– Солнцева Валерия… – веселый голос преподавателя заставляет замереть в нерешительности и отвернуться от что-то напевающего себе под нос сидящего рядом друга.

Какова была эта самая вероятность встретить Леру именно сейчас? Сколько еще девушек учатся в нашем универе с таким именем? Я уверен, что не меньше десяти. Тогда почему я сейчас вижу знакомую изящную ладонь, что так часто в последнее время встречалась с моим лицом? Почему, словно в замедленной съемке, вижу, как она поднимается вверх? Почему перед глазами тут же мелькает темная макушка, вертящаяся в разные стороны, с длинными, затянутыми в высокий хвост волосами?

Стоило только поднять свою руку в ответ, как девушка больше не двигалась с места, расширенными глазами пялясь в ответ. О чем она сейчас думает? В ее голове тоже застрял вопрос о судьбе и дополнительных шансах, данных на исправление собственных ошибок? Она рада мне так же, как и я ей? Но почему тогда не улыбается? Почему меня изнутри распирает от приятного тепла и хочется показать всем яркую улыбку, а она дергается, словно избавившись от наваждения, и поспешно отворачивается, усаживаясь на место?

Она растеряна? Напугана? Разочарована? Но почему?! Считает, что если подрались разок-другой, то все, можно ставить на общении крест? Мы же вроде вчера разрешили все мирным путем? Она даже свои сопли со слезами мне на футболке оставила, позволяя в ответ наслаждаться ароматом лаванды от ее волос.

И самое интересное то, что как только преподаватель заявил о невозможности смены партнера, она тут же поникла и громко гвазданулась лбом о стол. Это у нее до такой степени развита неприязнь ко мне? Она настолько терпеть меня не может, что готова разбить собственную черепушку? Даже когда объявили окончание занятий, она была первой, кто подорвался со своего места и, спотыкаясь, сбежала от меня, ни разу не обернувшись.

Как же с ней сложно! Лишнее движение сделать страшно. Каждый раз стоишь напротив и думаешь: рванет или нет. Да наше общение как две капли воды похоже на бабушкин огород в моем детстве, куда заходишь, а из-за спины доносится: шаг вправо, шаг влево – расстрел!

– Сань, ты чего такой убитый? – спросил Ромка, подергивая меня за плечо в попытке вывести за пределы душной комнатушки.

– Помнишь девушку из клуба, которую мы вчера в столовой встретили? – задал ответный вопрос, наблюдая за тем, как аудитория постепенно пустеет.

Студенты медленно покидают свои места и уносят в коридор большую часть шума, оставляя оставшихся ребят в приятной тишине. Даже Уфимцева опять куда-то смылась, вновь не предупредив и не попрощавшись.

– А-а… Ты про жертву своего остаточного пубертата? Как там… Хочу все, что движется, симпатично выглядит и приятно пахнет? – заголосил Козлов, из-за чего пришлось его неугомонное отверстие с выплескивающимися звуками наглухо прикрыть.

– Закрой варежку! Нет у меня ничего такого, – зашипел другу в лицо, наблюдая пару косых взглядов, предназначающихся исключительно мне от проходящих мимо студентов. – Лучше скажи, что мне теперь делать. Она от меня только что сбежала.

– Ну что я могу сказать… Ты попал, парень. Она тебя ненавидит, и с этим придется смириться. Был бы я девушкой, точно бы так просто тебя не простил.

Парень смеется, весело похлопывая меня по плечу, и в одиночестве направляется к выходу после неудавшихся попыток забрать меня с собой. Вот это друг, поддержал прям от души! Я как варился в собственных мыслях, так там и остался, а он идет себе спокойненько, подмигивая студенткам с другого факультета. Потом же сам жаловаться будет, что на его невинную душу девчонки слетаются, словно пчелы на мед.

Такую безысходность я, кажется, не испытывал уже давно. Где мне искать свою «напарницу»? Я же даже не знаю из какой она группы, чтобы посмотреть расписание и вычислить ее. Опять придется бегать по этажам в поисках, второй день развлекая старшиков? Завидую… Им от моих потуг хотя бы весело…

Но бегать не пришлось. Заметив у двери кучку застрявших ребят, которых я раньше на нашей кафедре точно не видел, мой бедный, измученный раздумьями мозг посетила прекрасная идея спросить о местонахождении одной конкретной особы.

Меня осмотрели, кажется, вдоль и поперек, словно экспонат и все это происходило в мучительном ожидании ответа. Одна из девушек игриво подмигивает, накручивая на палец прядь соломенных волос, которые, скорее всего, и есть на ощупь, как самая настоящая высохшая трава. Та, что рядом, как-то недоверчиво поглядывает на меня из-под темной челки с яркими фиолетовыми прядями, сверкая небольшим колечком в носу и всем своим видом выказывая неприязнь. А единственный парень среди них смотрит так, будто я только что ограбил банк, находящийся в его личной собственности. Вот она, конкуренция за место под солнцем во всей своей красе!

– Солнцева? Ну есть такая, – ответила девчонка, крутящая до этого кудряшки, и неловко ойкнула, роняя объемную тетрадь на кафель. Наклонилась, чуть ли не светя своим нижним бельем из-под короткой юбки легкого платьица, и глупо хихикнула, выпрямляясь. – А тебе зачем?

Это то, о чем я думаю? Современные методы женского пикапа по всей красе? Меня пытаются заманить в свои сети настолько простым способом? Даже как-то обидно становится. Неужели я не так хорош, чтобы ради меня придумать что-то более убедительное? Еще и парень этот с самой первой секунды готов на меня чуть ли не с кулаками лезть за право обладания женским вниманием.

– Для дела нужна. Так что? – выжидающе глянул на всех троих.

– У нас статистика сейчас в триста пятом через пятнадцать минут, – подала голос та, что стояла у самой стены с недружелюбным взглядом и облаченная в черную кожу сверху до низу, пока остальная часть компании решала для себя невероятно важные вопросы о моем месте в их «пищевой» цепи.

Не став тратить время впустую, я лишь благодарно кивнул и отправился к лестнице, расталкивая медленно идущих студентов со своего пути. Сейчас мне просто необходимо поскорее найти одну конкретную занозу, чтобы наладить хоть какой-нибудь контакт и изменить сложившееся обо мне мнение. Не вечно же выставлять себя перед ней не пойми кем, ведь так?

Переступая через две, а то и три ступеньки, в дверном проеме я чуть не споткнулся из-за налетевшей на меня темной макушки. Если бы не рефлексы, сидела бы она сейчас своей хоть и утепленной джинсами задницей, но на холодном полу, отбив весь копчик. А так все еще оставалась в вертикальном положении и твердо стояла на ногах, поддерживаемая за талию моими руками. Только глаза свои красивые вылупила так, что по виду вот-вот выкатятся, а легкие засохнут без кислорода от долгого хватания ртом воздуха.

– Извини, я тебя не заметил. Ты как? – спросил у девушки, отодвигая ее подальше от двери, а то мало ли еще рванет из моих рук и по лестнице покатится кубарем.

– Скажи мне, Зайкин… Зайцин… – Лера задумалась, зло постукивая ладонями по моим рукам, требуя отпустить. – Как тебя там…

– Зайцев.

– Так вот, Зайцев… Ты меня преследуешь? – О чем это она? – То в кустах возле моего подъезда копошишься и спишь на холодной земле. Потом в университете пристаешь, а теперь еще преподавателя подговорил со мной в пару встать и убить на лестнице решил?!

Какие кусты, каки ночевки? Да я ее вчера впервые после того случая увидел! Да чтобы я и шпионить?!..

– Слушай, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь. Давай спокойно с тобой…

– Не буду я с тобой разговаривать, маньячело! Так обычно и происходит. Сначала всего один разговорчик, а потом все мои конечности в лесу! Извращенец! – заголосила девушка, привлекая излишнее внимание к нашей мило беседующей компании.

Вот и как с ней нормально разговаривать? Не повышать голос? Не трясти в разные стороны, обхватывая за плечи, чтобы успокоить ее буйную натуру? Остается только провернуть финт, как с Козловым, и закрыть ее вопящий рот рукой, чтобы не поднимала на уши все здание вместе с ректором и деканом.

– Валерия… – тяжело выдохнул и приблизился к ее лицу, вглядываясь в панически расширенные зрачки. – Я серьезно. Думаю, нам все же стоит спокойно поговорить и не творить необдуманные вещи. Давай я сейчас уберу руку, а ты перестанешь кричать на всю вселенную о том, что я негодяй и так далее по списку, идет?