Именно поэтому он здесь, потому что я бы так это не сформулировал. По сравнению с этим это было бы полной неразберихой.

— Но вы двое вступаете в битву, — выдыхает Флора, скрещивая руки на груди, переводя взгляд с Бо на меня, и я пожимаю плечами. Взгляд Бо говорит мне, что теперь моя очередь отвечать, но вместо этого я поворачиваюсь к Адди с многозначительным взглядом.

— Это их выбор — быть здесь, — мягко заявляет Адди, и в ее глазах появляется искорка признательности.

На самом деле это недостаточный ответ, но, к моему облегчению, Арло заговаривает снова. — Спасибо вам за это. Я не смог найти никаких документов, объясняющих разделение. Однако прямо сейчас нам нужно сосредоточиться на том, что нам сказать СМИ.

Адди отвлекает его внимание, обходя стол, чтобы снова занять свое место. — Мы должны говорить коротко и по существу. Нам нужно придумать речь, в которой мы признаем факт нападения и объявляем о поездке.

— Ты хочешь рассказать о нападении? — Спрашивает Арло, приподнимая бровь, и она твердо кивает.

— Я сказала им, что буду откровенной. Я не могу отступить от этого, как только произойдёт что-то, что мне не понравится. Кроме того, жители Саммер-Оука заслуживают того, что бы о них знали, а не помалкивали, — указывает она, наполняя мою грудь гордостью, когда я вглядываюсь в нее.

Она действительно является всем, в чем нуждается это королевство и чего оно заслуживает.

— И кто сделает это заявление? — Спрашивает Арло, но мы все знаем ответ еще до того, как она заговорит.

— Я.

22

АДРИАННА

— Д

оброе утро, Королевство Фладборн. Больше всего на свете я хотела бы сообщить вам сегодня позитивные новости, но, к сожалению, это не тот случай. С глубочайшим сожалением я объявляю вам, что ночью на Саммер-Оук было совершено нападение. Я хотела бы начать с выражения моих глубочайших соболезнований тем, кто пострадал от этих ужасных действий. Поскольку мы начинаем больше интересоваться конкретно Саммер-Оуком, я хочу, чтобы все знали об угрозе, которая сеет хаос в нашем королевстве. Возможно, вы, как и я, увидели ее впервые всего несколько дней назад. Ее зовут Клементина Рейган. Я полагаю, что она моя тетя, член семьи, брошенный в самую страшную тюрьму «Поцелуй смерти». Ясно, что она больше не находится в тюрьме и заручилась помощью члена Совета Оренды, который сбежал с ее помощью из муниципальной тюрьмы. Вместе с ним дезертировала значительная, но пока недосчитанная часть наших солдат, и она каким-то образом получила контроль над обезумевшими вампирами. Кажется, мы победили одного врага королевства только для того, чтобы немедленно столкнуться с другим. И не заблуждайтесь, именно таковы эти люди. Враги. Угроза. Зверства, которые они учинили в Саммер-Оук прошлой ночью, непростительны. С учетом сказанного, для нового монарха всегда принято совершать поездку по королевству в течение первых двенадцати месяцев после назначения. Я начну свое турне завтра, начиная с Саммер-Оук. Сейчас самое время нам объединиться в единое целое. Если кто-то желает присоединиться к нам, предложение открыто для всех. Я опустошена тем, что то, что должно быть праздничным мероприятием, навязывается такими ужасными предлогами, но я неустанно работаю, чтобы защитить наше королевство. Больше новостей о моей поездке и о том, куда мы отправимся из Саммер-Оука, будет объявлено в ближайшие дни. До тех пор наше время будет посвящено тому, чтобы помочь восстановить то, что было разрушено. Спасибо вам.

Спускаясь с подиума, я позволяю тяжести речи давить мне на грудь, позволяя опустошающему чувству захлестнуть меня. Завтрашний отъезд кажется слишком далеким, но нужно учитывать нечто большее, чем просто турне, и я должна уважать это. По словам Арло, завтрашний день — это самая ранняя возможность, и почти любой другой подождал бы неделю.

Я верю ему на слово.

Проходя через ворота, отделяющие замок от остального королевства, оставляя СМИ позади, я чувствую присутствие моих мужчин в шаге от меня. Рейден, Крилл и Броуди отказались позволить мне выйти за пределы замка одной, окружив трибуну, пока я говорила, молча предлагая мне свою поддержку.

Я хочу протянуть руку и взять кого-нибудь за руку, почерпнуть силу у одного из них, но меня всегда учили стоять во весь рост в одиночку. Если средства массовой информации запечатлеют момент, когда я опираюсь на кого-то другого в поисках поддержки, это, несомненно, будет опубликовано как свидетельство уязвимости королевы, и моя способность сохранить трон окажется под вопросом. Слова моего отца всегда помогали мне во всем остальном, так что я доверяю ему и в этом.

— Ты разбила их в пух и прах, Кинжал, — бормочет Броуди, когда мы оказываемся достаточно далеко от СМИ, чтобы даже существа с усиленным слухом не услышали нас, и я улыбаюсь.

— Я надеюсь, что однажды смогу обратиться к своему народу с хорошими новостями, — размышляю я, улыбка на моем лице теряет силу, когда я вздыхаю.

— Так и будет, принцесса. Сначала тебе просто нужно показать им, какая ты сильная, как сильно ты заботишься о королевстве в целом. Тогда ты получишь привилегию поделиться с ними хорошими новостями, — уверяет меня Крилл, и я понимающе киваю.

Звучит не очень весело, и я думала, что прошла через все испытания, прежде чем была объявлена наследницей, но теперь, когда я королева, кажется, что я еще ничего по-настоящему не достигла.

Когда мы подходим к двери в замок, она со скрипом открывается, и я вздрагиваю при виде человека по ту сторону.

— Кассиан, — выдыхаю я, выдавив полуулыбку, когда переступаю порог и попадаю в его объятия.

Его хватка крепкая, напряжение заметно по его конечностям, когда я смотрю на него снизу вверх. В его темных глазах бушует буря, когда он смотрит на меня сверху вниз.

Дверь со щелчком закрывается за мной, и это, кажется, поднимает уровень напряжения до небес, когда я стою грудь к груди с Кассианом, а Крилл, Рейден и Броуди у меня за спиной. Кассиан не обращает внимания на своих друзей, его пристальный взгляд сверлит меня, когда он проводит большим пальцем по моему лицу. Его губы приоткрываются и несколько раз захлопываются, затем понимание захлестывает меня.

— Я уже знаю, что ты собираешься сказать, — заявляю я, и вздох срывается с моих губ, несмотря на все мои усилия. Я вздыхаю не из-за него, я вздыхаю из-за неизбежной ситуации и неловкости, которая начинает возникать между нами всеми.

— Альфа, — хрипло произносит он, беря мой подбородок большим и указательным пальцами.

— Все в порядке, — настаиваю я, обхватывая пальцами его запястье, когда он качает головой.

— Ты еще даже не выслушала, — ворчит он, сомневаясь в моей способности понять, что его беспокоит.

Прочищая горло, я расправляю плечи, выпрямляясь так высоко, как только могу, и смотрю на него, приподнимая бровь. — Ты не можешь поехать в поездку.

Его глаза становятся черными и унылыми, зрачки — не более чем булавочные уколы, когда он качает головой. — Я… Я так не думаю, нет, — признается он, отводя от меня взгляд, но я крепко сжимаю его запястье, пока он снова не смотрит на меня.

— Потому что ты нужен волкам, — добавляю я, желая, чтобы он знал, что я вижу всю картину целиком, и он вздыхает. Его плечи опускаются, как будто вся тяжесть мира висит на волоске от его действий.

— Но я тоже нужен тебе. — Вот оно. Боль, которая разрывает его надвое. Невозможно поставить себя в два положения одновременно, и в настоящее время он раскалывается прямо посередине.

Отпуская его запястье, я обхватываю его подбородок, проводя большим пальцем взад-вперед по щетине. — Ты всегда будешь нужен мне, Кассиан, но прямо сейчас ты нужен им больше, и это нормально. Я не одна. Со мной Броуди, Крилл и Рейден. Остальные тоже. Буду ли я скучать по тебе? Без сомнения, но я не одна. Все будет хорошо, — настаиваю я, отчаянно пытаясь успокоить его и облегчить его беспокойство.

— Мне не по себе от этого, — признается он, его боль шепчет сквозь стиснутые зубы, когда кто-то насмехается позади меня.