«Стоит…» - эхом отозвалось в моей голове, я почувствовал, что растерянно скольжу взглядом по совершенно пустому дядиному столу. Его откровение стало для меня неожиданностью.

- Почему прежде, мне никогда не приходилось слышать от тебя ничего подобного.

Дядя хмыкнул:

- Ты не хотел слышать. Ты был занят борьбой со мной и отстаиванием своей позиции по поводу браков с Иными. Я знаю, твои мотивы благородны, но таков уж истинный путь. Их души должны были прийти в наш мир, но не смогли, и Богиня лишь восстанавливает справедливость.

Я дёрнул уголком рта, всё ещё пытаясь справиться с вековым протестом моей души:

- Я подчинюсь, дядя, пойду за волей предков, хотя по-прежнему считаю, что Богиня поступает жестоко. Но я не верю в единение с иномирным созданием так, как веришь в него ты. Тебе просто повезло. Твоя суженая оказалась той самой. Многим повезло меньше, а кому-то и вовсе не досталось благословения Богини. Я пойду на это только ради потомства. Вернее, шанса на потомство.

- Упрямый баран, - беззлобно отозвался дядя, - ну пусть будет по-твоему! Главное, что ты идёшь на обряд сам, и тебя не тянут волоком.

Я усмехнулся, поднимаясь с кресла и понимая, что наш разговор подходит к концу.

- Скалишься, - дядя коротко покачал головой, - Ладно, скоро ужин, ступай. Сегодня встречать гостей будешь со мной. И передай Дартину, что его персону я тоже хотел бы лицезреть рядом.

Я покорно кивнул и направился к двери. И уже практически покинул кабинет, когда услышал короткий пущенный в спину смешок:

- Не верит он! Хэх… Смотри не задохнись от её запах, герой…

Я быстро оглянулся, встретившись с необычно весёлым взглядом тёмно карих глаз. Но уточнять смысл не стал.

- Не забудь зайти к Окатане.

- Непременно.

И, коротко кивнув, я поспешил удалиться.

Не хотелось верить, что ищейки Гатта снова нас выследили. Два с половиной месяца относительного спокойствия поселили в сердце хрупкую надежду на то, что нас наконец-таки оставили в покое, но увы…

Мерзкие, беспринципные наёмники ни что не любили в этой жизни так, как деньги. И сейчас звонкая монета была обещана за наши головы.

Повинуясь вбитому в нутро инстинкту, Селион молнией метнулся к окну и, выглянув лишь на мгновение, коротко мне кивнул. Я быстро шагнула к кровати, выдернув из под матраса небольшой кинжал, и бросила его сыну. Парень перехватил клинок на лету и, повернув остриём к предплечью, осторожно отодвинулся от окна.

- Похоже, мискаты, - шёпотом произнёс он, - человек семь, внизу перед соседним двором. Но портал ещё не схлопнулся, возможно, прибудут другие.

Я коротко кивнула и, согнувшись почти до пола, медленно попятилась к двери. Ночь, как назло, была лунной и мельтешить в проёме окна было всё равно, что открыто пригласить наёмников в дом. Мискаты были из оборотней, чуйка и зрение у них были отменными, а потому, от греха подальше, лучше было обойтись даже без тени на стене.

- Что с «зыбучей петлёй»?

Парень не весело хмыкну:

- Есть. Висит на поясе одного из здоровяков. За главного, похоже, у них.

- Плохо дело. Придётся убираться пешком...

«Зыбучая петля» противный артефакт, рассчитанный как раз на таких как мы с Селионом. Оборотней не видит, эфи не трогает а вот эфильдов обожает, потому что ткётся достаточно сильными артефакторами из чистой магии, замешанной на крови наших соплеменников! Работает по принципу магнитного лассо, реагирующего на выпуск крыльев. Стоит нам решиться на полёт и петля сама потянется к крыльям, учуяв их даже на большом расстоянии. И наёмникам останется только её активировать, а та уж сама долетит и «крепенько» нас обнимет, сделав за них всю грязную работу.

Скольких спеленали мискаты этой злополучной «зыбучкой». Петля казалась безобидной маленькой плетёнкой лишь на вид, на деле это была огромная сеть с внушительным радиусом действия – с полверсты, не меньше, а потому, о безопасном расстоянии пока приходилось только мечтать.

- Может, не по наши души? - не особо веря, прошептал Селион.

- Может, - тихо отозвалась, - добравшись до двери, - но рисковать не стоит, - я за хвоем, жду в коридоре.

Сын понимающе кивнул и потянулся к брошенной на стул рубахе. Я же тем временем тихо выскользнула за дверь.

«Хвой» - боевой изогнутый клинок, которым некогда наградил меня дед. Женщины не пользовались таким оружием, слишком тяжёлое и громоздкое, но убойная сила при мастерском владении огромна. Вот и выточил для меня прародитель его уменьшенную копию. Лезвие было тоньше, рукоять уже, да и весу, килограмма на два меньше, но маневренность от того только возросла. Одно плохо, прямой удар тяжеловесного меча мог не выдержать, а у мискатов, как раз, такие. Но нам не привыкать отбиваться по касательной.

Хвой я схватила быстро, кинула на плечо сумку экстренного сбора, где всегда лежало самое необходимое, и даже потянулась за штанами, но внутренний зверь вдруг дёрнулся и, рыкнув, навострил уши.

Мискаты были уже в доме, на первом этаже, прямо под нами, где, создавая видимость благопристойности, мирно расспрашивали о постояльцах нашу наивную сонную старушку.

В коридор выскочила в чём была, босая, почти голая, если не считать тонкой короткой сорочки, но с клинком и сумкой на плече. Селион был не лучше. В отличие от меня, рубаху он накинуть успел, но на ногах остались всё те же белые шорты, а в руках бликовали любимый «подподушный» клинок и второй хвой, в разы больше моего. Вот и вся поклажа. Про обувь говорить не приходилось. Оно и к лучшему, лишний шум нам сейчас ни к чему.

Счёт шёл на минуты! Ещё пару мгновений и добрая старушка выложит всё, что знает незваным гостям и тут уж, оставив церемонии, они ломанутся сюда, на второй этаж, прямиком в наши спальни. С окна во двор не удрать, там наверняка дежурят. Значит выход один, на чердак и через слуховое окошко на крышу. А там уж на соседний дом и молиться, чтобы фора была подлиннее, так как водосток там кривой и ржавый. Моему зверю проще, а вот лису, если что, придётся попыхтеть. Да и оборачиваться зря не стоит, учуют быстрее.

На чердак влетели под грохот мискатских сапог. Вот и сдалась наша старушка, всё как предрекали. Но слуховое окошко поддалось быстро и тихо. Не зря Селион регулярно смазывал петли. Что поделать, приходилось просчитывать все пути к отступлению. А вот желоб с перебросом так и не починили, слишком затратно. Деньги нужны были на другое.

Спасало то, что последние пару месяцев с вечерними процедурами натирались мы с сыном одной пряной травкой, той, что нюх мискатам отбивала начисто, пока не обернёшься, а на эфильдов не действовала никак. Так что сразу наёмники нас не учуют. А ещё то, что вынырнув в коридор, мы оба по вбитой в нутро привычке заперли обе наши спальни. Так что мискатам придётся потратить время на вынос стареньких, но добротных дверей. Домик-то строили на совесть. Покойный супруг старушки плотником был, ваял на века. Поэтому, шанс миновать водосток у нас всё-таки оставался.

Было бы логичнее забраться на ржавую трубу первой, дабы дать той шанс продержаться подольше, но материнское нутро и чуйка зверя подсказывали действовать иначе.

Поэтому первым по «навесному мосту» отправился Селион, предварительно метнув хвой в скат соседней крыши, дабы не мешался в руках. Парень был не робкого десятка и вполне мог быстро пробежать даже по такой узкой жерди как скос водостока, но его хрупкость и расстояние до соседнего дома заставили сына поумерить пыл. Мой мальчик боялся оставить меня без опоры, а потому, предварительно сбалансировав вес, стал аккуратно переступать по единственной балке, выводившей на соседнюю крышу. До неё, к слову сказать, была пара сажен, а вот под нами сажен пять, не меньше и это нервировало особенно остро. Упади я с такой высоты в звере, пожалуй, и справлюсь, а вот лисам, даже самым ловким, мягкое приземление не грозило не при каких обстоятельствах. А потому с каждым редким, но противным скрежетом водостока под ногами Селиона, сердце невольно уходило в пятки. Вот уж сколько раз в передряги с ним попадали, а материнскому сердцу не приказать. Прав был дед, никогда это не пройдёт, сколько не тренируйся. Проклятая «зыбучая петля» и не взлететь. Остаётся только довериться проведению. Хоть это и крайне рискованно…