Ника, несмотря на свою вечную диету для поддержания фигуры, уминала третью по счету булочку с толстым слоем сахара и кремовой начинкой, запивая все это добро крепким чаем со смородиной, а я ловила каждое слово Лебедевой, иногда скашивая взгляд на краснеющего скулами Кирилла, нежно сжимающего под столом ладонь своей возлюбленной. Никогда бы не подумала, что Шилов может быть таким романтиком. И записки настрочил своим корявым почерком, и Ваську к сему предложению приплел… Да он даже костюм надел, который я на нем за все время нашего знакомства и не видела! Не знала, что этот вечно угрюмый и ревнивый парень способен на такие нежности…
– И когда свадьба? – заключила Егорова после того, как проглотила последний кусочек пышной сдобы, чуть ли не облизывая пальцы от удовольствия. – Чур, я буду участвовать во всех конкурсах.
Наевшись до едва ощутимой тошноты и напившись разномастных видов чая, чокаясь на каждый глоток, поднимая все кафе на уши своими звонкими голосами, мы дружно откинулись на спинки уютных синих диванчиков, потягивая простую воду из любезно принесенных официантом прозрачных стаканов с цветными трубочками.
– Слушай, он только вчера мне предложил свое сердце и руку, а ты уже о конкурсах думаешь? – рассмеялась Ксюша, влюбленно смотря на своего парня. Хотя нет, прошу прощения, уже ЖЕНИХА. – Нам до этой свадьбы как до луны. Тем более с нашими-то характерами протянуть еще хотя бы годик, не то что до того самого дня.
– Да какие у вас там характеры, я тебя умоляю. Да я же вас ругающимися еще ни разу не видела за это время! – продолжила гнуть свою линию Егорова, мгновенно потухая на глазах. М-да уж, если она с такой завидной регулярностью вспоминает о моем брате, то до сих пор ничего не забыто. – Этот парень, – тычет пальчиком на строящего невинные глазки Кирилла, – с тобой всегда белый и пушистый.
– Ты просто не знаешь эту занозу так же хорошо, как я, – приложив ладонь козырьком ко рту, прошептала виновница торжества, получая тут же смачный поцелуй от возлюбленного в висок.
Вот кто сегодня по-настоящему счастлив. Эта неугомонная парочка заряжает всех окружающих своей любовью за километр, заставляя им невольно улыбаться. И неважно, идете ли вы просто мимо или же хорошо знаете этих двоих, это все равно будет хотеться делать каждый раз. Сейчас я искренне рада за них, раз смогла убедиться в правдивости слов парня подруги, обещающего только и делать, что любить ее. Жаль только, что от дружеской завести, не несущей в себе никакого злого умысла, меня сейчас душит и к горлу подкатывает неприятный тугой ком, не проходящий после очередного глотка воды.
Я никогда не видела, чтобы ко мне относились так же трепетно, как Кирилл относится к Ксюше. Никогда не видела в свою сторону тех влюбленных взглядов, которыми он стреляет в нее в каждую свободную секунду времени. Они даже оторваться друг от друга неспособны, совершенно не стесняясь окружающих, что на улице, что в университете, на крыльце перед охраной. А мне остается лишь молча наблюдать за ними, лелея надежду на такое же будущее, которое…
– Ну что мы все обо мне да обо мне! Давайте теперь обсудим...
…теперь никогда не сможет сбыться.
Переключив свое внимание с бурно вещающей о своих новых похождениях Егоровой на телефон, я мельком наткнулась взглядом на всплывающее окно входящего сообщения и тут же дрожащим указательным пальцем открыла его, несколько раз перечитывая одни и те же строки.
Кажется, мое собственное сердце только что остановилось всего на пару секунд. Но этого хватило, чтобы оно возобновило свой ритм в ускоренном темпе, заставляя дышать через силу как можно чаще от обиды и копящейся в крови злости.
«Валерия, так как весь материал мы с тобой успели собрать и составили из него вполне хороший текст, я его перевел и решил прислать тебе в готовом варианте. Чтобы не докучать тебе каждый раз при встрече, надеюсь, дальше ты справишься сама и представишь нашу работу перед одногруппниками, как она того и заслуживает. Спасибо за работу.»
Он… Он даже точку в конце поставил! Так сухо, бесчувственно и грубо… Как этот человек одним сообщением способен вывести меня из себя и расстроить? Почему не сказал обо всем лично, а подключил современные технологии человечества, не показываясь на глаза? Почему… Говорит такие обидные и несправедливые слова?!
Не будет докучать? Да как он может не делать этого, когда все эти дни только занимался подобным, не давая мне прохода? Когда свободно заявлялся ко мне домой, рассматривая мою комнату, трогая мои вещи и знакомясь с моей родительницей? Неужели для него это была простая прихоть еще молодого разума, не желающего ждать чего-то большего от неприступной девчонки. А говорил, что это я ничего не понимаю…
– Солнцева, ты чего так раскраснелась? Хорошо себя чувствуешь? – обеспокоенно тянет Кирилл, прикладывая свою ладонь к моему лбу и, убедившись, что со мной и правда все хорошо, тут же убирает ее, пожимая плечами на вопросительные взгляды подруг.
Да… Мне абсолютно, несказанно хорошо! Этот огрызок недоделанный будет мне еще тут письма жалостливые писать, вызывая в душе неприятное, скребущееся когтями по грудине чувство вины? Нет, мой дорогой. Не на ту ты нарвался, чтобы так легко распрощаться после длительной нервотрепки. Вот только встречу его завтра и выскажу все, что накипело. Пусть только попробует сбежать.
Глава 13. Саша
– Что-то ты мне сегодня не нравишься, парень, – в очередной раз твердит одну и ту же заученную фразу Козлов, вальяжно развалившись на приватизированном у тети Лены стуле и аккуратно похлопывая меня по плечу.
Нет, этот придурок думает, что если каждые десять минут говорить о моем непрезентабельном внешнем виде, то я сразу расцвету на глазах? Особенно после его слов о том, что я похож на самую его зеленую сполю при жуткой простуде? Черта с два! Посмотрел бы я на него, если бы это он сегодня безбожно проспал, наспех закинул в себя сваренные пару сосисок с жаренными яйцами, и тут же через пару минут отправил все съеденное в объятия фаянсового друга.
– Я тоже себе не нравлюсь. Теперь доволен? – зло выплюнул я, большими глотками осушая стакан с молоком, надеясь поскорее избавиться от удушающей жгучей изжоги, что внезапно соизволила посетить меня недавно.
– Доволен, – передразнил друг, косо поглядывая на нетронутый мною обед.
Делать нечего, пришлось отдать этой саранче с бездонным желудком все содержимое тарелки. Кто же знал, что после неудавшегося завтрака собственный организм решит устроить бойкот, отказываясь принимать даже затвердевшую горбушку белого хлеба. Вот и я так не думал, когда просил у поварихи из-за урчащего живота добавить мне побольше мяса за красивые глазки.
И ладно желудок со слабостью во всем теле с невероятным непрекращающимся чувством тошноты. Самое жестокое то, что я, всеми силами стараясь избегать одну девчонку, так смачно пославшую меня вчера, никак не могу перестать искать ее в толпе. Даже если бы я ее просто искал, может, и смирился бы с невозможностью продолжения наших странных отношений. Так нет же! Я ищу и всякий раз натыкаюсь на ответный взгляд, своей злобой пускающий неприятные мурашки по всему телу, что даже ноги подкашиваются, чего раньше со мной никогда не происходило.
– Ты бы завязывал с этими гляделками, а то я тебя по всему корпусу на своем горбу таскать не собираюсь,– как-то заявил мне утром Роман, стоило в очередной раз столкнуться в коридоре с виновницей происходящего.
Но если бы на этом все и закончилось… От расспроса этой любопытной сороки я сбежать так и не смог. Ни морально, ни физически. Возможно, стартани я прямиком до санузла и спрячься в уединенной кабинке, и оказался бы спасенным, но это выше всех моих оставшихся сил. Пришлось выслушивать получасовое нытье о том, что друг из меня так себе, а несчастного Козлова даже букашки не любят, не то что я или Уфимцева.
Так, рассказав этому парню все от и до, естественно, скрывая некоторые подробности, – ведь если этого не сделать, то я быстрее умру от его рук, чем собственноручно скончаюсь лет через пятьдесят, – я узнал о себе очень много интересного. И с Лерой я себя неправильно веду, ведь: «чтобы кого-то закадрить, нужен особый, гениальный подход имени «Козлова». И лучшего друга предаю, променяв на одну «юбку» из миллиарда. Но, что удивительно, этот парень обещал помочь в делах сердечных совершенно безвозмездно.
