Сутки никаких тревожных сигналов не было, но я понимал, что это затишье перед бурей.

Первым звоночком стала нулевая выручка за сутки на заводе — не пришли ни частники-разносчики, ни моторикши, а запланированный регулярный приезд цистерны с дальней заправки Номоконовска отложился.

— Приехал на велосипеде посыльный, — сообщила Изабелла. — Весь в мыле, испуганный. Говорит — сегодня цистерну не ждите. Почему, говорю? А он мне — не знамо когда, хозяин сказал не ехать. Зато — вот, телефон провели!

Старенький телефонный аппарат действительно красовался на столе у моего «главбуха». А через сутки такой же должен был появиться во Фламберге. Но это сейчас шло приятным бонусом к предстоящей битве, но никак не решало всех проблем.

Из всего произошедшего я сделал вывод, что Замойский как-то повоздействовал на покупателей. То ли слух пустил, то ли припугнул кого. А к вечеру стало всё ясно — одна из моторикш, поехавшая к нам на завод, обнаружилась лежащей в овраге примерно как раз у того места, где мы тогда встретились с Замойским.

Водитель был убит.

Если это не первый шаг к прямому призыву к войне — то что тогда первый шаг?

— Пора действовать, Саша, — сказал я себе.

На следующее утро я собрал десять свободных големов с холодняком, собрал двадцать оружных солдат, четыре машины, одна из которых с пулемётом, и поехал к замку Замойских.

У первых ворот нас уже ждали — его мрачный денщик Прохор и пара вооружённых ребят — тех самых, что связала тогда моя тётушка.

— Антон Аркадьевич приносит свои извинения, — сказал он. — Был не в духе, говорит.

— Мы не уедем, пока у нас не будет личной встречи, — заявил я. — Здесь и сейчас.

— Так его… нет в поместье, — прожевал губами Прохор. — Он в Югопольске. Играть-с изволит.

— Ах, играть. Отлично. Где?

— В игорном доме Эльзы Клатч, что на Парковом бульваре. Там по предварительной записи…

Сыграно было отлично — я почти поверил. Хотя я сразу понял, что меня пытаются обвести вокруг пальца. Так или иначе, у меня были дела в Югопольске и Белом Береге в этот день — я запланировал быструю инспекцию своих точек, к тому же, уже пора было навестить Надежду Константиновну и убедиться, что с ней всё в порядке.

В Югопольск я поехал на Антилопе Гну вместе с Рустамом, лишь покрыв брезентом пулемёт, чтобы не смущать горожан. Рустам зарылся в карты, мы останавливались, спрашивая у прохожих, и наконец, нашли тот самый игорный дом Эльзы Клатч.

Особнячок на парковой улице стоял заброшенным уже пару лет, не менее. Мерзавец выиграл время на перегруппировку, я был почти уверен, что он готовиться ударить куда-то в другом месте.

В Белом Береге управляющий табачной лавки под мостом позвал меня в каморку:

— Ваше сиятельство, с вами хотят поговорить.

— Не «сиятельство», а Александр Платонович, — сказал я и жестом указал Рустаму проверить периметр.

Сюрприз оказался приятным — внутри сидёл смуглый дедок в шляпе и солнцезащитных очках, безоружный и тут же расплывшийся в улыбке.

— Называйте меня Иван, — представился он, явно пытаясь сохранить инкогнито. — Мне указали на вас как на надёжного продавца божественных напитков…

Как оказалось, он получил «в наследство» от умершего старшего брата три подпольные винокурни. Они производили вино из винограда, выращиваемого тайком в теплицах прибрежного графства Сан-Лаура, самого северного и малонаселённого.

И что самое интересное — одна из них была оборудована пещерой, в которой худо-бедно вино получалось шампанизировать!

— Мы хотим взять вас под наше покровительство, — сообщил он. — Я не буду просить денег за выкуп, забирайте, как есть, лишь бы работникам платили.

Разумеется, от такого я отказаться не смог. Попросил уточнить детали, а затем даже скатался на одну из точек, осмотрел производство и проверил качество товара.

Рост бизнеса не мог не радовать, вот только охранников снова уже начинало не хватать. Точки в городе не станешь охранять големами, это слишком заметно. Тут нужны наёмники, серьёзные и проверенные люди…

Завершил день я приятной встречей с Надеждой Константиновной, оставив Рустама с Антилопой Гну проведать городскую квартиру и дождаться меня там утром. Она приготовила неплохой ужин, отлично меня накормила и тактично не поднимала тему нашей поездки в Нововаршавск, поэтому заговорил первым я.

— Когда последний пароход перед Новым годом?

— Послезавтра, — сказала она. — Ты всё-таки поедешь?

— Поеду, — кивнул я. — Осталось утрясти всего одно маленькое дельце…

Ночь любви с прекрасной девушкой — что лучше может помочь отключиться от проблем и забот?

Вот только если бы эта ночь не прерывалась за час до рассвета стуком в дверь квартирки и голосом Рустама:

— Платоныч, проснись! Завод атаковали!

Исходя из собственной логики я должен был бросить всë и мчать. Но первое, что я сделал — разбудил Наденьку и без лишних предисловий убедил еë уехать к Августе Сергеевне.

Старую графиню эти уроды точно не тронут. Побоятся.

— Береги себя, — сказала Надежда Константиновна напоследок, наградив поцелуем.

Я явно ощутил привкус прощания на губах. Нет уж, я выживу, и обязательно разберусь со всем этим.

Мы заскочили в квартиру и взяли пополненные припасы и расходники — не зря же ездили в город? Ещё попытались дозвониться — связи до Фламберга уже не было, линия была повреждена. Что ж, ожидаемо, догадались-таки повредить провода.

Починим. Обязательно починим.

После мы мчали во Фламберг, а Рустам докладывал обстановку. О том, что ему в квартиру до обрыва связи успела позвонить Изабелла с завода — надо же, подумалось мне, как вовремя провели телефон. О том, что племянник Макшейна, дежуривший на вышке у пулемета, расстрелял всю пулемëтную ленту, а затем был ранен и чудом уцелел. О том, что Изабелла пока держит осаду с кассой.

И, самое главное, о том, что все големы отключены — встали, как вкопанные, словно их кто-то заморозил.

— Интересно, как это они отключены, — стал я рассуждать вслух. — Заморозили? Вряд ли. В них же защита от любых видов элементального воздействия. Или у Замойских теперь есть мастер над големами, способный вскрыть ключ управления? Он же очень чётко настроен по признаку «свой-чужой».

— Вот и я подумал, — кивнул Рустам.

— Если только…

Порывшись в памяти, я понял, что есть эликсиры перехвата управления неживой материей, какими и являются големы. Големный эликсир, надолго оживляющий и подчиняющий глину, траву и песок, созданный неизвестными гроссмейстерами в глубинах континента — чрезвычайно мощный. Эксперты оценивают его восьмым или девятым рангом. Но есть примеры, когда действие даже гроссмейстерских эликсиров удавалось на время перебить элексирами уровня бакалавра, надо только найти уязвимое место.

Наверняка в этих краях про такие вещи знают. И наверняка могут отключать големов. А раз знают — значит, могли раздобыть, пусть он даже и чрезвычайно дорог в использовании.

— Значит, Бранимир Сологуб-Замойский, — вспомнил я имя двоюродного братца моего заклятого врага.

— У Замойских много денег, — добавил Рустам. — Наверняка они подготовились. И вооружились.

— Ну и мы подготовились, — прокомментировал я. — Или ты считаешь, что недостаточно?

Рустам промолчал. Неужели и вправду — недостаточно? Оставалось только проверить.

Мы заехали во Фламберг — Ангелина, средний из родных племянников Макшейна и Вака Два Пера были во всеоружии, только выезжать без команды не спешили.

— Степан где?

— Отправили следить.

— Одного?

— С Сергеем, охранником. Пытались остановить — ни в какую, говорит, там его жена. Мы собирались тоже поехать, но решили дождаться.

Это они правильно сделали. Без меня лучше было не выезжать. Я понимал, что мне предстоит очередная дуэль алхимиков, и быстро пополнил запасы. Правда, серьёзных эликсиров у меня на этот раз не было, после двойного применение «Кинетика» я отдыхал, а приготовление тоже отнимает значительную энергию.