Раздалось шипение. Кашель сотряс шлем изнутри, и Всадник согнулся. Арачи замер на самой границе завесы, с удивлением глядя, как враг молотит себя по груди кулаком. Кровь из его ран собиралась в мелкие лужицы вокруг ступней.

— Бездари! — заорал Всадник и раскинул руки.

Щит разошёлся громовой волной, разгоняя ядовитое облако. Клеп ощутил хлёсткий удар по лицу и завалился набок. Просвистел над головой магический хлыст, вслед за ним из остатков жгучанки вырвался багряный диск.

Тална вскрикнула, когда кровавый снаряд угодил её в живот. Удар подбросил её и перевернул в воздухе. Со сдавленных хрипом девушка исчезла в чащобе.

— Тална! — закричал Клеп.

— Уёбок! — закричал Арачи в голос с ним. — Снимай ведро, дай в глаза посмотрюсь!

Всадник тряхнул шлемом, вытянул палицу. Живогор уже согнул колени для прыжка, когда пятигранное навершие коснулось крови, что стекла из его ран на землю. Вспышка объяла Арачи, алые искры взвились над ним вместе с белёсым дымом. Рык смешался с криком боли.

— Нельзя влезать в чужой бой, — сурово сказал Всадник, высекая новую алую плеть.

Клеп собрался с силами. Отбросил сумку, чтобы не мешала, покатился боком. Плеть рассекла землю обочины, оставила шипящий след на деревьях. Остановился Клеп вовремя: багряная сфера разорвалась в паре локтей и обдала его лицо горячими каплями.

Всадник скрюченную кисть. Выемки латной перчатки замерцали, и эфемерные нити крови устремились к Клепу. Они схватили его за шею, подняли с нарастающей прытью. Горло сжалось под их натиском. Лицо его наполнил жар, а в грудь вцепился зубами страх, какого не было давно.

— Стой, блядина! — рык Арачи на мгновение разогнал подступивший к глазам туман. — Будет тебе бой.

Живогор вскинул левую руку. Хлёстким движением большого пальца он отщёлкнул иглу, укрытую в кольце на безымянном, и сжал кулак. Острый кончик вошёл в ладонь.

— Духами посланная жизнь да возгорится!

«Возжигание,» — с трепетом подумал Клеп.

Сколь много он слышал об истинной силе живогоров, столь же часто Нотонир сетовал на страх Арачи перед ней.

Всадник попятился, поднял палицу перед собой. Он с интересом следил, как сотворённый в горниле духов огонь разливается по татуировкам Арачи и наполняет его вены рыжим заревом. Первое Возжигание на памяти Клепа — и достойное мерило силы неведомого врага на туманном коне.

Арачи обратился смешением чёрного дыма и тёплого свечения. Уследить за ним было так же трудно, как за падающей звездой в ночи. Сгустком ярости он промчался по дороге, блеснул занесённый молот.

Всадник не успел закрыться. Под лязг продавленных доспехов он покатился сквозь пыль и остатки жгучанки, из последних сил удерживая палицу в вытянутой руке.

Но поднялся вновь — и точно вовремя, чтобы отвести следующий удар. От ответного выпада Арачи ушёл, провернулся в полуприседе, пустил молот к колену врага. Всадник подпрыгнул, обрушил палицу сверху. Молот отвёл её, устремился вперёд.

Всадник попятился, возжигая новые потоки кровавой силы. Смешением хлёстких щупалец и жгучих сфер они набросились на Арачи. Вновь воспылала земля, и багровые кольца разлились по ней, словно лужи после ливня.

Он больше не метил в живогора: попросту не мог понять, куда эта звериная скорость уведёт его следующий шаг. Нет, Всадник лишь разливал кольцо за кольцом в надежде подловить Арачи.

И это ему удалось. Вспышка вырвалась из-под дороги, зацепила ногу шаадамарца. Взрыв отбросил Арачи к краю колеи. Ранил едва ли, раз он уже готов был подняться, когда Всадник уличил момент для удара.

Вновь сошлись их орудия. Сталь беспрестанно звенела, гром разгонял последних птиц, что ещё осмеливались наблюдать за схваткой с высоких веток.

Деревья Хозяина гнулись и дрожали, пыль осыпалась их прорех в их гладких телах. Клеп засел во впадине у обочины, пока над головой шипели кровавые молнии. Взгляд его возвращался к чащобе. Туда, откуда никак не возвращалась Тална.

— Р-р-а! — рокот Арачи прозвучал громче прежнего.

Всадник отпрыгнул, рассёк воздух связкой новых дисков. Багровые лезвия прошли мимо Арачи, оставляя глубокие зарубины на деревьях.

Их движения едва поддавались взору. Всадник будто танцевал: гибко, но стремительно, он перетекал между стойками, отражал удары и бил в ответ. Арачи носился вокруг пламенным пятном, оказывался то сзади, то вовсе над врагом.

Клеп решил, что духи сошли с ума, когда позволили явиться на Земли живогорам. Такая мощь и скорость не должны сосуществовать в одном теле, даже если оно на правильной стороне схватки.

Но Арачи уставал. Всё реже он разгонялся, всё меньше раз опускался его молот. Об их силе Клеп знал и то, сколь велика была цена. Каждое биение объятого пламенем сердца стоило целого глотка жизненной силы.

Всадник это почувствовал. Едва сдерживая натиск багровым щитом, он отходил, пока Арачи не ослабил напор. Едва завидев брешь, он атаковал сам. Палица ударила живогора в грудь, но тут же взмыл его молот. Столкновение откинуло их обоих.

Всадник поднялся первым. Пока Арачи копил пламенную силу, он выпустил сеть алых щупалец, готовых вновь разорваться под его ногами…. И тут же замер, глядя куда-то вверх.

Вытянутый пламенный росчерк пришёл из переплетения ветвей. Стрела вошла под на стыке двух пластин его брони, под самым плечом. Вспышка прибила Всадника к земле, и багряный занавес вокруг него опал.

Лаг Бо соскользнул со ствола чуть поодаль от Клепа и мягко сошёл на землю, уже натягивая тетиву. Смуглое лицо точно окаменело: каждый мускул в нём застыл, а глаза смотрели прямо, не моргая.

— Клеп! — знакомый голос сестры заставил его вздрогнуть.

Всадник приподнялся, в замешательстве крутя головой. Замер он, лишь когда из-за поворота появился Йору. Под осторожным взглядом Нотонира сотториец обнажил меч, но, едва завидев незнакомца в чёрных доспехах, остановился сам.

Оба они разглядывали Всадника так, будто знали, что за напасть вышла из леса.

— Клеп, пригнись! — воскликнула Висида.

Раскатистая волна сорвалась с её посоха и ударила Всадника в грудь. Едва поднявшись, он завалился вновь и пополз к обочине, зарываясь стальными пальцами в сухую грязь. Правой рукой он подтянул палицу, левую поднял. Слившийся с перчаткой наручник засиял силами вставленного в него рубина.

Густое облако отделилось от чащобы и устремилось к Всаднику. Уже почти поравнявшись с ним, оно обрело вытянутую шею и крепкие лошадиные ноги. Пусть скакун воплотился не полностью, Всадник ухватился за провисшие поводья и втянул себя в седло.

Стремительной тучей он нырнул обратно в чащу и растворился вместе с грохотом призрачных копыт. Иллюзорный лес даже не качнул ветвями ему вслед.

— Клеп, братец! — Висида уронила посох и обвила руки вокруг его шеи. — Что за херня тут случилась?

— Тална, — опомнился Клеп. Он остервенело кивал в сторону чащи. — Она там, он ранил её!

Мысли путались, как путались и цели. За спиной Клепа рухнул Арачи, едва пламя в его крови затухло. Чуть поодаль валялся переломанный Мик, укрытый пеплом павшего дерева. Да и Горго спрятался где-то рядом.

Стоило тонкой улыбке вновь озарить лицо Лаг Бо, как он тут же напрягся. Зазвенела тетива, отправляя изящную стрелу в лес, и за глухим падением последовал вопль.

— Это что было? — Висида потянулась за спину, к посоху.

— Кто-то бежал, — проговорил Лаг Бо, шагая на звук. — Человек. В кожанке. Выглядит местным.

— Горго! — Клеп подскочил. Одним вопросом стало меньше. — Это человек Сюзерена, вёл нас в Марау…

— И ты решил его подстрелить, не спрашивая, кто там, Лаг Бо? — уточнила сестра.

Она переглянулась с Йору, который как раз склонился на беспамятным Арачи и тихо переговаривался с Нотониром.

— Да я же в ногу, — отмахнулся Лаг Бо. — Мало ли кто это был. Вдруг тот, на коне, сменил облик?

На мгновение Клеп даже задумался над его предположением. Напарник Мика пропал почти сразу, стоило Всаднику выйти на дорогу. Но это вот «почти» и делало всю разницу.