Звенья прошли сверху, и тогда коварантка высвободила свою атаку. Вся скопленная среди письмен энергия зарылась в землю. Как чудовищной прыти крот, она прорвалась к ногам Зейлана, выбивая фонтаны пыли на своём пути.

Ящероподобный охотник закричал, когда волна разошлась взрывом под его башмаками. Она завалился на спину, загребая воздух левой рукой. Висида оттолкнулась пяткой и занесла посох вновь.

Но сдвинуться не смогла. Словно оторвавшись от сознания опрокинутого наземь хозяина, цепь намоталась на конец её оружия — четырежды, по меньшей мере — и натянулась до предела. Переливы силы звеньев с шипением и дымом столкнулись с рунами посоха.

От досады Висида сплюнула в сторону Зейлана.

Она пустила несколько слабых волн вдоль посоха — хотела скинуть цепь той же силой, которую только что зарыла в землю. Оружие Зейлана зашипело струйками голубой магии и разжалось. Всё же Став Души был сильнее.

— Твою мать! — воскликнула Висида, когда новый поток тумана налетел на неё справа.

Он обволок девушку, скрыл Зейлана от её глаз влажноватой пеленой, пахнущей плесенью. Она разглядела его источник: хромую фигуру, чей длинный плащ расходился завитками дымки по краям. Среди пальцев её блеснуло серебро.

Мирета пришла на помощь тому, с кем на пару следила за Висидой в Марау. Стало быть, придётся защищаться.

Руны посинели и уже разлили первые защитные волны, когда туманные кинжалы Миреты сорвались в полёт. Щит выдержал.

Висида бросила беглый взгляд через плечо. Арачи кричал про лес, и был, несомненно, прав. Стволы, заботливо вылепленные Хозяином, возьмут часть ударов на себя. Да и цепью среди них не размахнуться.

«Ну побежали, значит.»

Арачи устал кататься по земле, устал глотать пыль и сдувать грязь с глаз. Он был живогором из рощи Каатон, а не сраным бревном на обрыве.

Ещё и молот разглядеть не мог. Оружие он потерял, когда пришлось отводить изогнутую цепь Зейлана. Арачи едва стоял на ногах от слабости: либо ползти прочь, либо сдохнуть сразу, но хоть с оружием руках.

Нет, так Свора не справится. Одной ярости недостаточно: нужна сила, которая обратит её в боль для врага. Больше силы. Больше мощи. Больше рук, способных держать оружие. Нужен Лаг Бо. Как говаривал Нотонир, лучшая сила — не та, что в тебе есть сразу. Лучшая — та, которую ты умудряешься найти, когда она так нужна.

«Хрен проиграю. Не так. Не вам.»

Загребая пальцами землю, Арачи добрался до навеса. Сучонок, что украл Лаг Бо, только что был тут, держал руки и шею ульпийца в крепком захвате. Живогор пробирался через ворох пожитков Своры, но никого не видел. Только чувствовал запах: свежий, наполненный потом и мочой.

— Обоссался, что ли? — гаркнул он, чтобы выманить ублюдка.

Похоже, способностей у тот толком и не было. Секира что надо, и держать её он умел — но не более. Не хмырь с жёлтым камнем в посохе. И уж точно не Всадник, попавшийся на дороге в Марау.

— Сюда иди, хуесос! — орал Арачи всё громче. — Раз-на-раз, кулаками, по-мужски!

Скрипнула земля, что-то глухо наткнулось на дерево. Запахи стали сильнее, звуки битвы за спиной — дальше. Арачи уже добрался до края их убежища под навесом. Он крепко стиснул кулаки, и вынырнул из-за чёрного ствола.

— Не подходи! — закричал Рогголо. — Шею сверну!

Он пятился вглубь леса. Лаг Бо держал крепко, будто готовый придушить. Ульпиец поглядел исподлобья, что-то хрипнул. Он и двинуться не мог, зажатый среди мускулов и шрамов Рогголо. А хмырь ещё и секиру умудрился не потерять.

— Держись, брат, — буркнул Арачи, сквозь накатившее головокружение. — Щас повеселимся.

Ослабить хватку. Дать Лаг Бо вырваться. Талаги, конечно, многое рассказала новым упырям о Своре, но, похоже, не помнила, что гладколицый ульпиец и без лука был опаснее многих. Дура набитая.

Лаг Бо кивнул, насколько мог с ручищей поперёк шеи. Будто услышал мысли Арачи, хотя смотрел куда-то в сторону.

— Не рыпайся! — взревел Рогголо.

По-ульпийски надо было сказать: может, помогло бы. Лаг Бо извернулся в его хватке, сумел согнуть колено. Пятку он опустил точно на изношенный носок его сапога, где наверняка хватало ран и мозолей.

Рогголо завыл, разомкнул захват на один миг. Лаг Бо прытью ящера с родных островов выскользнул. Попутно пару раз прощупал его рёбра острым локтем. Ублюдок выругался, рубанул секирой. Промахнулся, конечно.

Зато кулак взлетел резво: удар получился хлёстким, наотмашь. Лаг Бо схватился за губы и завалился спиной наземь. Арачи только шагнуть успел.

— Ох, зря ты это, — проговорил живогор.

Он знал, что бывает, если огреть Лаг Бо по лицу. Видал лишь раз, но хватило, чтобы запомнить. Рогголо, наверное, не видал, но что-то почуял. Потому и замер с секирой у лица над свалившимся ульпийцем.

— Иди нахер! — зарычал охотник.

Оцепенение он сбросил, замахнулся вновь. Тут же блеснул серебряный лепесток за его спиной, и Рогголо схватился за шею.

— Какого… — пролепетал он, глядя на тонкий кинжал на ладони. Струйка крови забила из шеи сбоку, заставив Арачи облизнуться. — Мирета?

— Нет, — грубо ответил низкий голос.

Тална тряхнула красной гривой, как будто приветствуя Арачи и Лаг Бо. Лицо озлобленное, точно окаменелое. Правую руку она сжала в кулак, из левой показалась одна из Нотонировых склянок.

Взгляд Рогголо поплясал меж ней и Лаг Бо. Он провёл языком по зубам и всё же выбрал Талну. Сделал было шаг, как нога его подкосилась. Рогголо выронил секиру и навалился на дерево правым плечом.

Зрелище вернуло Лаг Бо к жизни. Ульпиец поднялся, извиваясь всеми конечностями по очереди. Глаза широко раскрылись, брови сползли вниз. Грудь его вздымалась всё выше с каждым вздохом.

— Живей, уходим! Этого добьёт яд, — шипела Тална, пряча склянку в сумку. — Я это нож нашла в земле, смазала тем, что успела растолочь…

— Угу, ты молодчинка, — Арачи шагнул к Рогголо и выставил ладонь перед кинувшимся на подонка Лаг Бо. — Но этот — мой.

Он прибил врага к дереву, продел два пальца в дыру посреди его шеи и раскрыл рану пошире. Обычно за таким делом шли разогретые стоны, а не полный кровавой пены хрип.

— Стой! Там же отрава! — воскликнула Тална.

Арачи успех усмехнуться до того, как прижал губы к шее Рогголо и запустил язык в его нутро. Кровь хлынула в глотку: горячая, свежая, живая. То, что надо.

И чхать на отраву: живогоров и не таким поили ещё с малых портков. Главное, что он насытиться, найдёт молот и оторвёт пару зарвавшихся голов. Рядом же был Лаг Бо: свободный, взбешённый, готовый рвать. Такие шансы Арачи были по душе.

Деревья мелькали вокруг Висиды. Цепь взвивалась между ними вытянутой шеей, выбивала потоки пыли из стволов.

«Интересно, ему от такого больно? — Висида зачем-то подумала о Хозяине Корней. — Вряд ли. Уже бы явился.»

Хлёсткий удар пришёл сверху, вспахал землю. Висида успела оттолкнуться посохом. Тот только и мерцал голубыми защитными рунами с тех пор, как из тумана вышла Мирета.

Взгляд Висиды не замирал ни на миг. Она следила за новым взмахом цепи, одновременно выжидая новые полоски стали, обращённой в туман. Эти двое образовали тиски, что сжимались всё ближе. Пятиться дальше было нельзя — она и так углубилась так далеко, что почти не слышала звуки остальной битвы.

Тишина налетала порывами. Падала, точно молот, в те редкие моменты, когда не лязгала цепь Зейлана и не шелестел туман Миреты. Даже гул Става Души зарывался куда-то в мёртвую землю Олони.

И вновь пришёл свист. Залп сразу трёх жалящих лепестков вспорол почву вокруг дерева, за которым пряталась Висида. Тут же настигла и цепь: её изгиб рассёк ствол, заставил его крениться.

Пришлось бежать вновь. Судя по направлению снарядов, Мирета отбилась от Зейлана и стояла достаточно далеко, чтобы ящероподобный уродец не успел помочь. Её кинжалы посох отведёт. Если успеть перегнать силу в «рыжий», хватит пары ударов.