На лице Карлфрида отразилось отвращение.

В этот момент дверь распахнулась и в аудиторию вошел Чистослав Черный и два десятка магов.

— Надо же, какой высокий гость решил нас неожиданно посетить, — произнес он, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Добрый вечер, Чистослав, — отозвался я равнодушно. — Разве неожиданно? Кажется вам передавали, что я хочу с вами встретиться.

— Передавали. А вам, полагаю, передавали мой ответ.

— И он меня не устроил. Хотя сейчас я всё же прибыл к господину Азойзиуса, а не к вам. Впрочем, к вам тоже вполне могу заглянуть.

— Вы ничего не забываете?

— Знаете, я сегодня не слишком настроен на переговоры, — заметил я. — Попробуете снова поднять на меня оружие — и я с вами больше церемониться не буду. Сгорите вы, ваш Университет, ваша Гильдия, а возможно и вся Прага.

Чистослав удивленно моргнул.

— Знаете что с вами сделают маги Гильдий, если вы позволите себе что-либо подобное?

— Они ничего не сделают, — я уселся в кресло за столом Алойзиуса и обрисовал пальцем силуэт Чистослава. — Сожгу ваше тело, оставлю только голову. Принесу ее на блюдечке и поставлю на столе в зале Объединенного Совета Гильдий. И поверьте, все они будут счастливы, что избавились от вас, даже не приложив к этому руку.

Чистослав Черный нахмурился.

— Даже Базилиус Прегиль, с которым вы вроде как приятельствовали, меня не упрекнет, — добавил я, едва заметно усмехнувшись. — Вот так оно и бывает — устранитесь ненадолго от общих дел, а оно резко всё изменилось. Да еще так, как вы и не ожидали.

Чистослав глянул, растерявшись, на черного мага, и тот ему едва заметно кивнул. Вот сукин сын, вероятно придумал потребовать от меня что-то еще в будущем.

— Да, я вижу, что действительно всё резко поменялось, — Чистослав глянул на Карлфрида, но тот просто ответил мрачным взглядом. — Что ж, я буду ждать вас в своем кабинете. Господин Моор знает где и вас проводит. Охране насчет вас отдам распоряжения…

Он покривился, увидев скепсис на моем лице. Но потом поклонился вместе со своими подручными и вышел.

— Что ж, полагаю, теперь нам никто уже не помешает заняться делом, — произнес Алойзиус. — Пойдемте, Ваше Величество. В действительности выбор сердца, процесс весьма деликатный. И лучше, если это сделаете вы сами.

— Харди? — Финбарр вопросительно уставился на меня.

— Займись виски, Барри. Я скоро вернусь.

Алойзиус привел меня во внутренний двор Университета. Хотя скорее из-за стеклянной крыши он превратился в подобие атриума. Чрезвычайно широкий он вмещал в себя несколько кофеен и столовых и сейчас кипел жизнью, заполненный студентами, у которых закончились занятия.

Мы стояли, прислонившись к колонам, и наблюдали за происходящим вокруг.

— Не могу заметить, что Чистослав создал тут уникальный Университет и уникальную атмосферу, — произнес Алойзиус. — Я, как вы знаете, стремился к совершенно другому. Однако, то что создал Чистослав вызывает у меня невольное восхищение. Тут учатся и светлые, и темные и те маги, с грацией которых довольно всё сложно. И, как вы видите, они вполне мирно тут сосуществуют. Это мир магии, доступный только им. И это их объединяет.

— Вы сейчас снова проецируете свои мысли насчет того, что людей следует исключить из управления процессами и поставить их на ступень ниже магов? — поинтересовался я.

— Да. Это мое мнение остается неизменным. Хотя эксперименты с вовлечением светлых я нахожу очень интересными. Даже на мои лекции ходят пара светлых девочек. Просто ради изучении теории. Я сперва не хотел их допускать, полагая что знания они будут использовать против темных, но потом понял, что у них даже нет такой цели и делают они это исключительно из-за своей любознательности.

— Думаю, что большинство светлых уже можно перевести в градацию от светло-серых оттенков до черных, — заметил я. — И кто знает, чем займутся эти «светлые» девочки, спустя несколько лет.

— Да, такое исключать нельзя. Но сейчас это выглядит как весьма мотивирующий эксперимент.

— Мотивирующий на что?

— На разное, — Алойзиус вдруг впал в задумчивость.

— Я кстати видел вас, — произнес я. — Во сне-воспоминании, тот случай, когда вы встретили моего отца во второй раз. Вы, оказывается, тогда едва унесли ноги.

Я заметил, как Алойзиус вздрогнул. Он посмотрел на меня и покривился.

— Да уж, семейка у вас оказалось еще та. Я, често говоря, не ожидал подобного от довольно слабых темных колдунов. Хотя, дело, конечно было, не в этом, а в их интеллекте. Полагаю, тут тоже сыграла не последнюю роль имеющиеся в роду предки-драконы. Ваша мать, на вид нежное хрупкое существо, даже умудрилась провести меня. Жаль, что в тот раз я не понял, кто вы. Всё сложилось бы по-иному.

— Или бы вы умерли гораздо быстрее, чем вам до этого отмерила судьба, — заметил я. — И ведь эта встреча не была последней. Вы встречали моего отца еще раз. Когда он дал вам заклинание перемещения.

— Вы очень проницательны, — Алойзиус кивнул. — Да, встретил его как-то в городе, припер к стенке, собираясь взыскать должок за прошлый раз. Вот тогда он и расплатился тем заклинанием. Я сперва не поверил, что оно работает, но поскольку ваш отец клялся своей жизнью, я решил, что поверю и отпущу его. А уж если он соврал, то судьба нас обязательно и четвертый раз сведет. Я направился в Богемию и приобрел тут специальное устройство. Кое-что мы с местным инженером подправили в конструкции и оно действительно работало. Вы сами им не пользовались?

— У меня есть свои собственные способы перемещения, но как-нибудь доберусь до изучения вашего устройства. Знаете ли, катастрофически не хватает на всё времени.

Алойзиус покосился на меня и вдруг захохотал.

— Амбиции до добра не доводят, Ваше Величество.

Я взглянул на него с с неодобрением.

— Вообще-то я хотел совсем иного.

— Чтобы вас все оставили в покое? Только вот еще попутно заплатили за всё, что делали с вами? — сказал Алойзиус. — О да, они сами не представляют, каков размер долга вам.

Я, устав от его «откровений», отлепился от колоны и направился в гущу студенческой жизни. Эффект был примерно такой же, когда я посещал ресторан в Хайдельберге — все студенты были заняты разговорами и не обращали на меня никакого внимания.

За мной последовал Алойзиус.

— Не знаю, какие там душевные настройки у госпожи Халевейн, но если вы выберете темную, это однозначно повергнет ее в моральные метания, — заметил он. — Погубите ради нее светлую, тоже такой себе вариант.

— Иными словами, что бы я ни выбрал — лотерея?

— Что-то вроде того.

— К черту. На такой случай у меня есть считалка, — я нашел несколько подходящих, на мой взгляд, кандидаток и произнес, указывая на ничего подозревающих, занятых разговорами девушек:

Один, два — кровь, луна,

Три, четыре — тень валькирий,

Пять, шесть — кого съесть?

Семь, восемь — кости бросим,

Девять, десять — тебя резать.

Мой палец замер на одной студентке.

— О да, я слышал о вашей считалке, — произнес Алойзиус. — И кажется это впервые, когда действительно когда кого-то придется резать.

— Знаете, я раньше говорил другим про благие намерения и дорогу, ведущую в одно известное место, — заметил я. — Но не думал, что сам когда-то ступлю на нее.

— Госпожа Халевейн — сильная волшебница, полагаю, на вашем месте я бы поступил бы так же, чтобы не потерять сильную союзницу, — Алойзиус посмотрел на меня. — Эта студентка, кстати, одна из тех светлых, про которых я вам говорил. Не пропускала ни одной моей лекции и имеет отличные оценки. Не передумаете?

— Отличница по черной магии и некромантии? Нет, не передумаю.

Мы подошли к столику, за которым сидела выбранная девушка со своей однокурсницей. Алойзиус что-то быстро сказал последней и та спешно ушла. Оставшаяся студентка посмотрела на своего преподавателя с настороженностью, а потом, увидев меня и вовсе растерялась.