Любовь.

Отец, мать, дочь, сестра.

Семья.

Сломлены. По-настоящему сломлены. И не думаю, что когда-нибудь пойму почему.

13

РеЙДЕН

Я

чувствую себя разбитым в прах. Как будто я не спал неделями, но желание найти Адрианну куда сильнее.

Мы ничуть не приблизились к тому, чтобы найти способ опередить Клементину на шаг, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля, не спугнув ее и не спровоцировав резню, выходящую за рамки убийства Бозелли и пары охранников. Это изматывает. Вся эта ситуация изматывает, но что причиняет наибольшую боль, так это дистанция, которая вклинивается между мной и Адрианной. Ну, на самом деле, эта проблема каждого из нас, но мы все взрослые мужчины, и мой приоритет — провести время с моей маленькой Бунтаркой. Остальные разберутся сами.

Я оставил Бо в офисе почти двадцать минут назад и с тех пор, спотыкаясь, брожу по коридорам в состоянии слепого бреда. Мне еще предстоит найти, где она спряталась, но я знаю, что она где-то здесь, Арло подтвердил это, и она ни за что не смогла бы улизнуть. Я не думаю.

Проводя рукой по лицу, я борюсь с зевотой, когда вдалеке раздается звук закрывающейся двери. Мчась на звук, я терплю неудачу, тяжело вздыхая, когда вижу, что это Нора и Август возвращаются из Королевства Драконов. Их взаимная любовь всегда витает вокруг них, словно танец. Это приторно сладко. Невыразимо чудесно. Я это ненавижу. Ненавижу, что эти слова всегда ассоциируются с романтической любовью, но не в их случае. Эта любовь у них в крови, в самой сути их семьи.

Любовь.

— Ты не видел Адрианну? — Выпаливаю я, предпочитая смотреть на Августа, а не на Нору. Кто бы мог подумать, что кто-то предпочёл бы смотреть на бывшего правителя королевства, но он надёжнее, чем младшая сестра Адрианны. Она живёт, чтобы сломить меня, и не в том смысле, который мне бы понравился.

— В чем дело, Клыкастик? Ты потерял ее? — размышляет она, и я бросаю испепеляющий взгляд в ее сторону. Веселье рассеивается, когда она смотрит на меня. — Рейден?

О, так она действительно знает мое имя?

— Не волнуйся, — ворчу я, отворачиваясь от них, но прежде чем я успеваю сделать хоть шаг, заговаривает Август.

— Рейден, что происходит?

Я вздыхаю, медленно поворачиваясь к нему лицом. — Я был на встрече с Бо с тех пор, как мы вернулись, — объясняю я, нервно потирая затылок, что кажется мне слишком нехарактерным для меня, но я начинаю немного нервничать, и этого нельзя отрицать. — Мы недавно закончили, и с тех пор я обшариваю все эти чёртовы коридоры в поисках её.

— Ты уверен, что она здесь? — спрашивает он, медленно приближаясь ко мне с Норой на хвосте.

— Так говорит Арло. Я соединился с нашей связью и чувствую, что она рядом, но я открыл каждую дверь, прошел по каждому коридору, но по-прежнему оказываюсь ни с чем.

— Ты думаешь, что что-то не так? — Спрашивает Нора, ее голос звучит мрачно по сравнению с ее обычной бодростью, когда Адрианна рядом.

Я поджимаю губы. — Я так не думаю. Я не чувствую никакой паники или беспокойства, но мы говорим еще и об Адрианне. Она не стала королевой Королевства Фладборн, потому что хорошо полагается на других, — ворчу я, заслужив полуулыбку от ее отца.

— Это точно. Немного оскорбительно, но абсолютно точно, — заявляет он, проходя мимо меня, и я чувствую себя обязанным последовать за ним.

— Ты проверил снаружи? — Спрашивает Нора, бочком подходя ко мне, и я свирепо смотрю на нее сверху вниз.

— Я не проверял, но это потому, что солдаты, патрулирующие периметр, подтвердили, что не видели ее.

Она кивает, покусывая нижнюю губу, когда мы следуем за ее отцом на кухню. Он останавливается посреди комнаты, задумчиво постукивая себя по подбородку.

— Она бы никуда не убежала, никто из нас не в опасности. Это единственная причина, по которой она могла совершить что-то безрассудное. Если бы она спала, она была бы в своей комнате, и я предполагаю, что ты там проверял, и если бы она ела, она была бы здесь, — тараторит он, крутясь на месте, пока не останавливается полностью.

Пять размеренных шагов. Четыре раза сжимает костяшки пальцев. Три коротких, резких вдоха. Два колени хрустят, когда он приседает. Одно ругательство сорвалось с его губ.

— Черт.

— Папа, ты только что выругался? — Спрашивает Нора с дразнящим вздохом, когда ее отец опускает голову. Проходит мгновение, и короткий проблеск веселья быстро сходит на нет, когда она бросается к отцу. — Папа?

Он ничего не говорит. Он просто прижимает ладонь к деревянной панели перед собой. Здесь так тихо, что слышно, как с другого конца замка падает булавка, поэтому, когда щелчок замка эхом разносится по комнате, это почти оглушает.

— Что это? — Спрашивает Нора, кладя руку отцу на плечо, пока я таращусь на дыру в стене.

— Адрианна открыла эту… штуковину, когда мы приходили сюда на экскурсию, — говорю я, мои брови хмурятся, когда он переводит взгляд на меня.

— Она спускалась туда?

Я качаю головой, и он, кажется, расслабляется от облегчения. — Но это было тогда. Каковы шансы, что она спустится туда сейчас? — Спрашиваю я, и полные боли глаза снова встречаются с моими.

— Я чувствую ее магию в стенах.

Ему не нужно больше ничего говорить, прежде чем я направляюсь к ним. Когда я распахиваю дверь, меня встречает темнота, но мне все равно. Я вслепую делаю два шага за раз. Я замечаю компанию, которая следует за мной, только из-за мягкого свечения, которое, кажется, исходит от них.

Я, спотыкаясь, останавливаюсь внизу, уставившись на открытую дверь и на то, что лежит внутри. Или, если точнее, кто лежит внутри.

Адрианна.

Она забилась в угол комнаты внутри какого-то игрового манежа с игрушечной лошадкой на коленях. Ее щеки влажные, слезы стекают по нежной коже, а веки остаются закрытыми.

— Адрианна, — хрипло произношу я, эмоции застревают у меня в горле, когда я спешу к ней, преодолевая разделяющий нас забор, прежде чем провожу большим пальцем по ее щеке.

Я вижу, что она дышит, я слышу биение ее сердца.

— Она спит? — Спрашивает Нора, хватаясь руками за верхнюю часть железной решетки, которая стоит между нами, и я качаю головой.

— Я не знаю.

Проходит такт, затем я слышу, как раздражающая сестра Рейган сглатывает. — Что это за место?

Словно почувствовав вопрос, Адрианна ахает, широко раскрыв глаза, когда смотрит на меня, и мое сердце бешено колотится в груди. — Адрианна. — Ее имя снова срывается с моих губ, но все, что она предлагает мне, это еще раз моргнуть, прежде чем ухватиться за что-то позади меня.

— Папа.

Одно слово, мольба, пронизанная болью.

Я не хочу отрывать от нее глаз, но я должен, и когда я вижу страдальческое выражение на его лице, гнев вскипает в моих венах.

— Что ты помнишь, Адди? — спрашивает он, опустив голову со смесью поражения и отчаяния.

— Я увидела проблеск момента. Я увидела маму в… и я снова сияла, а Нора была… черт, — хрипит она, ее слова — не более чем беспорядочная каша. Она делает глубокий вдох, ее глаза на краткий миг закрываются, прежде чем она снова широко открывает их. — Почему она была прикована? — спрашивает она, кивая в противоположный угол, где я впервые замечаю болтающиеся цепи.

Нора хмурится, скрещивая руки на груди, когда Адрианна берет мою предложенную руку и поднимается на ноги.

Август прочищает горло, уставившись в угол, как будто проигрывает воспоминание. — До того, как всё случилось, были две недели, когда всё менялось, и ничего не имело смысла.

Немного похоже на тебя прямо сейчас.

К счастью, я держу свои мысли при себе, когда Адрианна сжимает мою руку. — Что ты имеешь в виду? — Ее голос мягкий, почти ранимый.

— Здесь была замешана магия. Темная магия. И кто-то действительно контролировал ее, или ее волчицу. Она была сама не своя. Она боялась снова причинить боль одной из вас, и я…