- Ты будто с пол-луны не ела, - заметил Клепсандар. – Давно ты в пути?

- Вав-но, - едва выговорила Тална с набитым ртом. – Оф-фень.

- Жуй-жуй, - по-отечески промолвил Нотонир. – Долгая, наверное, выпала тебе дорога. Трудная. Отчего бы иначе ты решила из всех, кого можно обокрасть в Раздоле, выбрать Арачи?

Тална звучно проглотила последний кусок и скривила широкие губы. Взгляд её при этом ушёл куда-то под стол.

- Он сам ко мне полез, - девушка вздохнула. Терракотовая прядь выскользнула из-под шали. – А вы вчера слишком громко обсуждали, сколько вам должны заплатить.

- Удержаться трудно, согласен, - Нотонир покивал. – А кого бы ты обокрала, если бы Арачи не подошёл?

Клеп грустно улыбнулся, ведь в ответе её он не сомневался. Крепостью стана он не вышел, мечей не носил и не потряхивал деловито посохом, усыпанном рунами. В его взгляде не было звериной зоркости, как в глазах Лаг Бо, а воздух вокруг него не потрескивал, стоило ему зашептать простейшие чары. То, как Тална взглянула на Клепа исподлобья, догадку лишь подтвердило.

- Лучше скажи, зачем потащил меня сюда, - тихо проговорила воровка.

- Хочу взять с Сюзерена на одну меру больше и оставить всё себе, - Нотонир сипло рассмеялся и встал из-за стола. – Пожалуй, отыщу свою флягу. Что-то горло замёрзло.

Колдун затянул звонкую мелодию себе под нос и удалился. Хлопнула дверь, что разделяла большую комнату от тусклой спальни.

- Это неправда, если что, - сказал Клепсандар, когда брови Талны поникли вслед за остальным лицом, усыпанном неглубокими ямками. – Если б я получал по монете всякий раз, когда Нотонир прямо отвечает на вопрос, то сейчас собирал бы грибы по оврагам, чтобы не помереть с голоду.

- Не советую есть то, что растёт в Лемии, - уголок её рта дёрнулся. Тална словно впервые пыталась улыбнуться. – Здесь мало хороших грибов.

- И правда, - подтвердил Клеп. Он успел разглядеть немало ярких шляпок среди редких рощиц Лемии, и каждая сулила, по меньшей мере, крайне болезненный понос. – А чем ты отравила Арачи? Он так покраснел, и мысли путались…

- Чёрным маком, - бросила Тална, будто объясняя пятилетке, что грязь есть не следует.

- Он же жутко ядовитый! – возмутился Клеп. – Я читал, что однажды гаальтцы подмешали его в хлеб и подменили запасы немфийцев. Целый отряд умер!

- Наверное, целое поле на это ушло, - Тална пожала плечами. – Если взять одну щепотку чёрного мака, чуть разбавить уксусом и залить брагой, усыпишь любого одним глотком. Двумя, если это кто-то очень упёртый и крупный, - она закусила губу в раздумьях. – Пятью, если это ваш Арачи.

Дело, конечно, было совсем не в крупности Арачи или его упёртости. Живогор, переживший преклонный для них возраст в двадцать лет, уже мало походил на человека. Во всяком случае, когда дело доходило до того, что попадало в их желудки.

- Думаю, ты недоговариваешь, - заключил Клеп. – Я читал-

- А я вот не читала, - Тална навалилась локтями на стол. – Но пробовала не раз.

Клеп проследил за её руками. Скрюченные и напряжённые, они лежали на столешнице и, кажется, под неё не ныряли. Вот только взгляд Талны постреливал туда, где поблёскивали остатки жира на багровых вяленых ломтях.

- Тебе правда не стоит так больше делать, - тихо сказал Клепсандар. – Не здесь. Не с нами.

Ведь не было иной причины, почему Нотонир не пожелал встретиться с Сюзереном.

- Ах, нашёл! – голос колдуна донёсся из-за двери будто в ответ его мыслям. – Фляга моя, ещё прохладная!

Тална прижала руки к груди. Арачи назвал бы её «мелковатой, как слива на яблоне».

- Зачем я здесь, а? – спросила она. – Хотите отомстить, да? Проучить?

Клеп удивлённо повёл бровями. За время пути об обиде едва вспоминал и сам Арачи, которого Тална обокрала. Своре повстречались всякие подлости куда страшнее. Если мстить каждому, сил на настоящие задания не останется.

- Ты здесь, потому что Нотонир что-то разглядел в тебе, - Клепсандар спешно вскинул руку, едва рот Талны открылся вновь, чтобы задать вполне очевидный вопрос. – Я не знаю, что это такое. Никто не знает, кроме него. Но Нотонир видит что-то, из-за чего цепляется за людей и оставляет их в Своре.

- И как, без ошибок?

Ответ от Клепа ускользал все полгода. Они с сестрой последними присоединились к отряду в ту редкую Луну, когда Йору согласился оставить свободную Лемию позади и оказался на берегах Коваранта. Тогда в Своре ещё был короткорослый южанин по имени Эвос. Бранился он так же часто как дышал, и большая часть ругани в те пару лун доставалась спутникам. Наверное, в нём и впрямь что-то было, но Свору Эвос таки покинул.

- Нотонир много чего знает, - только и сказал Клепсандар. – Не всё рассказывает, но правда знает. Хотя бы то, как мы можем быть полезны им с Йору. Арачи – живогор, а у Лаг Бо зрение такое, что он со скалы Вельхен в глаз коварантскому стеллату попадёт.

- А в тебе он чего разглядел? – с сомнением в глазах спросила Тална.

- Мою сестру.

Сойдя на берег возле проклятого Буравара, Висида обменяла все прихваченные с Кортиды украшения на посох. Один-единственный шест из крепчайшего дерева, изрезанный рунами, которые никто в Своре и опознать не смог. Нотонир назвал этот поступок отражением её «пламенного рвения», чтобы это ни значило.

Клеп завидовал, пусть и тихо, под покрывалом. Обломки своей жизни при дворе церата он поменял на стопку книг и ворох свитков.

- Ты опять скользишь по поверхности и забываешь прочитать то, что между строк, - хрустящий, как ломкая древесная кора, голос Нотонира раздался за спиной. – Что до тебя, Тална… Твоё рвение другое, не пламенное, - воровка поёжилась, когда колдун подошёл к столу. – Оно шипит и режет ноздри, как кислый яд. И ты далеко пойдёшь, если не придётся тебя убить.

***

- Чего, вас правда Сворой зовут? – немолодой мужчина по прозванию Сюзерен раздул щёки. Его седая борода ещё хранила последние росчерки чёрного. – Как собак. Странное имя.

- Как и твоё – для этих краёв, - подметил Йору, стараясь неотрывно смотреть в его карие глаза.

Необычным был и облик Сюзерена. Подобно Дограну, пришёл он явно с далёкого запада, который много веков назад обжили переселенцы со Старой Земли. До вольных степей и ущелий Лемии путь оттуда лежал почти через весь континент. Должно быть, столь сильна была его жажда свободы. Или же столь сильно он наследил в родном уголке Земель.

- В Лемии вообще мало чего обычного, - проговорил помощник Сюзерена по имени Голгот. – Взять хотя б нашу херотень…

- Подожди, Голгот, - Сюзерен ненадолго оторвал ладонь от стола, укрытого рябой скатертью. – Сначала выясним, что они нам подходят.

- Мастер, - осторожно встрял Догран. – Это те, кто Раздольцам мельницу вернул.

- Я это понял. Но у нас вопрос – как бы это сказать? Куда шире.

Йору окинул взглядом зал для приёмов в Ставке. Комнату, скорее: был он небольшим, и четверо из Своры едва помещались на расстеленном посередине ковре. Сам Сюзерен расположился за столом на возвышении в пару ступеней, рядом с ним сидел и Голгот. Догран и четверо дружинников растянулись вдоль голых каменных стен.

- Йору, верно? – переспросил Сюзерен, хоть по глубоким глазам было видно, что имя вожака он помнил. – Скажи, почему я должен отдать эту работу вашей Своре?

- Так, других желающих не видно, - ответил Йору.

Сколь много искателей приключений и наживы ни собиралось в Лемии, просторы её были такими, что целое войско бы затерялось. Земли, которые пытался собрать вокруг себя Сюзерен из одиноких вольниц – лишь клочок на юго-востоке, неподалёку от запретной границы бывшей Гонлии.

- Ну, этого знать вы не можете, - Сюзерен прищурился и принялся изучать тех, кто стоял за спиной Йору. – У меня есть дружина, которой я и так плачу. Чего б мне не послать их?

Йору заметил, как натянулись жилы в шее дружинника, что дежурил у стены слева.

- Предположу, что ты уже пытался, - сказал он. – И закончилось всё плохо.