Я тянусь к заостренным кончикам свободной рукой, напоминая себе обо всем, чего мы уже достигли.

И все только начинается.

Нора сокращает расстояние между нами, мгновением позже заключая меня в объятия, и мы раскачиваемся из стороны в сторону, нежась друг в друге, и это успокаивает оставшуюся дрожь в моем дыхании.

— Я готова упасть в обморок, — бормочет она, делая шаг назад, и на этот раз насмешка, которая наполняет воздух, исходит не от меня, а от Рейдена.

— Твоя сестра разбирается со всем, а ты устала? — говорит он, фыркая, и она упирает руки в бедра, бросая на него многозначительный взгляд.

— Я не спрашивала твоего мнения, Клыкастик, но спасибо. — Она отворачивается с ухмылкой на губах, оставляя Рейдена недоуменно глазеть на ее дерзость.

Судя по тому, как эти двое непрестанно препираются, можно подумать, что они брат и сестра.

Хотя она не ошибается. Это было утомительно, и я тоже готова отключится, но не сейчас. Мне нужно чувствовать хоть какой-то контроль, прежде чем я покину эту комнату. Словно услышав мои мысли, отец отходит в сторону, показывая безжизненное тело, которое все еще остается, белая одежда заляпана красным. Боззелли.

Я двигаюсь к ней, прежде чем осознаю это, присаживаюсь рядом, прежде чем успеваю передумать. К счастью, ее веки закрыты, но это не успокаивает странную боль, которая клубится в моей груди от потери ее.

Она была стервой. Безжалостной до конца. Та, которая вонзила в меня проклятый «Поцелуй смерти» в самом начале, но в конце она стала… другой. Внезапно я перестала быть злодейской помехой в ее истории, точно так же, как она была в моей. Вместо этого появился общий знаменатель, который затронул нас обеих. Совет. Теперь, когда этого больше нет, она не увидит перемены.

Мой отец откашливается, когда я поднимаюсь во весь рост, привлекая мое внимание к нему. Он одаривает меня ровной улыбкой, когда его взгляд останавливается на мне. — Теперь, когда Фэйрборн не доступен, тебе нужно назначить нового советника.

— Он выглядит более чем недоступным, — ворчит Броуди, говоря именно то, о чем я думала, когда подхожу к отцу. Я кладу руку ему на плечо, на этот раз молча предлагая утешение, и пытаюсь мудро подобрать свои следующие слова. Как бы сильно я ни переживала предательство Фэйрборна, я не могу представить, что это значит для моего отца. С этим человеком связано нечто большее, чем кажется на первый взгляд, и я не могу представить, что это его первый акт предательства, но моему отцу пока не нужно слышать о моих подозрениях на этот счет. Не тогда, когда мне нужны ответы от него тоже.

— Я думаю, что заслуживаю лучшего понимания того, что требуется, и с чем мы сталкиваемся, прежде чем я назначу кого-либо на что-либо. — Он сразу понимает, что я имею в виду, и на мгновение опускает голову с оттенком стыда, прежде чем глубоко вздохнуть.

— Мы скоро поговорим, я просто…

— Мы поговорим сейчас, папа. Я даже не знала, что у тебя есть сестра, — перебиваю я, чувствуя, как моя вспышка снова приближает всех. Я почти ожидаю, что Нора бросится на его защиту, но, к моему удивлению, она по-прежнему поджимает губы у него за спиной.

— Она не стоила упоминания, — ворчит он, качая головой.

— Я бы сказала по-другому, исходя из событий сегодняшнего вечера, — отвечаю я, стараясь говорить как можно спокойнее и нейтральнее. — Я прошу не о каждой детали, но о чем-нибудь, о чем угодно, — заявляю я, сознавая, что мои слова звучат почти умоляюще.

Его глаза останавливаются на моих, я не уверена, что именно он ищет, но, тем не менее, он делает глубокий вдох. — Клементина родилась, когда мне было два. У вас, девочки, одинаковая разница в возрасте. — В его глазах появляется грусть, но он стряхивает ее. — Она всегда была сложной, всегда доставляла неприятности и всегда хотела того, чего не могла иметь.

Я ничего не могу с собой поделать, я наклоняю голову, чтобы многозначительно взглянуть на Нору. Она таращится на меня, но вместо ответа ее взгляд возвращается к нашему отцу.

— Она убила твою мать?

— Среди прочего, — отвечает он, и на его лице отражается поражение, когда он потирает лицо рукой.

— Прочего? — Я подталкиваю, отчаянно желая большего.

— Например, несколько раз покушалась на трон, прежде чем я заточил ее в драгоценный камень.

— Покушалась на твою жизнь? — Я спрашиваю, не желая, но нуждаясь в том, чтобы знать, и подтверждающий кивок, который он дает в ответ, разрывает мне сердце. Как этот человек, окруженный такой тьмой, умудрялся так заботиться о Норе и обо мне? Как он смог подняться над всем этим и при этом оставаться хорошим человеком? Не думаю, что когда-нибудь пойму. Качая головой, я заставляю себя присутствовать при том, как у меня скручивает живот, напоминая мне о другой вещи, которую он упомянул: об аметисте. — Какова была вероятность того, что она была заточена именно в моем аметисте «Поцелуй смерти»?

В ту секунду, когда отец качает головой, я уже знаю свой ответ. — Что-то подсказывает мне, что это было дело рук Фэйрборна.

Тишина танцует в воздухе, окутывая всех нас. К счастью, она не отягощена тревогой, это просто атмосфера разочарования. Которая, каким-то образом умудряется ощущаться еще хуже.

— И что теперь? — Спрашивает Нора, подходя ко мне, и я пожимаю плечами, но прежде чем я успеваю заговорить, Рейден опережает меня.

— Теперь она отдыхает.

Отец качает головой, бросая на меня сочувственный взгляд, прежде чем поворачивается к моему вампиру. — Ей нужно назначить советника.

— Ей не нужно ничего делать, пока она не будет готова, — парирует он, не задумываясь, когда Нора хлопает в ладоши.

— Проповедуй это, Клыкастик.

Я удивленно поднимаю брови, глядя на нее, но она отмахивается от меня, отказываясь на самом деле признать, что согласна с чем-то, что говорит Рейден. Мой отец, однако, не слышит ни того, ни другого.

— Мне очень жаль, но…

— Не сочтите за неуважение, сэр, но я собираюсь остановить вас на этом, — вмешивается Рейден, вставая между нами. — Возможно, она была рождена для этой роли, но я думаю, будет справедливо сказать, что она заслужила это своими собственными заслугами. Она будет принимать решения, когда будет готова. Сейчас — не время, возможно, даже завтра — и это нормально, потому что она так решит. Не вы, не я, и, конечно, не эта, — добавляет он, указывая на Нору, смягчая момент, когда глаза моего отца светятся эмоцией, которую я не могу точно определить, пока он не заговорит.

— Спасибо тебе, сынок. Я знаю, что моя дочь в надежных руках с вами четырьмя. Защищайте ее ценой своей жизни. Не только физически, но и морально. Вы будете нужны ей сейчас больше, чем когда-либо. Я доверяю вам. Не доказывайте, что я неправ.

3

КРИЛЛ

З

накомый вид дома Бо в кампусе никак не успокаивает нарастающую усталость внутри меня. Все черное на черном оставляет мало радости в темном окружении. Весь день был как в тумане. Одно перетекало в другое, и я не знаю, какой путь ведет наверх. Я даже представить себе не могу, через что проходит Адди.

Именно поэтому ее отправили спать, как только мы пришли сюда. Она может быть нашей королевой, и мы, черт возьми, будем относиться к ней как к таковой, но мы все знаем, что она поставит заботу о себе в конец списка. Ни за что. Мы не можем этого допустить.

Это наша работа — следить за тем, чтобы она заботилась о себе, нравится ей это или нет. Хотел бы я быть тем, кто сейчас с ней рядом, но, похоже, золотой билет достался Броуди, а я жду своего брата.

Я осматриваю каждый дюйм кухни, надеясь найти подсказку о том, как со всем справиться в будущем, с чем мы не в состоянии сейчас разобраться. Адди возможно и была рождена для этой роли, как упомянул ранее Рейден, но она не была подготовлена к этой части. Академия не готовила нас к такому. Я думаю, это не их вина, что цель всей академии была подорвана, но они должны были затрагивать все аспекты на каждом этапе.