– Сегодня я это точно заслужила, – пробормотала, чокаясь с отражением в тёмном окне.

Хрупкая невысокая девушка в отражении – моя постоянная собутыльница после каждого закидона начбеза – согласно покачала головой, и её каштановые кудряшки дёрнулись в такт моему кивку, а в серых глазах засверкали лукавые искорки.

– Слышишь, Разумовский, ты меня однажды до алкоголизма доведёшь, – проговорила я, возвращаясь к микроволновке и делая несколько больших глотков вина. – Никаких нервов на тебя не хватит.

Быстренько перекусив, с бокалом в руке я двинулась в спальню, включила ноутбук и погрузилась в свой писательский мир.

Здесь я была всем, и никакие начбезы мне были не указ.

Писательство было моим хобби в свободное от работы время. А поскольку свободного времени у незамужней девушки двадцати шести лет, как бы так помягче сказать, вагон и маленькая тележка, то и писательская стезя, на которую я подвязалась из-за несокрушимого желания строить и созидать (в общем, нести в мир разумное, доброе, вечное), процветала, а голова фонтанировала всё новыми и новыми идеями.

Ну а что? Кто-то вяжет салфетки, пишет картины или сочиняет музыку, а я пишу книги и дарю свои миры людям.

Не знаю, у кого как, а у меня, как у автора этих миров, конечно же, были свои плюшки. Например, в книгу, которую я писала в данный момент, на главную женскую роль я пригласила себя.

А что такого? Где ещё я полетаю на драконе, поцелуюсь с эльфом или надеру зад какому-нибудь зарвавшемуся магу? Не в офисе же…

И вот теперь, положив перед собой блокнот, куда весь обед вносила заметки, вместо того, чтобы нормально поесть, я ещё раз пробежалась взглядом по неровным закорючкам букв и занесла пальцы над клавиатурой.

– Ну что, поехали?..

Марго

– Марго, – донёсся до меня мелодичный голос Але́ксиса. – Нам пора.

Я вздрогнула, распахнула глаза и замерла, ещё путаясь между сном и явью. Вокруг темнело полотнище палатки, пахло прогретой тканью и влажной землёй. Алексис склонился надо мной, и его серебристые волосы поймали тусклый свет луны, скользнувший в палатку через приоткрытый полог.

– Вставай, – он протянул руку, и тонкие длинные пальцы едва заметно дрогнули в нетерпении.

Я вложила свою ладонь в его, и он легко дёрнул меня вверх. Тело эльфа даже не напряглось: одно плавное, отточенное движение – и будто ветер подхватил меня и поднял на ноги. Только длинные острые уши едва заметно шевельнулись.

– Ты хоть поспал? – пробормотала я, пытаясь прогнать остатки сна.

Алексис не ответил. Вместо этого он притянул меня ближе и заключил в объятия. Одна рука скользнула по моей спине, другая зарылась в волосы – и прежде чем я успела что-то добавить, он коснулся губами моего виска.

На миг всё остальное исчезло: планы, обоз, предстоящий бой. Осталась только эта нежность и осторожное касание тёплых мягких губ. Я тихо вздохнула, но тут же отстранилась, приходя в себя.

– У нас дело, – напомнила ему.

Эльф тут же отпустил меня и шагнул назад. В миндалевидных фиолетовых глазах скользнуло предвкушение.

– Уже известны подробности? – негромко спросил он.

Я кивнула, окончательно стряхивая с себя сонливость.

– Первая, третья и четвёртая повозки – крестьяне, их не трогаем. В шестой и седьмой едут храмовники. Они вооружены, но не для боя. Нужный нам груз в последней, девятой, телеге. Кристаллы спрятаны на дне, под дровами.

Алексис задумчиво потёр подбородок.

– Берём кого-то ещё?

– Сами справимся, – уверенно сказала я. – На тебе переодетые охранники из второго и пятого обоза, а я беру на себя восьмую повозку – там всего двое. Странно, конечно, но тем не менее...

Эльф внимательно посмотрел на меня, а потом плавным движением сжал мои волосы, развернул к себе спиной и начал собирать непослушные кудряшки в тугую косу.

– Будут мешаться, – пояснил он, чувствуя незаданный вопрос.

Я фыркнула, но возражать не стала. Вместо этого вытащила из ножен тонкий клинок и сунула его за отворот сапога.

– Готова? – спросил Алексис, отпуская мои волосы и поправляя колчан со стрелами.

Я глубоко вдохнула и кивнула.

Мы вышли из палатки, махнули рукой дежурившему у края поляны Дра́ксису и неслышно растворились в тенях, что вели навстречу добыче.

По лесу передвигались быстро и бесшумно. Листва под ногами не шуршала, лишь между стволами мелькали наши тёмные силуэты.

Иногда мы бежали, легко перепрыгивая корни и валежник, а в местах, где с деревьев свисали толстые лианы, Алексис ловко притягивал меня к себе.

– Держись, – шептал он, обхватывая меня одной рукой.

Я успевала лишь вдохнуть перед тем, как он хватался за лиану и с невероятной скоростью перебрасывал нас вперёд. Земля ускользала из-под ног, тёмная зелень размывалась в бешеном вихре, а в животе приятно сжималось от резкого взлёта. Мы приземлялись мягко, без единого лишнего звука, и снова бросались вперёд.

Будь сейчас мирное время, я бы сравнила нашу гонку с чем-то диким и первобытным, делающим нас частью Зачарованного леса. Высокопарно назвала бы нас ночными призраками.

Но мирное время осталось далеко позади.

Тогда я ещё была глупой и наивной девочкой, верящей в добро и справедливость. Тогда были живы мои родители и старшие братья, к огромному сожалению отца родившиеся со слабым магическим ресурсом.

Но это не помешало нашему властителю, принцу Эда́риуну, призвать их на военную службу. Ходатайство отца о том, что наша ветка остаётся без прямых продолжателей рода, взывающее к благоразумию властителя оставить хотя бы одного сына, было отклонено.

В короткие сроки Эдариун собрал армию, состоящую из людей и магов, и развязал войну с соседними землями, населёнными орками, троллями, эльфами и феями. Неготовые к войне государства пали под сокрушающей силой огромной армии. Где-то там, среди горных хребтов, равнин или лесов, остались лежать тела моих старших братьев.

Родители не перенесли потери. Мать угасла в течение месяца, а убитый горем отец написал властителю гневное послание, в котором обвинил его в искоренении своей семьи.

Через несколько дней прилетевшие на драконах маги назвали наш дом гнездом изменников, сожгли дотла родовой за́мок, а земли объявили собственностью Короны.

Отец был прилюдно казнён на площади, а меня спасла кухарка. Натянув на меня старое ветхое платье и измазав лицо сажей, она выдала меня за свою умалишённую племянницу, но оставить при себе не смогла, потому что боялась, что кто-нибудь в желании выслужиться может сдать меня магам.

– Уходи подальше отсюда, деточка, – она поцеловала меня в лоб и сунула в руки котомку с куском хлеба и брикетом сушёного мяса. – Может, боги смилостивятся над тобой, и ты ещё найдёшь своё счастье.

По истечении нескольких недель шатания от одной деревни к другой я добрела до Зачарованного леса, где, измождённая до невозможности, и уснула под одним из кустов, а проснулась уже в лагере повстанцев.

Небольшой отряд, состоящий из семи эльфов, трёх фей и парочки фейри, отказавшихся присягнуть на верность Эдариуну, занимался грабежом обозов и повозок, доставлявших энергетические кристаллы и продукты питания в столицу нашего королевства.

Воздействовать на повстанцев магически не представлялось возможным – Зачарованный лес не зря носил своё имя. Маги, попадая сюда, тут же теряли силу.

И с помощью людей отряд обнаружить не удавалось: для эльфов любой лес с рождения – родной дом. К тому же они никогда не задерживались надолго в одном месте – перемещались хаотично, каждые несколько дней разбивая лагерь в новой точке.

Ищейки принца только и могли, что кусать локти, тщетно пытаясь выследить неуловимых разбойников.

На протяжении многих лунных фаз маленький отряд продолжал следить за дорогой и нападать на перемещающиеся по ней обозы.

Возвращаясь в лагерь после одного из таких нападений, меня и нашёл Алексис. Так я попала в их отряд.