Вернее, не битвой — переговорами. Я ещё надеялся на то, что это будут переговоры.

Но спал я как младенец. Проснулся достаточно поздно, перекусил небольшим куском колбасы и куском торта из холодильника, попрощался с дремлющей Наденькой, оседлал Харламова и отправился в путь.

Местом оперативного штаба у нас стала моя квартира — вскоре Рустам со Стёпкой и Макшейшнами на четырёх машинах уже привезли туда всё необходимое: пулемёт, другое оружие, а главное — людей, в том числе нашего заложника.

Байкеры собирались у Вторникова, готовые выдвинуться в сторону Белого Берега чуть позже нас, а Штирц с сестрой и вовсе отправились на том жутком автобусе, чтобы не привлекать внимание.

Ещё одна планёрка, отправленный посыльный к Вторникову, и после я отправил всех на точки, закрылся в ванной, а после принялся готовить эликсиры в походной лаборатории.

В дверь ванной постучали — там была Ангелина.

— Саш, может, отменим всё, а? — спросила она. — Предчувствие очень уже нехорошее.

— Я очень ценю твою женскую интуицию, но специалист по предчувствиям — это я, не забывай. И по ощущениям — всё отлично.

— А вот Света приехала — и говорит совсем другое.

За её спиной действительно оказались Светлана и Станислав — оба бурно жестикулировали на языке жестов, после чего Станислав тоже ко мне обратился, «перевёл».

— В общем, Света говорит, что враг действительно очень сильный. И коварный. И что козырей у него в кармане достаточно. И что это авантюра.

С последним я был абсолютно согласен.

— Это точно. Авантюра, ещё какая. План чудовищно не проработан, с гигантским пространством для импровизации и практически без шанса на отступления. Ну и что теперь предлагаешь?

— С-свернуть, — доктор поправил очки. — Сказать Вторникову, что мы выходим из дела.

— Соврать договорённости с партнёром? Тем более — с партнёром по чёрному рынку? Ну уж — нет. Я затеял эту игру — я её закончу. И уж поверьте — арсенал у меня будет достаточный.

Сказал я — и захлопнул дверь ванной. Вечер подкрался совсем незаметно. Устав после алхимических мероприятий, мы перекусили, и я прилёг на диван. Нанотолий, который по словам Рустама не пожелал отсиживаться в замке, запрыгнул ко мне на грудь и внимательно впырился в меня своими гляделками.

— Тоже мне хочешь сказать что-то, да? — предположил я. — Что не надо идти? Или что? Что ты тоже поедешь, да?

— И-е! — скрипнул зверёк.

— Слышите, чего он говорит? — обратился я к публике. — Он, в отличие от многих из вас, настроен куда более решительно. Также давайте соберём решимость в кулак и отожмём весь чёрный рынок на побережье!

Последним испытанием моим навыкам управленца явилась попытка отговорить ехать Светлану с нами. В итоге она поехала со Степаном, братом и Ангелиной, в машине прикрытия.

Затем мы погрузились и мчали в Белый Берег. На въезде пересеклись со Вторниковым и Варварой, за пять минут обсудили разведданные и сверили часы. Отряды байкеров уже выдвигались на свои позиции.

Затем мы встали на «Антилопе Гну» на проезде между лачуг рядом с тем самым мостом, под которым располагалась лавка. Ещё одна машина остановилась поодаль.

Формально она торговала табаком, как и три другие лавки в Белом Береге. По-настоящему подпольной было только две точки — одна на пляже, другая — в частной гомеопатической клинике в пригороде. Последнюю откопать было сложнее всего, наш «язык» знал только примерное расположение, зато Вторников через свои связи каким-то образом узнал.

У табачной лавки дежурил паренёк Дормидонт с двумя своими более младшими ребятами — он то ходил и стрелял сигареты у выходящих посетителей, то предлагал услуги по чистке обуви.

Мы сидели с Рустамом, Штирцем и Макшейном-старшим и ждали. Ждали долго. Клонило в сон, спасал только термос с кофе.

Наконец, Дормидонт достал фонарик и подал мне тайный знак.

Секунду спустя дорогой чёрный внедорожник завернул с моста в проулок и остановился у магазина.

— Давай! — рявкнул я Рустаму.

Я знал, что в этот самый момент в кузове Вака и Осип Эдуардович скинули тент с пулемётной турели и взяли машину на мушку. С противоположной стороны проезда и с моста тут же выдвинулся десяток байкеров, заблокировав пути отступления.

И, как мне показалось, манёвр получился. Двое мужчин, вышедшие из машины, выглядели весьма озадаченными.

Но вот загвоздка. Озадаченными. Не испуганными — именно озадаченными. Они не стали прятаться в машину, не стали бежать, даже не стали стрелять. Они переглянулись и остановились в шаге от входа в лавку.

И один из них, высокий, худой и сутулый, был в чёрной маске. Не обманул «язык», выдал ценную и правдивую информацию.

— Чем обязаны, господа? — крикнул второй человек.

Я вышел из машины, держа в одной руке обрез, а другой придерживая полу куртки, готовясь в случае чего выхватить фиал с эликсиром.

— Уважаемый Гроссмейстер… или ваш псевдоним необходимо заключить в кавычки? Мне, как и всем собравшимся здесь джентльменами очень хотелось бы поговорить с вами. И поговорить прямо сейчас, именно поэтому мы вынуждены были прибегнуть к таким мерам.

— О-о! Александр Платонович! — воскликнул тот, кого я назвал Гроссмейстером. — Поговорить, значит? Что ж, кхм, давайте поговорим.

Сказал он — и снял маску.

Я не скажу, что был поражён в самое сердце и чрезвычайно удивлён.

Скажем так — я слегка прифигел, хотя тут же согласился с собой, что всё логично. Всё правильно, Саша, именно этот человек и должен иметь подпольную кличку на чёрном рынке «Гроссмейстер». Потому что иных по алхимическому рангу в княжестве не так уж и мало.

Что ж, главное, что я сделал — не выразил удивления и не изменил стратегии.

Сперва я поговорю.

— Вы собираетесь поговорить на улице, я так понимаю? — договорился Феликс Эрнестович. — О чём же вы собираетесь со мной поговорить, молодой человек?

— Об изменении границ зон ответственности в нашем нелёгком бизнесе, — сказал я, приняв расслабленную позу. — Мы прекрасно знаем, что вы являетесь владельцем нескольких винно-водочных лавок, включая вот эту. И знаем, что это вы совершили налёт на магазин нашего партнёра. Мы хотим восстановить справедливость.

— И откуда же вы знаете обо всём этом?

— Ваш человек нам всё рассказал, — сказал я правду.

— Ясно, — Гроссмейстер поник головой. — Значит, это вы поймали и убили Прохора. Жаль. Он был хорошим работником, и таким молодым.

Я поймал взгляд одного из байкеров оцепления и кивнул. Тот вывел нашего пленника с мешком на голове.

— Нет, разумеется. В качестве жеста доброй воли мы возвращаем его вам. В обмен на кое-что посущественнее.

Феликс Эрнестович слегка приободрился, увидев, что его человек жив. Кривым перстом указал ему на дверь лавки, и он мигом скрылся там.

— Предположу, что вы собираетесь отобрать у меня вот эту лавку? — усмехнулся он, возвращаясь к диалогу.

— Я собираюсь выкупить у вас четыре из шести лавок, — кивнул я. — Выкупить по символической цене. В обмен на полный вассалитет, гарантии взаимного ненападения, и нейтралитета в спорных делах с кланом Вторниковых. Две самых прибыльных, как я понимаю — на пляже и табачный магазин на бульваре — оставляйте себе.

— Это же… не договаривались так… — громко шепнул мне Осип Эдуардович.

Я проигнорировал. Я знал, что со Вторниковым мы договаривались совсем о другом — о том, что разгромим всех и вся, и после поделим бизнес пополам. Но это мы сможем и позже, подумалось мне. Я начинал играть уже с повышенных ставок и предполагал, что мой собеседник будет склонен их понижать.

Но я слегка ошибся.

— Молодой человек, — улыбнулся Феликс Эрнестович. — Вы, вероятно, подумали, что я попытаюсь выторговать у вас ещё одну-две лавки, вы согласитесь, мы подпишем некоторые бумаги, и разойдёмся с миром. Я знаю, что за человек господин Вторников, и поэтому не допущу ситуации, когда мой бизнес будет разделён вместе с ним. Уверен, что он не просто так послал ко мне алхимика, причём одного из лучших, что я встречал на экзаменах…