— Что происходит? — Спрашивает Нора, глядя прямо на сестру, но Адрианна качает головой.

— Тебе не о чем беспокоиться, — бормочет она, надевая жилет на свое стройное тело, и я замечаю обычный блеск серебра на ножнах. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я видел ее вооруженной кинжалами и готовой к бою.

Это то, кто мы есть. Это то, для чего мы были созданы. Самое время вспомнить об этом вместо того, чтобы играть заранее определенные роли и быть ослепленными новыми ожиданиями, которые нас окружают.

— Адди, пожалуйста! — Нора раздраженно кричит, за что Адрианна жестко качает головой.

— Нет.

Мы не можем проходить через это. Не сейчас.

— Адрианна, — выдыхаю я, поворачиваясь лицом к моей Бунтарке, и ее взгляд пронзает меня.

— И ты туда же, — огрызается она, в ее глазах сверкает гром.

Я сокращаю дистанцию между нами, остро осознавая, что люди наблюдают за мной, а обезумевшие вампиры сеют хаос, но, как бы сильно она не хотела в это верить, это тоже важно.

Обхватив ладонями ее щеку, я ожидаю, что она немедленно отстранится, но, к моему удивлению, она не сопротивляется. Она тоже не откликается на мои прикосновения, но это все равно прогресс.

— Ты подрезаешь ей крылья. — Слова срываются с моих губ, и я готовлюсь к удару. Это проявляется в прищуривании ее глаз, резком вдохе и в том, как напрягается каждый мускул в ее теле.

— Это не так.

Она, вероятно, возненавидит меня, но я справлюсь с этим. С чем я не смогу справиться, так это с болью, которая придет со временем, когда она поймет, какой клин она вбила между ними, и как бы сильно младшая сестра Рейган ни сводила меня с ума, я не хочу этого. Для любой из них.

Прочищая горло, я борюсь со своими инстинктами и отпускаю ее, делая шаг назад, чтобы продемонстрировать дистанцию. — Тогда ты останешься здесь, с ней.

Я чувствую свирепые взгляды, исходящие от Крилла и Броуди, обещание их гнева позже, но среди тишины я слышу биение ее сердца, совпадающее с ритмом ее сестры.

— Это чушь собачья, — ворчит она, и я пожимаю плечами, не осознавая, какой вред я могу нанести нашим отношениям, но если я и буду бескорыстным, то только ради нее.

— Как и тот факт, что ты с ней нянчишься.

— Ты не понимаешь, — взрывается она, раздувая ноздри и крепко сжимая кулаки по бокам, и я киваю.

— Ты права, я не понимаю, но что я знаю точно, так это то, что ты вбиваешь клин между собой и человеком, которого любишь больше всего. Посмотри на нее, по-настоящему посмотри на нее. Она не ребенок. Она было одарена чудом. Таким, которое заставляет ее хотеть что-то изменить, оказать положительное влияние и заставить свою сестру гордиться. Этого никогда не произойдет, если она будет заперта в этом замке.

Я вижу упрямство в глазах Адрианны, когда она смотрит на меня, отказываясь смотреть на Нору так, как я хочу, и как раз тогда, когда я уверен, что я ничего не добьюсь своими словами, она моргает, бросая взгляд в сторону лестницы.

Без слов.

Но это говорит о многом.

Они обе смотрят друг на друга с такой любовью, какой я никогда раньше не видел. Появляется вспышка раздражения и упрямства, на которую способны только эти двое, прежде чем Адрианна поворачивается ко мне с болезненной беспомощностью, вспыхивающей в ее глазах.

Выпрямляя спину, я вижу свою возможность. — Она будет под моей полной защитой. — Адрианна моргает, глядя на меня, в то время как все остальные так же молчат. Я смотрю на Августа, который не перечит моему заявлению, что является красноречивым признаком, и я думаю, Адрианна тоже это знает. Когда она не отвечает, я делаю маленький шаг к ней, и когда она не отступает ни на дюйм, я снова настаиваю. — Ты мне доверяешь?

Я понимаю, почему я давлю на нее, но я не знаю, почему это так важно, и я не могу сейчас отступить.

— Да, но…

— Никаких «но». Ты мне доверяешь? — Я повторяю, желая услышать это без возражений, и она вздыхает. Ее голова опускается, когда она делает глубокий вдох, прежде чем ее глаза снова останавливаются на мне.

— Да.

Я не даю ей шанса передумать. Вместо этого я поворачиваюсь к Норе, приподняв брови.

— Ты идешь?

Глаза Норы становятся круглыми, как блюдца, когда она энергично кивает, сбегая по оставшимся ступенькам. Она застывает передо мной, высокая и гордая. — Да.

— Ты будешь слушать все, что я говорю, и делать все, что я говорю, и держать свой умный рот на замке, потому что это ситуация жизни и смерти. Если ты умрешь, тебе лучше поверить, что твоя сестра позаботится о том, чтобы я последовал за тобой, а я обещаю превратить твою жизнь в ад даже в загробной жизни. Ты понимаешь меня?

Ее грудь вздымается с каждым вздохом, когда она кивает. — Я думаю, ты только что стал моим любимчиком, Клыкастик.

43

АДРИАННА

Я

наблюдаю в замедленной съемке, как моя сестра обнимает Рейдена, оставляя вампира ошеломленным и застывшим на месте, неспособным ответить взаимностью.

В глубине души я знаю, что ее присутствие там важно.

В глубине души я знаю, что ей нужно иметь возможность принимать собственные решения.

В глубине души я знаю, что ее способности разума не уступают Флоре, если не превосходят ее.

Но реальность такова: все это похоронено глубоко. Глубже, чем глубоко. И все, что я вижу перед собой, — это моя младшая сестра. Я защищала ее от всего мира всю свою жизнь, и как бы сильно я это ни ненавидела, Рейден сейчас стоит здесь, защищая ее от меня.

— Пошлите, — выдыхаю я, мое горло пересохло от беспокойства, когда я проскальзываю сквозь толпу и направляюсь на улицу. Я не могу взять свое слово обратно, и я должна доверять Рейдену, как и обещала, но мысль о том, чтобы вступить в какую-либо битву, когда моя сестра поблизости, делает меня беззащитной и уязвимой. Я даже не могу понять, как я должна сосредоточиться.

Одно могу сказать наверняка: чем быстрее и упорнее я буду сражаться, тем быстрее все закончится.

Как, черт возьми, я должна отличать роль старшей сестры от роли королевы? Это невозможно.

— Все, кто может использовать свою скорость, чтобы быстрее добраться до города, пожалуйста, сделайте это. Все остальные, соберитесь с лидерами обороны, чтобы выяснить свою задачу, — приказываю я, поворачиваясь, чтобы встретиться взглядом с Бо и Рейденом.

— Ты в порядке? — Спрашивает Крилл, кладя свою покрытую татуировками руку мне на плечо, и я немного успокаиваюсь.

— Не знаю, но сейчас не время для раздумий. Нам нужно действовать, и нужно действовать сейчас.

— Как насчет того, чтобы мы все остались вместе, и я сейчас же перенесу нас на окраину города? — Броуди кричит, прерывая мои мысли, и я киваю, внутренне ругая себя за то, что забыла, что он, блядь, может это сделать.

Мир меняется, за считанные секунды, и под ногами появляются знакомые мощеные улицы. Тишина и неловкость, царящие в замке, остаются там, где мы его оставили, в то время как крики наших людей эхом отдаются вокруг нас.

Все начинают действовать, когда я выхватываю два кинжала из их ножен, но прежде чем я делаю хоть шаг, я нахожу Рейдена в толпе. Он не смотрит мне в глаза, и если он чувствует мой взгляд, то не подает виду, но я не могу злиться.

Его внимание сосредоточено исключительно на Норе.

Несмотря на царящий вокруг нас хаос, она держится прямо и готова двигаться, как будто была в подобной ситуации миллион раз до этого.

Я делаю глубокий вдох, пряча ее образ на задворки своего сознания, прежде чем поворачиваюсь к проблеме. Рейден был прав. Если с ней что-нибудь случится, это будет его вина, и его отправка к ней будет неминуемой, но не раньше, чем я найду способ воскресить ее задницу из мертвых и устрою ей серьезный разговор.

— Я поднимусь в небо для лучшего обзора, но, похоже, основная часть шумихи доносится с востока, — заявляет Крилл, указывая в направлении, где крики определенно звучат громче. Однако у меня нет возможности ответить ему. Он уходит прежде, чем я успеваю сформулировать хоть одну мысль, не говоря уже о словах, и я воспринимаю это как сигнал к тому, чтобы броситься на улицы.