не своём. А платой за это общение станет рука. И между тем, именно это поможет тебе встретить того, кого ищешь. Правда, к тому времени ты уже не будешь аристократкой, опустишься до уровня простолюдинки, а чистая вода будет тебе самым большим сокровищем. Не принесёт эта встреча тебе радости. Не стоит тебе пытаться проложить свою жизнь в кайму твоей сестры, ведь из-за этого станешь ты живым мертвецом.

Тиллери вновь надела очки. Лалю стояла разбитая: умом она понимала, что не стоило ей пытаться прожить жизнь, отнятую у её сестры, но воспитывали её как Лалю, как давно умершую Лалю, у которой была цель — спасти их не особо влиятельный род от голодной смерти, успешно выйдя замуж.

Эктори, хихикнув, обратилась к Тиллери на том же языке, который они недавно использовали для беседы:

— Ты специально говоришь всё как можно более запутанно?

— Всё максимально чётко.

Эктори поспешила выпроводить прочь Лалю, пошла за следующей желавшей узнать будущее.

Со всеми девушками она действовала по одной схеме: встретив у терминала, принимала денежный перевод, плотно завязывала глаза, телепортировала в читальный зал, а оттуда вела, петляя между стеллажей, по пути напоминая, что ей будет отправлено письмо с файлом, который можно будет открыть всего раз, чтобы прочесть будущее. Поставив девушку перед Тиллери, Эктори спрашивала: «Соглашаешься ли ты на то, чтобы тот, кто видит, взглянул на твою Судьбу?» Получая утвердительный ответ, Тиллери снимала очки. Пока она записывала грядущее на планшете Эктори и отправляла записи клиенту, сама Эктори уже отводила девушку туда, где они встретились, и шла за следующей.

Только с Нарт получилось всё иначе.

Взглянув на неё, Тиллери поднялась с места, шепнула ей на ухо:

— У тебя нет грядущего. Ты умрёшь в течение следующего хода. Пусть это было предрешено ещё от явления в миры живых, но всё же не могу не сказать, что, понадеявшись на выгоду от сделки с упырицей, ты поступила очень опрометчиво.

Погружённая в учёбу Эктори сама не заметила, как второй ход подошёл к концу. Она бы и не обратила внимания на окончание времени учёбы и начало выходных, если бы Мира не начала приставать с расспросами о том, в чём ария пойдёт на бал по окончании хода.

Эктори, отмахнувшись, принялась перепроверять, достаточно ли у неё списано баллов для перехода на следующий курс. Хотя по всем расчётам выходило, что ей можно не беспокоиться, всё же некоторого волнения сдержать так и не получалось.

Сабирия всё вертелась около Эктори, а Нарт кружилась за ней хвостиком. Хоть Лалю на какое-то время отстала — помчалась сдавать долги, накопившиеся за то время, пока она заседала на занятиях младшего курса.

Вскоре Сабирия перестала ходить вокруг да около, решила вызнать напрямую:

— А ты книжечку, что на аукционе стащила, у этой гадательницы так и не забрала?

— Она обещала, как прочтёт, вернуть.

— Не вернёт, не сможет, — скалясь, проговорила упырица, вприпрыжку умчавшись прочь.