– Солнцева, ты самая классная девушка из всех, что я когда-либо встречал! – заявил громко, кажется так, чтобы слышно было на другом конце света, даря мимолетный поцелуй в нос и подводя прямиком к невысокой палатке со съестным. – Еще никто не предлагал мне съесть по шаурме в такой романтичной обстановке. Так что я с удовольствием приму твое предложение!

Ну… Наверное, мы оба не от мира сего, раз он смог принять все мои заморочки, еще и уподобляясь им. Наверное, именно этого я и хотела все это время. Понимания и поддержки. Ведь всем в жизни нужен еще хотя бы один человек, который на все твои предложения почудить ответит заветное «да».

Порой вредный, но такой нежный и любящий…

Этот парень долго не мог скрыть свою улыбку. Ни тогда, когда чуть не пролил себе на джинсы горячий чай, быстро отодвигая от себя стаканчик. Ни тогда, когда самолично измазал мне подбородок во вредном соусе, чтобы потом пошло заявить:

– Так мне будет еще «вкуснее»…

Знаете, что может стать самым прекрасным в обычном свидании? Нет, не простая прогулка. Не безумно вкусная еда и даже не милые беседы. Это человек, с которым ты проводишь целый вечер. Когда с упоением слушаешь о вечных потрясениях девушки и каждодневных проделках ее брата, от которых она хоть и безумно устала, но радоваться не прекращает, словно тот дарит ей море счастья своими поступками.

Это человек, чье сердце и душу хотел завоевать ты, а получилось с точностью до наоборот. И могу сказать уже со стопроцентной гарантией – эта девчонка умудрилась провернуть это еще при первой встрече.

Не такая открытая для общения. Уж точно не белая и пушистая. Она словно маленький пугливый ежик, выпускающий иголки на каждое слово, но тут же прячущий их, стоит только мягко провести пальцем по мордочке.

Она именно такая, какая есть. Такая, какую менять не захочется никогда.

Хочется бесконечно видеть эту ее искреннюю кривоватую улыбку. Хочется каждую секунду лицезреть, как развеваются на верту ее распущенные волосы. Чувствовать, как приятно веет лавандовым шампунем и цитрусовыми. Ощущать бархатную кожу кончиками своих пальцев, чтобы в трудные моменты для обоих прижимать ее к себе и не отпускать, пока последняя счастливая слезинка не упадет с длинных ресниц.

Да, именно счастливая. Отношения со мной точно не должны вызывать у нее слезы от страданий.

Эта девчонка, не ведая сама, сумела пробудить во мне то, что слишком долго копилось после молчаливого ухода из чужой холодной квартиры, где меня держали за самого настоящего большого «лопуха». Именно она смогла показать, какого это – по-настоящему любить и хотеть сделать все ради другого человека, даже если со всех сторон будут лететь отказ за отказом. Доказала, что есть отличие от простой привязанности и привычки быть с кем-то, кто этого даже не стоит…

– Ну и зачем, скажи мне, мой милейший друг, ты привел меня к себе домой так поздно вечером? – шепчет в самые губы, стоит только прижать ее к входной двери, закрывая ту на ключ.

– Даже не догадываешься? – вторю в ответ, мягко проходясь ладонями по тонкой талии, что красуется под мокрой одеждой.

– Нет…

– Тогда сейчас узнаешь.

Девушка смеется, не больно ударяя руками по плечам, продолжая заигрывающе покусывать свою нижнюю губу, что от наших проделок красиво налилась багровым цветом. Пыхтит отчаянно, совершенно не сопротивляясь и позволяя утянуть себя в осторожный плавный поцелуй.

Сейчас можно не торопиться и насладиться ими сполна. Не нужно бежать скорее домой, чтобы не согревать теплым дыханием заледеневшие тонкие кисти. Хотя… Я бы и дальше занимался этим, стоя под непрекращающимися завываниями ветра и холодными каплями.

Лера дрожит. Трясется в моих руках, отвечая на каждое прикосновение вздохом, пока я торопливо сбрасываю обувь и веду ее в свою комнату. Хочется повалить ее на мягкий матрас, заставить распластаться на нем звездочкой и укутать теплым одеялом хотя бы до раннего утра, а лучше всего навсегда. Но здравый смысл говорит о согревающем душе, что необходим нам обоим и приходится остановиться под жалобное хныканье возле уха, чтобы за руку отвести девушку прямиком в согревающую комнатушку вместе с полотенцем и своими чистыми вещами.

От этой особы сложно оторваться. Еще сложнее это сделать от одного лишь представления нагого тела под душем. И невероятное комбо собирается от того, что я пока не имею никакого права туда зайти.

С этой девчонкой не хочется торопиться и уж точно не хочется поступать так, чтобы всю оставшуюся жизнь она считала меня беспардонным засранцем, желающим залезть под ее юбку как можно скорее. Лучше уж быть терпеливым человеком, чтобы потом, в подходящий момент доказать, как долго я могу держать обещания, если захочу.

За ней, как за маленьким хомячком, можно наблюдать часами. Как она плавно выходит из полной горячего пара ванной комнаты в великоватой футболке и штанах. Как блаженно улыбается. Как аккуратно встает на носочки босыми ступнями и старается дотянуться до самой верхней полки кухонного гарнитура с кружками, желая заварить себе вкусного чая. Как чертыхается себе под нос, когда оступается, и чуть не летит носом вниз, пока я смиренно ловлю хрупкое тельце, прижимая к себе.

Не сдержавшись от ее милого уставшего вида, я подхватил ее на руки и усадил на столешницу, ожидая миллион протестов в ответ. Но она лишь оперлась на свои ладони позади, размахивая ногами в воздухе, и принялась молча наблюдать, как я заливаю кипятком чайные пакетики в кружках.

Мне слишком знаком этот взгляд. Обжигающий, пронизывающий насквозь, что хочется мигом раздеться. Но я трус и даже не собираюсь с этим спорить. Сбегаю, поджав хвост, боясь сорваться, ссылаясь на неприятно холодящую кожу мокрую одежду, и, слабо чмокнув девчонку в нос, тут же скрываюсь за дверью.

Ледяная вода обжигает. Холодит все тело, заставляя кожу покрываться мелкими мурашками и дрожать. Я бы даже сказал, что бодрит. Но какой же неправдой это будет. Чистой воды вранье. Кто даст мне гарантию, что, выйдя отсюда, я не наброшусь на свою жертву и не распластаю ее на своей же кровати…

Поняв, что после холодной улицы принятие душа с еще более низкой температурой не сулит ничего хорошего, пришлось выползти из своего временного убежища, повязав на бедрах полотенце и стряхивая с влажных волос лишние капли воды. Хочется поскорее одеться и присоединиться к девчонке, которая, наверное, до сих пор сидит на том месте, куда я ее уместил, и тихонько потягивает свой чай. Вот только…

Солнцева – самый непредсказуемый человек в моей жизни. На кухне девушка не обнаружилась, но зато как же приятно оказалось ее увидеть в комнате, куда она отправилась вместе с кружками и небольшой пачкой вкусных конфет, что уже уминала за обе щеки. Улыбается, поглядывает на темнеющее за окном небо, натягивая футболку на колени, таким образом растягивая ее и принимая почти позу лотоса.

Стоит показаться ей на глаза в одном лишь полотенце, как она и бровью не ведет, а у меня в голове что-то приятно щелкает. Хочется довести эту девушку до красивого румянца. Чтобы яркие глаза лихорадочно блестели, в очередной раз меняя свой цвет. Чтобы ее тонкие бровки вздергивались вверх, а губы подрагивали в едва различимой улыбке, создавая образ самой невозмутимости.

Как будто я не знаю, что волную ее точно так же, как и она меня.

– Не хочешь одеться? – спрашивает невозмутимо, делая очередной звонкий глоток, закусывая сладостью. – Или нравится голым задом передо мной светить?

– И чем тебя это не устраивает?

Какая жалость… Даже спортивки находиться в шкафу не хотят, лишь бы эта девчонка смогла разглядеть как можно больше. И, конечно же, по самой настоящей, чистой случайности полотенце как-то само сползает с моего, как она выразилась, «голого зада», открывая вид на очень даже, как я считаю, неплохие ягодицы.

– Ты думаешь, я такого никогда не видела? – тянет возмущенно, прикладывая указательный пальчик к подбородку, словно и правда оценивает. – У меня так-то старший брат есть, что щеголяет по квартире нагишом, когда думает, что никого нет.