Когда их повелитель поставил перед кланом задачу найти слабые места Гномпрома и начать их разрабатывать, то именно на Ингора пал выбор. Ранее судьба занесла его в контрабандисты, и он немало узнал о темном подбрюшье Империи. Налоговики любого герцога были безжалостны, и Ингору пришлось выучить изрядно фокусов, дабы цепные псы государственного аппарата его не поймали.

Получив на руки золото и несколько верных членов клана, Ингор отправился в столицу гномов, Турбрим, ведь именно этот крупнейший тейг выбрали Стальные секиры и Каменные бороды как центр их корпорации.

Миновав ворота в столицу, караван Ингора наконец-то вошел в восточный купол Турбрима. Каждый купол представлял собой гигантское подземное пространство, столь огромное, что его вершина терялась далеко во тьме. Внизу же располагались фабрики, дома и улицы.

Вообще-то у кого-то могло сложиться неправильное ощущение, что куполов должно было быть всего четыре или пять, как сторон света, но на самом деле купола не были одного размера и разбросаны они были вокруг главного купола, словно хаотично выросшие грибы на грибнице после дождя.

Стоило Ингору пройти в город, как его слух немедленно атаковали сотни механических и не только звуков: с диким визгом над головами жителей пронёсся тяжелый железнодорожный состав с рудой. Но внимательный зритель заметил бы, что никаких колёс у состава не было, а вагоны были соединены с рельсами странными артефактными кольцами.

Следующими громкими звуками, которые нельзя было игнорировать, были свист и шелест сотен тяжелых и легких големов, таскающих как тяжести, так и целые повозки с расположившимися в них гномами.

Для передвижения големов улицы специально были разделены на две части. В местах же пересечения пешеходных и гномьих дорог стояли гномы-постовые, поднимающие тяжелые решетки, останавливающие потоки. Решётки были сделаны специально, ведь многие из големов были старыми развалинами, чьи артефактные мозги порой не вовремя реагировали.

Так, на глазах Ингора несколько мелких, полуразваливающихся строительных големов не успели затормозить и со всей массы врезались в решётки, после чего затряслись от накрывшего их электричества. Несколько секунд, и их обломки рухнули вниз, чтобы, когда вновь началось движение, мощные ноги куда более высоких «собратьев» начали безжалостно давить и разрушать их на мелкие куски.

Ингор знал, что когда основной поток спадёт, на улицу быстро выскочат «мусорщики» — отчаянные гномы, надеющиеся отыскать среди обломков что-нибудь уцелевшее. Такие гномы долго не живут, ведь в любую секунду из-за поворота мог появиться скоростной голем, оставивший от невезучих искателей лишь размазанные куски плоти. Вот только слишком много гномов жили за чертой не просто бедности, а полного отчаяния.

И в этом-то и было дело.

Племянник Тарета всегда знал, что раса гномов рано или поздно достигнет расцвета, проблема была в том, что Ингора беспокоило, чего это его народу будет стоить.

Всюду, куда падал взгляд, можно было заметить угрюмых, плохо одетых, а иногда и вовсе щеголяющих рванью усталых гномов, под глазами которых залегли тяжелые темные мешки. Многие из них, шаркая ногами, почти не смотрели по сторонам, ведь если их взгляд поймает какой-нибудь клановый, то последствия будут ужасными.

Будучи одной из рас, чья жадность вплотную подошла к жадности драконов, гномы делали всё, чтобы увеличить свою прибыль, и забота о своём народе «в сделку не входила».

В какой бы тейг вы ни пришли, всюду вы могли увидеть ужасающую и бескомпромиссную бедность. Большая часть гномьего общества ютилась в темных и почти неосвещаемых «ульях», вырезанных в камне мелких ячейках, иногда даже недостаточных, чтобы вытянуть ноги.

Самым страшным проклятьем в таких ульях было: «Чтоб ты потерял работу!» — ведь в таком случае гном лишался одного из немногих легальных способов получать достаточно еды.

Да-да, немалая часть гномьего общества получала за свою работу не деньги, а лишь талоны на еду. Основных причин подобной жестокости было несколько: невыполнение плана, повлёкшее за собой штраф, неудовлетворение начальства и перенесенный на потомков долг предков.

Так, особо сильно провинившийся гном мог обречь на полурабство не только самого себя, но даже и весь свой род.

Конечно, словно издеваясь, гномьи кланы заявляли, что они не чета наземникам, чьи бедняки умирают от голода. Именно поэтому каждый тейг выделял какое-то количество еды для всех бедняков. Вот только указанной продукции было так мало, что это обрекало бедняков на поистине кошмарное существование.

И было бы ложью сказать, что жизнь рабочих гномов была намного лучше. Лишь клановые гномы имели хорошую жизнь, обычные подземные жители пребывали в вечном страхе, до дрожи бород опасаясь увольнения и последующей нищеты с закабалением.

Можно было бы подумать, что столь бесчеловечное отношение верхушки гномов к своим должно вызвать неминуемый бунт и революцию, но стоило помнить, что лишь клановые гномы имели право владеть големами, артефактным оружием и броней.

Да, бунты были постоянно. Вконец доведенная до ручки толпа из трущоб время от времени выплёскивалась из каждого тейга, но их встречали нерушимые стены высоченных боевых големов и столь же нерушимые гномьи хирды, аналог имперских легионов.

В подземном мире осталось очень мало надежды, а главными правящими эмоциями были голод и страх.

В прошлом Ингор являлся одним из тех, кого называли «клановым». Он жил этой жизнью и считал, что устоявшийся порядок единственный верный. К чему что-то менять, если всё и так хорошо работает?

Лишь оказавшись на поверхности, а затем поработав в Аргалориуме, Ингор осознал, насколько же ограничен и беспросветен путь его собственного народа.

Забавно, но поначалу, смотря на то, что строит Аргалор, Ингор думал, что дракон решил всего лишь повторить модель гномьего общества. Путь корпорации дракона слишком уж напоминал гномий путь, так что Варбелта можно было понять.

Но чем дальше развивалась корпорация, тем отчётливее чувствовались различия. Там, где гномы выбрасывали в ущелья тела умерших от болезней или сжигали их в лаве, дракон создавал медицинские учреждения.

Абсолютное наплевательское отношение к обучению у гномов смотрелось совершенно жалко с открывающимися по всей территории Аргалориума школами.

Да, обучение не было бесплатным, но оно хотя бы было! Более того, корпорация дракона прямо говорила, насколько образованные люди будут получать больше денег, чем необразованные, что побудило даже самых ленивых попытаться научиться хоть как-то читать и считать.

Это не говоря уже о четко и недвусмысленно составленных рабочих контрактах, ставшими впоследствии образцом не только в западной части Империи, но и во всех остальных областях.

В то же время контракты гномов были наполнены таким количеством условий, постановлений и подпунктов, что работника могли уволить, даже если бы он просто особо громко вздохнул!

Дураки бы подумали, что дракон был добрее клановых лидеров гномов, на что Ингор рассмеялся бы этим идиотам в лицо.

Племянник Тарета общался с Аргалором лично всего два раза, когда отчитывался о своих успехах, и оба раза он чувствовал, что если скажет что-то неправильное, то уже не выйдет из логова дракона.

В глазах их повелителя не было таких вещей, как жалость или, упаси от такого подземные духи, щедрость.

Нет, просто Аргалор был разумен и понимал, что мертвецы и забитые до состояния полузомби работники принесут его финансовой империи куда меньше прибыли, чем спокойные и уверенные в будущем разумные, знающие, что если они будут стараться, то корпорация их должным образом поощрит.

Так почему же гномы до сих пор этого не поняли⁈

Обдумав полученную информацию, Ингор пришёл к простому выводу. Хоть его главная цель и будет в уничтожении Гномпрома, а в особенности Стальных секир, однако эти же самые действия должны будут пойти на пользу всем гномам. Ведь проиграв, они волей-неволей должны будут задуматься, благодаря чему их противник победил. И кто знает, может, это станет первым шагом на пути ослабления удавки на шее простых гномов.